Да, Мрак проиграл. Безумный уходит с арены, победно подняв руки. Толпа гудит. Музыка орёт. И этот мужик орёт, ревёт, упиваясь своей победой. Точно Безумный.

Пауза, пока наспех вытирают пол от крови.

Прыгаю, разминаюсь. Собран. Я готов. Жду, когда меня объявят.

Музыка меняется. На ринг выходит ведущий этих кровавых соревнований и оглашает:

– Шейх и Карабас. Поприветствуем!

Толпа ревёт.

– У-у-у!!! Шейх!

– Давай!

– У-у-у!!!

С какой-то табличкой в руках на ринг выходит очередная полуголая девица. Стандартно виляя бедрами и даря всем очаровательную улыбку, проходит слева направо, крутится вокруг себя. Потом в обратную сторону. Снова крутится. Смотрю на неё, как и все. Ведь это она сейчас там, в центре внимания, пусть и на минуту, а может, и того меньше.

Вдруг замираю. Меня как ледяной водой окатили. В этой девушке я узнаю Настю, девчонку своего друга.

Кажется? Да нет, точно она. Не может быть! Это место не для неё. Тут девки прожжённые все. Как она сюда попала? Зачем.

На автомате выхожу на арену.

Вот на хера я о ней думаю! Мне собраться надо. Пытаюсь.

Вижу своего соперника. Шейх. В прошлый раз я не слышал, чтобы его объявляли. Значит, либо он тут впервые, либо пропустил ту неделю.

Смуглый. Глаза чёрные. Наверно, поэтому и Шейх. Взгляд дерзкий и злой. Он в хорошей форме. Тяжелее меня. Чуть выше. Плохо.

Он владеет своим телом отлично, это с первых же секунд подтверждает быстрая атака из серии ударов руками, от которых я ловко уворачиваюсь. Не пропускаю ни одного. А дальше следует неожиданный прыжок с разворотом в воздухе. Еле успеваю сориентироваться, а то бы в голову щас получил. Шейх легко приземляется, что выглядит очень эффектно.

– Вау! У-у-у…

– Да-а-а!!!!

Выхватываю лишь отдельные звуки. Толпа восторженно гудит, ведь любит зрелищные и не быстрые бои.

Первый раунд практически весь я от него бегаю, если по факту. Шейх этот… любит покрасоваться перед публикой. То поклон отвесит после очередной попытки атаковать. То колесо сделает. Толпа свистит и гудит. Нет, он не первый раз тут выступает. Знает, чего хотят зрители. Зрелищ. И он им это даёт.

Перерыв. Пытаюсь отдышаться и собрать мысли в кучу. Выбросить ненужное из башки. Жадно пью. Вытирают пот со лба. Благо, с новой табличкой в этот раз выходит другая девушка, блондинка, аппетитная вся. Шейху глазки строит. И задницей крутит перед ним демонстративно. Почти со стопроцентной гарантией можно сказать, она уже себя пристроила на сегодня. Девчонкам, вроде, неплохо тут платят, если они не отказывают никому после боёв. Это мне Мрак в прошлый раз поведал. Ввёл в курс дела, так сказать.

Второй раунд. Глаза соперника злые. Настоящий боец. Уверен в себе. Да и надо признать, он хорош. Никак не могу понять, где у него слабое место. Пытаюсь атаковать. Не получается. Он ловко уходит от ударов. Опытный.

– У-у-у…

– Назад, назад! – подсказывает Шейху, тренер, скорее всего.

Тут вдруг слышу ор:

– Левая! Голеностоп!

Странные слова среди восторженных криков толпы.

Работаю руками, это я хорошо умею. Бокс – это моё. Но он умело уходит от ударов. Нагло манит меня пальцем. Ублюдок! Выводит меня на эмоции. Потом жестикулирует толпе, что, мол, давайте громче, поддержите. И она его поддерживает. Зрители его любят.

– Шейх, давай, сделай его!

Свист, ор, гам.

– Левая! Левая же! Да что ж так сложно-то?!!

Снова это слышу. Сложно. Сложно. Что сложно?! Только сейчас мозг получает сигнал. Смотрю на его ноги, точнее на левую. Да! Вот его слабое место. Понимаю вдруг.

Всё. Это меняет всё. Теперь я точно знаю, куда мне надо добраться. Замечаю, Шейх осторожничает с левой ногой. Было незаметно, пока я не знал. А теперь вижу наверняка. Но не так просто добраться.

