Благодаря Дэни его признали невиновным, хотя он и так знал, что не совершил ни одного поступка, который мог бы причинить вред королю или Асенсьону. Лео свидетельствовал, что это Орландо убил епископа Юстиниана. Король выругал членов своего совета за то, что они так обошлись с кронпринцем. Все они принесли Рэйфу свои извинения, и было ясно, что теперь никто не относится к нему как к шуту. Однако принц знал — он не скоро простит им, что они задержали его и он не смог сразу последовать за своей женой. Если бы они отпустили его раньше, Орландо не успел бы добраться до Дэни и избить ее, и сейчас она была бы здорова.

Что же касается дона Артуро, то премьер-министру было так стыдно за свое недостойное поведение, что он подал в отставку и удалился в свое загородное поместье.

Здоровье короля начало улучшаться с каждым днем, как только ему перестали ежедневно подсыпать в пищу какой-то загадочный, медленно действующий яд. Рэйф был рад, что отец вернулся к своим обязанностям короля. Сам он ни в коей мере не стремился занять его место. Ему еще многому придется поучиться у отца, прежде чем сможет управлять Асенсьоном.

Услышав рассказ Рэйфа о том, как Дэни спасла Лео и при этом пострадала сама, а также о том, какую работу они проделали, чтобы сплотить народ страны, и король, и королева одобрили брак сына.

Рэйф радовался и благодарил судьбу, что его маленький брат Лео остался жив и невредим, что Элан всего лишь сломал лодыжку и скоро уже будет ходить без костылей, что Дариус и Серафина решили избрать постоянным местом жительства Асенсьон, к великой радости короля и королевы, которым всегда хотелось жить в окружении внуков.

Для всех будущее выглядело прекрасным. Однако Рэйф знал, что если Дэни не поправится, то ему будущее не сулит ничего хорошего.

Он знал, что другой такой женщины на свете не существует. Он не отходил от ее постели ни на минуту, пока она лежала без сознания, и только приказ королевы заставил его уйти в свою спальню, так как от голода и бессонницы он терял последние силы. Все видели, что он страдает, но не понимали глубины этих страданий. Его обожаемые маленькие племянницы и племянники пытались развеселить его, но этим они еще больше разбивали его сердце, потому | что, глядя на них, он думал о собственном ребенке.

— Сын, — начал король, когда они уселись на камен-ную скамью под раскидистым деревом. Рэйф вопросительно посмотрел на него.

— Я должен тебе что-то сказать.

— Да, отец?

— Я много думал об этом. После того, что тебе пришлось пережить из-за Орландо, мне кажется, что ты должен знать… — Голос короля сорвался. Он немного помолчал и продолжил: — Я хочу тебе сказать, что, возможно, был слишком крут с тобой все эти годы. Ты всегда был хорошим человеком. Я хочу сказать… что горжусь тобой, сынок. Я… я люблю тебя. Вот что я хотел тебе сказать.

Рэйф сидел, глядя в землю. Отец положил ему руку на плечо.

— Она поправится, Рэйф, — сочувственно произнес он. В это время на веранду вышла Серафина и помахала им рукой.

— Рэйф, тебе стоит поторопиться!

Рэйф мгновенно вскочил на ноги и бросился к сестре.

— Что-то случилось? — побледнев, спросил он.

— Она пришла в себя!

Рэйф бросился к дому и взлетел по лестнице, прыгая через две ступеньки.

Дэни сидела в постели, когда Рэйф ворвался в ее комнату. Вид у него был взволнованный и испуганный. Дэни посмотрела на него, и ее сердце переполнилось любовью.

Рэйф широкими шагами подошел к кровати и, встав на колени, взял ее руку и поднес к губам.

— Рафаэль, — прошептала она.

— Господи, как же я по тебе соскучился! — простонал он, целуя ей руку.

Дэни раскрыла ему свои объятия. Он обняв ее и поло-жил голову ей на грудь. Их переполняла радость воссоединения.

