Я завыла в голос…

Матвей принёс бутылку воды и налил мне в стакан:

– Давай, маленькими глоточками, пей…

Я набрала в рот воды, но проглотить не смогла. Вода выливалась наружу. Стало не просто плохо, но ещё и страшно.

– Блядь, дерьмо, – оптимистично прокомментировал Михаил, присаживаясь рядом с нами на пол. – Ты, похоже, перетерпела и у тебя дисфагия началась.

Чёрт! – не успела я ничего сказать ему, только подумала, Матвей опередил:

– Не пугай её, – придвинулся ближе и начал гладить меня по спине. – Успокойся, Катюш. Не торопись, просто постарайся сделать маленький глоток.

Стыдно невероятно. Такого позора у меня ещё не было никогда на первом свидании.

– Я не пугаю, Мот, – ей нужно расслабиться и постараться сделать глоток. Помоги ей или она долго мучиться будет. Можно, кстати, прокапать её. Надо в аптеку сгонять.

– Слушайте, – к нам зашла Маринка, – мне домой надо, у меня ещё встреча сегодня по работе. Кто-нибудь может меня отвезти? – и посмотрела на Михаила.

– Гриша отвезёт, – ответил он.

– Угу, – промычала она. – Кать, что, так плохо? – поинтересовалась у меня, без особого интереса.

Я кивнула.

– Есть надо нормально, – включила она мамочку, – вечно ничего не ешь, а потом тебе плохо. Можно, кстати, ванной воспользоваться?

– Марин, можешь подождать немного? – раздражённо ответил ей Матвей, не поворачиваясь в её сторону.

– Я выйду, – я поднялась с пола, опираясь на его руку, – полежать хочу.

Матвей уложил меня на кровать и пристроился рядом, закопавшись пальцами в моих волосах и легко массируя мне голову.

– Может, тазик попросить, – уточнил Гриша.

– Не надо, уберутся или номер поменяем, – он продолжал гладить меня по голове, и я погружалась в какое-то забытьё.

Тазик, наверное, не помешал бы. Неприятно, но привычно. Но настаивать уже не было сил. Дятел, долбил со всей дури в мои виски, а противные ощущения в желудке и вкус шампуня во рту, не давали нормально отключиться и расслабиться.

– Гриш, слушай, в аптеку надо заехать, – доносится до меня сквозь полузабытье, – лекарство для юных алкоголиков купить.

Я недовольно замычала, а он наклонился и поцеловал меня:

– Тшш, успокойся. Всё хорошо, отдыхай.

– Я тоже тогда поеду, – сообщил Миша на радость подруге, – сам поговорю в аптеке. А то Гришан, что-нибудь перепутает. А ты попробуй её водой отпоить и в душ можно.

Гриша недовольно что-то проворчал в ответ.

– Иди ко мне, моя хорошая, – Матвей поднял меня с кровати, как только все испарились, – сейчас попробуем тебя подлечить. – Отнёс меня в ванную, усадил на унитаз и разделся. А потом раздел меня. Крепко прижал к себе, поглаживая по спине, и нежно зашептал на ухо:

– Катюш, давай попробуем всё-таки попить. Не бойся ничего, расслабься. Я контролирую всё, ты не захлебнёшься. Доверься мне, хорошо? – я кивнула и что-то промычала в ответ.

Он жёстко взял меня рукой за голову и начал по чуть-чуть вливать в меня воду, приговаривая при этом, что вот если я сейчас не сделаю хоть один глоточек, то он начнёт меня нагло поить из клювика, как маленькую птичку.

Я фыркнула от этого заявления и, неожиданно, глотнула. Закашлялась. Рефлексы мои начали просыпаться…

– Никогда в жизни, больше никогда… – приговаривала я сквозь слёзы, обнимаясь с унитазом, – никакого шампанского. Ни голубого, ни зелёного, никакого вообще.

– Умница девочка, ты справилась, – успокаивал меня Матвей, аккуратно убирая мои волосы с лица, – не будет больше шампанского, давай ещё воды?

– Мот, открой, я лекарства принёс, – прокричал Миша, громко стучась в дверь, когда я уже готова была устроить истерику от этой пытки водой.

Матвей завернул меня в полотенце и открыл дверь.

– Катюш, как ты? – он сразу присел рядом, – глотаешь? – я покорно кивнула, придерживая двумя руками полотенце.

