Закрылась у себя на замок и долго мылась в душе. Потом полночи пытала поисковик интернета и нашла гору самой разной информации. О том, что девственная плева может быть слишком эластичной. Что она могла в прошлом деформироваться из-за какой-нибудь травмы. Что она может вообще отсутствовать.

Мне подходили все три случая, но это меня мало радовало. Я лежала, смотрела в потолок и думала, что мне теперь делать.

Если бы Дамир не отключился, я могла ничего не объяснять. Или если бы все произошло в нашей спальне, тоже было бы проще. Но теперь...

Он вообще поверит, что у нас был секс? Или скажет, что я все придумала? В нашу брачную ночь он буквально оцепенел, когда узнал, что я девственница. Значит, это для него настолько важно? И теперь решит, что я его обманула? К примеру, чтобы набить себе цену...

Господи, как же сложно... Если бы я могла с кем-то посоветоваться!

Но не представляю, как можно говорить с мамой на такие интимные темы. У нас никогда не было настолько доверительных отношений. У меня просто не повернется язык. А подруги...

После того, как я вышла замуж за Дамира, наши отношения изменились. Я заметила, что они стали меня избегать. Все чаще стало звучать «Тебе хорошо, у тебя муж богатый», «Конечно, ты же у нас теперь Батманова!» Хотя для меня поменялось только то, что я переехала в его большой роскошный особняк.

Я так и не привыкла тратить деньги Дамира. И тем более, не стала кичиться своим новым положением и мужем-миллионером. Будь между нами все как должно быть у мужа и жены, возможно я чувствовала бы себя по-другому. Но даже тогда не стала бы ничего рассказывать о нас с Дамиром.

Это слишком личное. И если девчонки узнают, что у нас в интимной жизни есть проблемы, точно не посочувствуют. И вряд ли посоветуют что-то толковое.

Мне надо сходить к гинекологу и выяснить, что со мной. А потом поговорить с Дамиром.

Этот план мне так понравился, что я еле дождалась утра. Вскочила, приняла душ, позавтракала, и уже когда выходила из дома, столкнулась с мужем.

— Ясь, ты куда? — он остановил меня на пороге.

Дамир успел принять душ и выглядел более-менее сносно, если учитывать его вчерашнее состояние. Выдавали глаза — красные, мутные.

— В универ, — хотела его обойти, но он удержал.

— Ясечка, скажи... — Дамир обнял меня за плечи и пытливо вгляделся в мое лицо, как будто надеялся что-то там прочитать. — Скажи, котенок, я вчера ничем не отличился?

— А чем ты мог отличиться? — я отвела глаза, боясь, что муж догадается.

— Мало ли... А ты случайно в кабинет не приходила?

— Приходила, — кивнула. — Принесла тебе плед и ушла.

— Точно ушла? — его взгляд из пытливого стал подозрительным. Но я изо всех сил изображала непосредственность. — Ничего не забыла?

— Ой, ну как же, — «спохватилась» и даже нашла в себе силы улыбнуться, — забыла! Я окно открыла. Чтобы проветрить. А то чуть не задохнулась, такой запах стоял, будто бочку со спиртом открытой оставили посреди кабинета.

— За бочку спасибо, — кивнул явно повеселевший муж. Неожиданно крепко обнял, чмокнул в лоб и легонько подтолкнул к двери. — Беги, котенок.

Обычно меня на лекции возил водитель, но сегодня я ехала не в универ, а в клинику «Центр планирования семьи». Ее рекомендовали на одном из форумов. Я почитала отзывы и решила, что мне подходит. Выбрала женщину врача, которая понравилась мне больше всех, у нее как раз на восемь утра было свободное время.

Так что вместо водителя я вызвала такси и уже через четверть часа входила в стерильно белоснежный кабинет.

Я так волновалась, что у меня руки тряслись. Но моя интуиция не подвела, я не ошиблась в выборе врача. Она повела себя слишком профессионально, чтобы у меня еще остались какие-то страхи.

— Одевайтесь, Ясмина, — сказала врач, снимая перчатки. — Ваш случай редкий, но не смертельный. Вы входите в тот мизерный процент девушек, у которых полностью отсутствует девственная плева. Это патология, называется аплазия.

