– Знаешь, очень хороший вопрос для рассуждения.

– Если ничего не изменится, то придется скоро голодать и пешком ходить или на велосипедах добираться.

– Это ты уже с намеком на увольнение? – полюбопытствовала, взглянув на него.

– Нет, уволюсь, только если Лилиана сама отдаст это распоряжение.

– Думаю, этого не случится. А что касается цен, то уверена, они скоро спадут.

– Мне б твою уверенность, Камилла.

Мне показалось или Дмитрий загрустил? Никогда еще не видела его таким разочаровавшимся. Обычно он шутил и поддерживал, когда я была без настроения или зла на мать, но сегодня водителя словно подменили. Что ж, походу, пришла моя очередь занять место старого доброго Дим Димыча. Продвинувшись на середину сиденья, сложила руки на груди.

– Рассказывай, что случилось, – попросила, показав, что готова его выслушать. – И только не лги, что во всем виновен бензин и цены.

На лице мужчины появилась слабая улыбка.

– Быстро ты раскусила меня.

– Не люблю, когда люди лгут, – призналась я. Это была чистая правда.

– А знаешь, что я не люблю? – То, каким взглядом смотрел сейчас Дмитрий, настораживало и заставляло слиться с сиденьем. В его карих глазах промелькнул огонь, а в моей голове начала зарождаться ужасающая картина. В следующие секунды появились очертания девочки лет пяти в красном платьице, которая тянула кого-то за плащ и умоляла остаться дома, затем кадр будто сменили, и теперь уже слышался детский плач. Последнее, что удалось увидеть в глазах Дмитрия, – чьи-то острые, как лезвие, клыки вошли в шейку ребенка. Лицо того монстра я не могла рассмотреть, но почему-то была уверена в том, что это женщина. Раздался истошный крик, а после полилась на землю, покрытую белоснежным покрывалом, кровь. Я несколько раз моргнула, а в голове эхом пронеслась фраза, которую я часто слышала в своих снах: «Memento mori». – Когда смерть без разрешения крадет близких, а тебе велит жить.

Услышав голос Дмитрия, я вернулась в реальность. Сердце давно нарушило привычный ритм, а воздуха не хватало, словно я находилась под водой. Не успев до конца понять, что произошло пару секунд назад, я услышала смех водителя. Только после до меня все дошло, и я ударила мужчину по плечу.

– В следующий раз думай не о том, как напугать меня или пошутить по-идиотски, а как сохранить свою работу, – пригрозила я, а затем схватила рюкзак и вышла из машины, хлопнув за собой дверью.

Дмитрий, конечно, хороший человек, но иногда переходит границы. Его шутки и приколы порой уничтожали мои последние нервные клетки. Сейчас с трудом удавалось сохранить спокойствие и невозмутимый вид. Образ той малышки до сих пор не оставлял в покое. Интересно, кто она?

Когда черный автомобиль скрылся за поворотом и слился с толпой других машин, я развернулась к школе. Передо мной расстилался тротуар, выложенный плиткой в шахматном порядке, по краю росли идеальным рядом алые и белые розы. Дальше на меня смотрело трехэтажное здание из красного кирпича, с черной черепичной крышей, с двумя башнями и большими окнами. Школа имела всего три корпуса, два из которых соединялись длинным коридором с панорамными окнами, а последний находился отдельно от центрального огромного строения на заднем дворе. Это был обычный четырехэтажный квадратной формы дом. В него заселялись ученики, которые либо далеко жили, либо приезжали сюда учиться из других городов. Считалось, что именно эта школа – лучшая во всем городе. Конечно, ведь ее построила сама мэр города и лучшая подруга моей матери. Поправлюсь – бывшая подруга. В последнее время они не в лучших отношениях. Раньше их можно было увидеть вместе на любом мероприятии и светском вечере. Не знаю, что случилось, но кто-то из одноклассников проболтался однажды, что дамы что-то не поделили между собой. Не мое дело – выяснять чужие отношения. Моя задача сейчас состояла в другом: открыть эту тяжелую железную дверь в ад. Да, в школу войти, наконец. Вздохнув, я взялась за кольцо, которое держал в пасти лев, и потянула на себя. Как же не хотелось входить в забитый учениками центральный зал, где так много свободного места, но все равно очень шумно. Разговоры, смех, споры перемешались в многоголосый гул. Я взглядом пробежалась по толпе в поисках своих друзей. Трое тусовались на лестнице, а четвертый стоял с компанией парней возле единственного, во всю стену, окна слева, обсуждая что-то важное, судя по серьезному выражению лица. Увидев меня, Влад что-то шепнул на ухо одному из товарищей, а затем направился в мою сторону. Я готова сюда ходить только ради одного человека – ради того, кто понимает и ценит, а не осуждает за ошибки, которые вправе совершить любой. Девочек тоже любила и уважала за их преданную дружбу, но Влад занимал в моем сердце особенное место. Он тот, кто одним своим взглядом мог подарить тепло, когда холодно, и улыбку, когда грустно. Голос его можно слушать вечно: ласковый, нежный и мелодичный, а смотреть в необычные обсидиановые завораживающие глаза доставляло удовольствие.

