— Кто это, приём?

Тишина уже напрягает, и я отстранил телефон, чтобы сбросить вызов. Но, когда я почти коснулся красной кнопки, услышал женский голос:

— Аарон? Это твой номер? — спрашивает меня девушка. Её голос кажется мне знакомым, но пока не до конца.

— Мой номер. А кто, собственно, мне звонит?

— Это я… Эрика.

Эрика. Вот это эврика.

На языке крутятся одни маты. Сказать, что я потерял дар речи, — это ничего не сказать, потому что я, мать твою, понятия не имею, что мне ответить, как себя вести и что ей вообще понадобилось от меня? Тем более вечером.

— Ладно, понял, — выговариваю я с комом в горле спустя несколько секунд тишины. — И зачем ты звонишь мне?

— Мне очень плохо и нужна чья-то помощь… — у неё странный голос, заплетающийся язык.

Не нужно быть вундеркиндом, чтобы сложить два плюс два. Шумный фон, заплетающийся язык — девушка напилась, по всей видимости.

— Почему именно мне ты звонишь? И вообще, откуда у тебя мой номер телефона, Эрика?

— Мне больше некому звонить, — всё так же с заплетающимся языком отвечала мне Эрика. — А твой номер телефона я как-то у Лауры увидела. Извини, если отвлекаю, но мне правда больше некому звонить…

Конечно, ты меня, блядь, отвлекаешь. Я собираюсь к своей девушке.

— Ты поможешь мне? Пожалуйста, Аарон, я очень тебя прошу. Я сама не доберусь, такси вызывать боюсь… вдруг мною воспользуются?

Не знаю, не понимаю почему меня тронул её вопрос? На меня всегда влияли эмоции девушек — особенно слёзы. Негативно влияли, разумеется. Я сразу терялся и хотел помочь. Все мужчины так делают. Не мальчики, не дураки, мужчины. Мужчины всегда помогут, если девушка в беде — так мне говорил папа, так он меня воспитывал. Это единственное хорошее в нём и в его воспитании.

Сейчас это, возможно, негативно скажется на мне. Эта ситуация становится ещё дерьмовее. Но я не могу отказать в помощи. Она и вправду, похоже, в беде.

Замечая мое молчаливое обдумывание, Эрика добавляет:

— Я бы позвонила Лауре, но не хочу её втягивать в это. Знаю, что сейчас она в ситуации похуже моей, — должно быть, Эрике известно о трагедии.

— Ладно. Назови адрес, где ты сейчас находишься?

Девушка мычит, будто пытаясь вспомнить, а потом резко выпаливает:

— Я в «Le Boudoir».

— Хорошо. Выйди на улицу и, пожалуйста, Эрика, не создай мне неприятностей…

Хотя нутром чувствую, что этих неприятностей будет сполна.

35 глава. Обманщик

Заворачивая к дороге в тот самый клуб, я выпускаю воздух изо рта и дую на светлую прядь, щекочущую мне бровь. Моя рука нервно сжимает кожаный руль и изредка даже дрожит. Всё моё тело сейчас сдаёт меня. Я слишком переживаю. Прокрадывается мерзкая мысль о том, что я изменяю Лауре, и от этого чувствую себя отвратительно. Но ничего такого же нет, да? Мой поступок — самая обычная помощь, даже благое дело. Только как это объяснить сердцу, которое бьёт тревогу?

Громкая музыка вырывается из клуба, её слишком громко слышно даже на улице, отчего я неприятно морщусь. Раньше мне нравилось отвисать в подобных местах, сейчас же мне по душе тихая обстановка. Эту черту в меня вселила Лаура. Правильно говорят, что, находясь в отношениях, партнёры забирают друг у друга кучу привычек и качеств.

Выхожу из машины и делаю глубокий вдох, чувствуя, как ледяной воздух неприятно скользит по горлу, вызывая першение.

Крутя головой, стараюсь отыскать Эврику. Мне теперь хочется называть её только так. Я же попросил её стоять у клуба, неужели всё же что-то случилось с ней за тот период времени?

Обвожу взглядом местность, стараясь выловить Эрику, но всё безуспешно. Теперь я нервничаю ещё больше, ведь это значит, что мне придётся задержаться. Решаю написать Лауре о задержке, чтобы она не нервничала и не переживала.

Аарон: Родная, я немного задержусь.

