Вот, со «Жди меня» все-таки хорошая идея!

– Что это?

– Передача такая по телеку. Там показывают твою фотографию, мол, потерял человек память, может кто узнает.

«Я встретился с мамой, с сестрой и братом. То никого не было, пустота, а то появилась целая семья. Было интересно о себе все выслушивать, кто я, как детство прошло, какие случаи были, словно фильм какой смотрел. Только я так и не вспомнил ничего, а со временем безразличие какое-то пришло. Родня рассказала, что я в Москве снимал комнату со знакомыми ребятами, раз в полгода приезжал в Кривандино, поэтому никто и не хватился, когда я пропал, а в телевизоре меня соседи увидели. Еще рассказали, что я с девушкой встречался, но никто не знает, где я жил, как ребят зовут и как эту девушку. Не знаю, может и к лучшему, потому что трудно жить в мире, где тебя все знают и все про тебя знают, а ты ничего. Бывало, кто-то заскочит, начнет рассказывать очередную историю, мол, Санек помнишь? Я в ответ только плечами пожимаю.

Мне и фотографии показывали, и даже видео, но память не восстанавливается. Да я уже и не сильно стремлюсь узнавать. Я как будто жить заново начал. Может, по какой-то причине мозг отвергает ненужную информацию, тем самым защищая меня. И я уже не сопротивляюсь.»

«Трудно жить в мире, где тебя все знают и все про тебя знают, а ты ничего… Память так и не вернулась… А если тоже никогда не вернется?»

– Так, – начала Марьяна подводить свои итоги, – биографическая амнезия – это, значит, личная. Список имен, гипноз, «Жди меня» …

«Никогда… НИКОГДА» – продолжало пульсировать в мозгу.

– Фотография! Как мне себя увидеть?

– В смысле, нужно зеркало? – спросила Марьяна.

– Ну да, зеркало.

– В туалете есть. Это чтобы увидеть себя и вспомнить? – не останавливаясь ни на миг, тараторила Марьяна. Она не переставала говорить, даже когда дверь в санузел закрылась перед ее носом. – Это же гениально! И почему врачи сразу не показали?

Прямо глаза в глаза смотрела незнакомая девица со всклоченными короткими русыми волосами. Обычная внешность, если бы не настороженный и колючий взгляд карих глаз из-под челки. Обычная и незнакомая. Вообще ничего не шевельнулось.

– Да, кто ты такая? Ну же! Давай! – зашипело лицо. Попыталась ущипнуть себя за щеки, чувствуется, значит, ее собственные щеки, но никаких воспоминаний…

В дверь забарабанила Марьяна:

– Эй, ну что? Даже если память не восстановится, тебя найдут родственники, а потом уже все восстановится.

– Ты же говорила, что все сразу же известно становится…

– Да мало ли, что я там говорила. На тебя только вчера запрос подали. Сидят там в этой полиции и особо не напрягаются, а может у них дел невпроворот, и до тебя еще очередь не дошла. Давай выходи, я еще историю нашла, – продолжала уговаривать за дверью Марьяна.

Дверь отварилась:

– Продолжай.

– Чуваку тридцать четыре года, – Марьяна не знала, что такое паузы. – «Я проснулся на конечной остановке автобуса, никаких вещей и документов при себе не было. Я знал, кто я, понимал, где я, но какой конкретный был день я не знал. Я куда-то шел, больше интуитивно, но не понимал куда. Меня подташнивало, потом мне диагностировали легкое сотрясение мозга.

Оказалось, что это был адрес родительского дома, их давно не стало, теперь там живет моя сестра. Когда она открыла дверь, я вспомнил ее.

Сестра рассказывала истории из нашего детства, показывала фотографии. Память о тех событиях очень быстро восстанавливалась, я вспоминал события, но только сам факт, никаких деталей и подробностей, никаких красок. И вспоминал только тогда, когда мне про них рассказывали. Потом мы обратились в больницу, мне сделали компьютерную томографию головы. Ничего не обнаружили серьезного, только травму кожных покровов головы. Не было гематом, поэтому отпустили.