– Ну привет, кроха, давно не виделись, – ласково произнес он, целуя в губы.

Мне пришлось приподняться на носочки, чтобы сполна насладиться нежным поцелуем, который вскоре прервали его дружки, потащив Влада в сторону. Ну вот, весь сладкий и желанный момент разрушили.

– Не сердись, еще увидимся, – крикнул напоследок парень, из-за чего я улыбнулась и послала воздушный поцелуй, а он сделал вид, будто поймал его.

До урока оставалось пять минут, мне пришлось их провести с девочками. Издалека они выглядели такими сосредоточенными и внимательными в разговоре, что не терпелось узнать, какие слухи на этой неделе распустили по нашей школе. Насколько я помню, прошлая неделя кипела новостями о тайных отношениях между одним из преподавателей и ученицей выпускного класса. И все понимают, кто их распустил. Марьяна Ласницкая – главная сплетница и выскочка, с которой мы вечно боролись за трон королевы школы. А вот и она идет прямо ко мне вместе со своими двумя стервами. Я старалась держаться как можно спокойнее и делала вид, что не вижу ее, а молча иду к девочкам.

– Доброе утро, баклажанка, – высокомерно поздоровалась она, а у тех двоих, стоявших позади, появились язвительные усмешки.

– Ага, и тебе того же, – пожелала я и обошла девушку.

Дразнила Марьяна меня так из-за волос, которые были покрашены в черный с фиолетовым отливом цвет. На свету цвет казался вишневым, а кому-то – баклажановым. Я не реагировала на оскорбления, хоть и было немного обидно.

– Не забывай, в этом месяце тебе меня не победить, – донесся голос сзади.

Это был очередной вызов на трон. Кто победит, пройдет все испытания и исполнит желания учеников, станет на три месяца королевой этого дурдома.

Всякий раз приносили удовольствие власть и внимание всех окружающих. Конечно, случались проигрыши – я была рабыней Марьяны, но редко. В основном трон королевы принадлежал только мне. Самое интересное в этой войне то, что задания придумывал совет школы, куда входили мои девочки, Влад со своей компанией и мы. Финальное желание разрешалось загадать нам с Марьяной. На последнем этапе начиналось самое интересное и непредсказуемое. В прошлом месяце мне досталось раздеться перед всеми и искупаться в небольшом декоративном фонтане, который стоит посреди центрального зала в нескольких шагах от парадного входа. Если не считать, что это все увидела директриса, проходившая мимо по лестнице, то я отлично справилась с заданием, стала звездой интернета, немного испортила свою репутацию в глазах матери. Марьяне я дала задание спрыгнуть со скалы в то самое Алое море. Девушка отказалась, признав поражение. Не понимаю до сих пор причину, почему она сдалась тогда. Все спрыгнули и плескались в воде, несмотря на дождь, что пошел, когда настала моя очередь прыгать. Весь вечер я наблюдала за одноклассницей, которая смотрела на море, не решаясь и шаг сделать. Что-то странное мелькнуло во взгляде соперницы. Совершенно пустое бледное лицо без единой эмоции, и слеза, которая неожиданно для меня потекла по нежной щеке. Я не могла поверить увиденному, поэтому решила приглядеться. Увы, во второй раз на скале никто не стоял. Значит, все-таки показалось.