Девушка не читает сообщение, и это снова напрягает меня. Чувствую, что скоро на моей голове появятся седые волосы, потому что, чёрт возьми, мне приходится нервничать чуть ли не каждый день.

— Эрика! — засовывая телефон в карман, я кричу в надежде дозваться до неё.

Когда попытки снова оказываются тщетными — включаю смекалку и додумываюсь набрать её. Из-за басов, едва не разбивающие стёкла здания, трудно услышать какую-то другую мелодию, но я стараюсь сконцентрироваться. И, когда у меня всё же получается услышать звонок, я иду в сторону, откуда он раздаётся.

Звук, оказывается, исходил из кустов. Провожу ладонью по лицу, когда замечаю, как Эрика старательно выблёвывает на снег всё, что сегодня выпила в этом клубе.

— Привет, — говорю я, давая понять, что уже здесь.

Голубые глаза отрываются от снежного асфальта и поднимаются на меня, а на губах выступает какая-то болезненная улыбка. Кривая и уставшая. Эрика косо-криво старается встать на ноги, но падает, и я вынужден её подхватить.

— Я думала, ты бросил меня на произвол судьбы.

Несомненно, мне бы хотелось сделать прямо так и просто поехать к своей девушке. Но у меня есть воспитание, слава богу, и я не могу позволить девушке остаться самой в таком состоянии, ещё и в такой холод.

— Как видишь, я приехал за тобой.

— Лаура знает? — как-то боязно спросила Эрика.

Мотнув головой, схватил её под локоть и повёл к своей машине. Усадив падающее тело на задние сидения своего автомобиля, я сажусь за руль. В последний раз обернувшись на Эрику, которая уже разместилась на спинке кресел, я старался понять, каким дерьмом мне это в итоге выльется.

Кстати, о дерьме.

— Эрика, постарайся не обрыгать мне салон, ладно?

— Это зависит не от меня, — кинув презрительный взгляд на меня, ответила она.

— Я сказал: постарайся. Это значит, чтобы ты постаралась сделать всё, что в твоих силах, чтобы мне не пришлось тратить деньги на чистку. Я буду благодарен, если ты сумеешь сдержать свои порывы.

Эрика кивнула, и я снова посмотрел на дорогу.

Завибрировал телефон, и рука тотчас ринулась к нему.

Лаура: Спасибо, что предупредил.

Мне показалось, что она расстроилась. Нет, не показалось, думаю, так оно и есть. Чёрт…

Следом приходит второе сообщение, а значит всё не так плохо.

Лаура: У тебя не случилось чего-то плохого?

Даже будучи в обиде на меня, Лаура всё равно переживает. Я готов расцеловать её руки, её ноги и в целом её всю — с ног до головы.

Аарон: Нет. Всё хорошо.

Всё хорошо, только сзади меня сидит твоя подруга, которая не подруга тебе вовсе.

Лаура: Хорошо, я буду ждать тебя.

Конечно, она будет ждать меня. Надеюсь, что я не заставляю ждать слишком долго.

Спустя некоторое время я снова поворачиваюсь, чтобы проконтролировать состояние Эрики и то, не собирается ли она испортить мне сидения. Но девушка уже была в отрубях. Открыв рот, она весело спала, пока у меня вырывалось сердце от волнения и страха быть засеченным.

Заезжая в уже родной для меня двор, я почувствовал, как по лбу стекает испарина. И это от неконтролируемого волнения, поедающего меня всецело. Сейчас стоят на кону наши с Лаурой отношения. Ей стоит всего-навсего выглянуть в окно, которое у неё выходит прямиком на двор, чтобы увидеть, как я останавливаюсь не у её подъезда, а затем с моей машины выходит её подруга, в дом которой я направляюсь.

Я знаю, что Лаура не станет разбираться и даже не попытается меня выслушать. У неё очень нестабильная психика, и ей легче послать меня на хер и забиться в угол поплакать, нежели выслушать и дать мне её успокоить. У меня даже не будет шанса как-то поговорить с ней, рассказать истинную причину, по которой я помогаю Эрике.

— Эрика, — поворачиваюсь назад и почти невесомо касаюсь её плеча, стараясь разбудить спящую пьяницу.

Голубоглазая мычит мне в ответ и вжимается в спинку, прося не нарушать её сон, но мне необходимо это сделать. Каждая секунда на счету, а вместе с ней и вся моя Вселенная.

— Эрика! — громче произношу я, толкая сильнее.