Третий раунд. Он снова начинает с быстрой атаки. Манера такая. Ну так я запомнил уже! Теперь сам позволяю ему чуть поиграть со мной. Позволяю и толпе повеселиться, на что она моментально откликается. Так вот что всем надо! Театр. Кровавый театр без правил. Шейх нападает, потом уходит от меня, потом я от него. Танцуем в клетке. Тут он ошибается невзначай, а всё потому, что аппетитная блондинка ему улыбается! Вот молодец!

– Вот сейчас! Давай!!! – снова тот же голос, кажется, женский.

Толпа ревёт.

Всё, он попался.

Свисток. Нас разнимают. Всё. Я выиграл.

Сегодня было нелегко. И мне тоже досталось. На ринге ничего не чувствовал, на адреналине. А сейчас понимаю, что пропустил пару довольно мощных ударов в бок и в морду. Иду в раздевалку.

Слышу, где-то впереди, около раздевалок, орут.

– Ты чё, сучка, не врубаешься? Тут работать надо, а не только жопой покрутить пару раз на арене.

– Мне Алина сказала, только выйти пару раз и, возможно, на подтанцовке побыть! Всё!

– Тогда за что деньги вам платить? Чтобы просто посмотреть, как вы тут полуголые шляетесь!

– Я не буду больше ничего делать! Я на это не соглашалась!

– Будешь! Раз вышла сегодня на эту работу, будешь! Будешь с тем, кто тебя выберет. Поняла?

– Пусти! Я сказала, отпусти!

Почти поравнялся с ними.

– Барон, эта сегодня со мной, – бросаю на ходу мужику, который тут типа распоряжается.

Хватаю крепко девчонку за талию, не оставляя ни малейшего шанса вырваться. Хотя она пытается. Тяну сразу за собой, пока лишнего не наговорила.

– Вот и отлично! Чё, Карабас, пост у тебя закончился? – довольно отвечает Барон.

– Ага, – не останавливаясь, тащу девчонку дальше.

Она, слава богу, молчит.

– Пусти! – резко выпаливает мне почти в морду, как только переступаем порог раздевалки.

– Ты чё тут делаешь? Совсем дура? Это и есть твоя подработка? – грубо спрашиваю.

– Тебе-то что? Зачем схватил меня? – в том же тоне продолжает она.

– Тебе помощь была нужна.

– Я разве просила? Сама бы разобралась!

– Знаешь, как ты разобралась бы? Вон в той, или вон в той, – указываю пальцем на другие раздевалки для бойцов, – раздевалке. На столе или на скамейке. Или просто раком.

Молчит.

– Ладно у меня мозги в бицухи перетекли, а у тебя куда? Вообще не понятно, – демонстративно прохожусь взглядом по небольшой груди и её стройной фигурке.

Фыркает стоит.

– Что? Я должна "спасибо" тебе опять сказать? – закатывает глаза.

– Ничё ты мне не должна. Но если очень хочется, то можешь и сказать.

Устало сажусь на скамейку. Становится больно.

– Что с тобой?

– Пропустил несколько ударов. Подай вон ту сумку, – спокойно прошу я.

– А я ведь тебе орала "левая нога", сразу практически, как только заметила, что он на неё старается не опираться. А ты не слышал.

– Это ты всё-таки была?

– Да.

– Спасибо.

– Не за что, – уже спокойнее отвечает она.

– Он так прыгал, что вообще непонятно было, что у него с ногой что-то не то.

Достаю из сумки ампулу обезболивающего и шприц. Она круглыми глазами смотрит на меня.

– Закрой дверь изнутри, – прошу я.

Послушно закрывает.

– Давай я сделаю, – нерешительно предлагает помощь.

– А ты умеешь? – недоверчиво уточняю.

Лёгкая улыбка гуляет на её ярко накрашенных губах. Отчего выглядит она, конечно, немного взрослее и намного развратнее, чем в обычной жизни.

– Карабас… А уколов боишься. Во дела!

– Я не боюсь. Я просто спросил, умеешь ли ты их делать. Это разные вещи.

– Умею. Спускай штаны.

Ложусь на скамейку. Немного приспускаю шорты. Слышу серьёзное:

– Как сделать: просто больно или очень больно?

– Издеваешься?

Не успеваю даже ответить, как понимаю, что она уже сделала укол, абсолютно не больно.

– О-о-о, доктор, спасибо! Было не больно.

– Будешь должен.

Нет, ну не язва ли?

Потом садится рядом на скамейку, у меня в ногах. Молчит. Через минуту спрашивает:

– Давно ты в этом участвуешь? Так страшно было, когда этот Шейх прыгнул первый раз. Я думала, он щас попадёт тебе в голову ногами.