Восстановив события с полицией, мы выяснили, что я уехал с работы домой в понедельник, но до дома так и не доехал, а очнулся в автобусе в четверг с большим белым пятном в голове. Врагов у меня не было, и я не сказал бы, что я богат, брать у меня особо было нечего. Следователь, который занимался моим делом, выдвинул несколько предположений, в основном криминальные. С сестрой попытались проработать все версии, да, была у меня недорогая машина, куда делась, так и не выяснили, а ничего другого ценного с собой не было. Глупо потерять часть своей жизни из-за этого…

Сначала восстановил документы, в больнице назначили нейролептики, основные воспоминания с подачи сестры вернулись, но не все. Забытая информация о жизни напоминает матрешку: открываешь ее, а там еще одна, эту вторую открываешь и так далее. Я вспоминал близких и друзей по фотографиям, смотрел видео, завел ежедневник, куда вносил всю информацию, которую удалось вспомнить.

С людьми, которых не вспомнил, приходилось знакомиться заново. Потом по мере узнавания и восстановления отдельных моментов выяснился интересный факт: я вспоминал какие-то незначительные моменты, которые они не помнили, но мой мозг очень активно за них цеплялся, пытаясь восстановить всю картину целиком. И еще интересный момент выяснился: по этим отдельным кусочкам паззла складывалась одно впечатление о каком-то событии, например, как на новый год, который хотели отметить на даче друга, пошли искать елку. Вроде забавное начало, а когда все восстановилось, то оказалось, что в лесу приняли по сто грамм, потом еще (нас трое друзей было), потом заблудились, насилу вышли из леса, когда уже темнеть начало. И думаешь, вот что за дурость? Ведь могли там упиться, замерзнуть и заснуть.

А еще все говорят, что я стал другим.

Мне удалось восстановить всю свою жизнь, кроме последних пары лет. Сестра утверждает, что у меня были проблемы с бизнесом, депрессия, а врачи предполагают, что из-за этого и могла появиться амнезия, своего рода защитная реакция мозга.»

В голове сразу же стали подсвеченными моменты: компьютерная томография головы, восстановлены события с полицией, нейролептики, ежедневник, защитная реакция мозга… И тут же в мозгу следующая мысль: какая разительная перемена от «никогда» до поиска выхода из ситуации. Как мозг цепляется за любую возможность, уговорить себя, что не все потеряно, что есть шанс. «А есть у меня сестра или брат? А мама…? Папа…»

– Еще есть история: «Я очнулась на автобусной остановке под утро. Сидела какое-то время в прострации пока до меня не дошло, что я не только не понимаю, что это за место и что я тут делаю, но и как меня зовут. У меня с собой был рюкзак, где обнаружила разряженный мобильный телефон, банковские карты и паспорт. В паспорте незнакомая фотография, имя и фамилия. Вот тут и началась паника: стало понятно, что мне нужна помощь.

В больнице поставили телефон на зарядку, осмотрели меня, ни травм, ни подозрительных веществ в крови. В телефоне нашли контакт «мама», посмотрела на фотографию и как вспышка, я ее вспомнила, а потом и все детские годы. Мама оказалась далеко, за Уралом, а я жила в Москве, снимала квартиру с подружкой и работала в айтишной компании.

Подружку я не узнала, она мне много помогала в первое время, мы с ней вместе уехали из нашего родного городка в Москву искать работу, она пересказала почти всю нашу московскую жизнь. После обследования мне был вынесен диагноз – психогенная амнезия, вызванная психологическим стрессом потеря памяти.» Так, стоп! Опять какая-то амнезия, которой не было в википедии. Вот и зачем там писать что-то наполовину? Не будешь доводить дело до конца, не берись! «Скорее всего дело было в жестком дедлайне, я пропустила все сроки сдачи проекта, можно было вылететь с работы, поэтому работала днями и ночами, вот мозг и не выдержал. Подсознание отказывалось дружить с сознанием, но подкидывало старые рефлексы: включила компьютер, и руки сразу же набрали пароль.

До сих пор почти все мои воспоминания, начиная с переезда в Москву и заканчивая моментом пробуждения на автобусной остановке, «синтетические»: мне их рассказали заново. Они мне напоминают файлы в компьютере, разложенные по папкам. Мне рассказывают что-то, это формируется в файл и укладывается в нужную папку. Я могу мысленно открывать папки, просмотреть файлы, даже вспомнить, что в них, но пока целостной картины моей жизни в Москве, состоящей из одного единственного файла, нет.