— И что мне теперь делать? — спросила я, сползая с кресла. Я зарегистрировалась по старым документам как Ясмина Беляева.

— Чего бы вам хотелось? — врач сложила руки перед собой. — Можете прогуляться, выпить кофе. Купить себе обновку. Пойти записаться на восточные танцы и разучить танец живота. Можете заняться сексом. Вот что хотите, то и делайте.

— А если мой мужчина спросит, — начала я, запинаясь и мучительно краснея, — если он увидит, что...

— Что нет крови? — подсказала врач, и я благодарно кивнула. — Так у вас ей неоткуда взяться.

— Но он может решить, что я ему изменила...

— Значит приведете его ко мне. И я подтвержу, что у вас не осталось никаких следов. Плева полностью исчезает после рождения ребенка. До этого от нее обязательно остаются обрывки, которые мы видим.

И тогда я поняла, что она только что предложила мне гениальный выход. Я ничего не скажу Дамиру, но сделаю все, чтобы наша настоящая брачная ночь прошла на трезвую голову. А когда все произойдет, сама предложу пройти обследование. Чтобы он убедился, что я его не обманывала.

Но Батманов снова улетел на неделю. В Турцию. Я просилась с ним, даже мелькнула мысль попытаться найти отца. Но Дамир меня не взял, сказал, что слишком плотный график встреч, а одну гулять по Стамбулу он меня не отпустит.

— Потерпи, котенок, осталось совсем чуть-чуть. Скоро все закончится, и я вздохну свободно.

Он говорил правду, не обманывал. Знал, что действительно закончится. Но я тогда тоже поверила и больше с ним не просилась. Дамир вернулся через неделю, пробыл дома ровно три дня и снова улетел. А у меня случилась задержка.

Я сразу все поняла. Мой организм работал как часы, ни разу не было ни одного сбоя. Несколько купленных тестов подтвердили — я беременна. Дальше изображать девственницу было глупо, и я очень ждала Дамира. Хотела все ему рассказать, показать заключение врача из «Центра планирования семьи».

Он прилетел, но прямо из аэропорта поехал на работу. Никогда еще я не ждала с таким нетерпением возвращения Батманова.

Но вместо Дамира пришла Жанна. Сказала, что она любовница моего мужа. Что ждет от него ребенка. И что наш с Дамиром брак — гнусный омерзительный обман.

Ясмина

Вдруг отчетливо понимаю, что не могу оставаться в этом доме ни минуты.

Не могу и не должна. Не имею права. Ребенок, который во мне, возможно имеет, и то смотря под каким углом на это поглядеть.

Дамир даже не подозревает, что между нами произошло в его кабинете. Я раньше считала, это была моя брачная ночь. Просто такая она вышла... односторонняя.

Но раз у нас фиктивный брак, то и брачная ночь тоже выходит была фиктивной. Ненастоящей. Как ненастоящей оказалась любовь моего ненастоящего мужа.

А я сама настоящая? Уже не уверена. Чувствую себе пластмассовой куклой, которая живет в пластмассовом домике, собирает в пластмассовое ведро пластмассовые яблоки, ест пластмассовые стейки и принимает пластмассовые ванны.

Как Барби.

Точно! Я кукла Барби, я жила в ярком искусственном мирке и не подозревала, что это всего лишь чья-то игра. Что меня можно отряхнуть, поставить на полку и забыть. Если не затолкать в дальний ящик для игрушек. И что мой муж Кен такой же пластмассовый, как и весь наш мир.

Поднимаю голову, напротив меня зеркало. В отражении виднеется незнакомка с растрепанной прической, всклокоченными волосами и бледным как мел лицом. Может, я уже умерла, может, меня нет? И на меня сейчас смотрит не отражение, а мои фантомные боли?

Но тогда получается, что ребенка тоже нет? В ужасе ощупываю живот.

Тесты на беременность не могли обмануть все сразу. Это же тесты, а не Дамир. Значит ребенок есть. Смотрю в отражение, положив на живот обе руки. Выпячиваю, кручусь в разные стороны.

Так странно, что у пластмассовой Барби оказался настоящий живот, в котором поселился живой ребенок. Подавляю истерический смешок при мысли, что у моего пластмассового Кена один орган тоже оказался не из пластика.