— Я боялся потерять тебя, Дэни, — проговорил Рэйф дрогнувшим голосом. — Я иногда думал, что уже потерял.

— Нет, ты не потерял ни меня, ни ребенка. Рэйф благодарно поцеловал ее живот, потом положил голову ей на колени и закрыл глаза. Через несколько минут он поднял голову и заглянул Дэни в глаза. От переполнявшего его счастья он не мог говорить, но взгляд его был красноречивее всяких слов.

— Я знаю, милый, — улыбнулась она. — И тоже тебя люблю.

— Ты никогда не должна покидать меня, Дэни. Я не смогу без тебя жить. Ты мое сердце.

— Я не покину тебя. Иди ко мне, любимый. Рэйф лег на кровать рядом с Дэни и заключил ее в объятия.

Они лежали, глядя друг на друга, лаская друг друга. Дэни наконец обрела мир и покой. Положив голову Рэйфу на грудь, она слушала ритмичную песню его сердца и верила, что этот ритм так же вечен, как и морской прибой, бьющийся о берега Асенсьона. Послеполуденное солнце отразилось в его золотой печатке, символе его власти, и она засияла словно тысячи солнц.

Апрель 1817 года

Церковные колокола весело звонили в столице Асенсьона, их звон подхватывали колокола в других городах страны, и люди толпами стекались в Белфорт, чтобы стать свидетелями торжественного события. Король провозгласил этот день национальным праздником, чтобы все могли всласть повеселиться.

Братья Габбиано, широко улыбаясь, смотрели на резной балкон дворца, где стояла Дэни и принц Рафаэль, а за их спинами — вся королевская семья. Гордые молодые родители, сияя улыбками, демонстрировали своему народу будущего, пока еще крошечного короля.

Его королевскому высочеству принцу Амадору ди Фиори исполнилось две недели. Братья не могли с такого расстояния рассмотреть маленькое личико принца, но Алви прочитал в газете, что у него аквамариновые глаза матери и золотистые волосы отца.

«Браво, красавица!» — про себя поздравил Матео свою подругу. Дэни выглядела настоящей принцессой и держала на руках маленького сына, и каждый, кто видел их, сразу понимал, что стоящий рядом с ней мужчина обожает свою жену.

— Посмотрите, там Джанни! — изумленно закричал Рокко, указывая на балкон, где рядом с принцем Лео стоял их брат. Мальчики обнимали друг друга за плечи.

Дэни пригласила крестьянского мальчика во дворец, и теперь он учился вместе с принцем Лео и даже имел собственные апартаменты во дворце. Принц и нищий стали неразлучными друзьями.

Матео рассмеялся, глядя на ужимки младшего брата, затем, почувствовав легкий толчок в бок, посмотрел на свою невесту, и его сердце радостно забилось, когда он увидел ее застенчивую улыбку и сияющие черные глаза.

— Ты думаешь, они действительно так счастливы, как выглядят? — скептически спросила Кармен.

Обняв невесту за плечи, Матео привлек ее к себе. Она была слишком маленькой и хрупкой для той жизни, которую вела раньше. По воле судьбы их пути пересеклись, и он взял ее под свою защиту. Ему всегда хотелось быть рыцарем в сияющих доспехах.

— Да, любимая, — ответил он, — но не больше, чем счастливы мы.

Кармен взяла его за руку и потащила на площадь, где по случаю праздника были накрыты столы и каждый желающий мог насладиться изысканными блюдами.

— Идем скорее, я проголодалась.

Матео бросил последний взгляд на три поколения королей: короля Лазара, кронпринца и его новорожденного наследника. Принц Рафаэль сиял от счастья. Дэни смотрела на него со спокойной улыбкой. Вскоре семья удалилась во дворец.

«Прощай, Дэни», — произнес про себя Матео, испытывая гордость за свою рыжеволосую подругу.

Кармен продолжала тащить его на площадь, и он пошел за ней, на прощание махнув рукой бывшей подружке.