– Умница, сейчас вот это в тебя вольём, и тебе станет лучше, – показал на какую-то упаковку и погладил меня по голове, – разведи, Мот, и проследи, чтобы она выпила хотя бы половину. Если лучше не будет, то потом прокапаю её. Мы обедать. Кате бы тоже поесть что-нибудь. Зелёная совсем. Ты, блядь, вместо того, чтобы разноцветным шампанским человека поить, должен был проследить, что она ест и ест ли вообще, романтик долбаный.

Матвей никак не отреагировал на наезд брата, только уточнил:

– Нам в номер еду закажите: первое, второе, салат и компот на двоих, денег дать?

– За Катю – не надо, за себя – отдашь потом, – уже спокойно ответил Миша.

И вышел…

После душа я натянула на себя чистую футболку Матвея с оптимистичной надписью: «Lifeisbetterinshorts&flip-flops» и мне действительно стало лучше. Он лежал рядом. Нежно перебирал мои влажные волосы и рассказывал, какие они у меня красивые. И как он издалека их увидел, а потом долго-долго за ними ехал…

Какой неприятный запах…

Невозможный просто…

Я лечу?

Или падаю?

Распахиваю глаза и упираюсь в горящий взгляд…

Что у него в руке?

Арматурина?

Он смотрит на меня горящими глазами, как зверь смотрит на загнанную и бьющуюся в предсмертных судорогах, жертву.

Одной рукой тянет мою сумку, в другой держит какую-то палку.

Спокойно – говорю себе.

Не двигаюсь.

– Отдам тебе сумку. Мне просто нужно её снять. – Пытаюсь говорить громко, но голос срывается и сипит.

Страшно.

Мычит и замахивается на меня…

«Немой, что ли», – проносится в голове.

Судорожно думаю, в какую сторону лучше прыгнуть, чтобы не сильно досталось, но не успеваю…

Он резко отлетает и тянет меня за ремень сумки за собой…

Я плюхаюсь прямо на него….плашмя.

Начинаю визжать, пытаясь подняться с распластанного подо мной, вонючего тела.

Кто-то берёт меня за талию и легко ставит на ноги. Я брыкаюсь и отбиваюсь. Контроль потерян полностью.

Высокий мужчина хватает меня за плечи и сильно встряхивает: останавливаюсь втыкаясь своим взглядом в его глаза.

– Трезвая, что ли? – осматривает меня внимательно, громко втягивая в себя воздух. Принюхивается.

Отряхиваю его руки с себя.

– Сколько времени? – на улице темно уже.

Руки липкие. Противно.

– Первый час. Что делаешь здесь?

– Уснула, кажется… – пожимаю плечами.

Он высокий. Не просто высокий, а какой-то весь мощный, сильный. Мощная энергетика из него, так и прёт. Волосы короткие, глубоко посаженные непонятного цвета глаза. Взгляд цепляется за сломанный нос…и ухо. Боксёр, – делаю вывод.

– Посмотри всё на месте? – смотрит всё ещё недоверчиво. – Тут рядом наряд стоит, знакомые мои, пойдём, заяву напишешь. Заберут этого… – махнул подбородком в сторону бомжа.

Около него стоит ещё один парень. Не такой мощный, как этот, но и не хлюпик.

Меня трясти начинает от такой перспективки. Я весь день у них провела. Больше не хочу.

– Нет, не буду писать. Устала. Я такси вызову и домой поеду. День был тяжёлый. Просто, по-видимому, села и отключилась. Спасибо. – начинаю говорить всё, что приходит мне в голову.

Только бы вырваться сейчас от всех.

– Где живёшь?

Адрес говорю.

– Рядом со мной живёшь. Давай отвезу тебя.

– Я грязная, – морщусь от брезгливости.

– Не страшно. Идём. Всё равно домой еду.

Не хочу с ним ехать, но послушно следую за ним. Спас меня вроде как.

– Этого куда? – доносится в спину.

– Оставляй, уберёт кто-нибудь, – отвечает так обыденно, что жутко становится.

Открывает заднюю дверь «Крузера», достаёт бутылку воды. Моем руки. Молча. Он не спрашивает больше ничего. Смотрит только.

– Садись, – показывает на заднее сиденье.

Я сажусь. Он садится рядом.

Меня трясти начинает так, что зубы стучат…

– Не бойся, я девочек маленьких не обижаю. Как зовут тебя?

– Катя, – не успокаивает меня его обещание.

– Твоё? – протягивает мне пачку сигарет второй парень, который садится за руль.