Зайдя в комнату, я подняла бровь. В руках Аарона находился мой телефон, но стоило мне зайти, как он выронил его на кровать. Но я успела заметить.

— Что это было? — злость подкатывает к горлу.

— Ничего.

Теперь и на его лице не было ни грамма веселья. Будто у нас двоих оно исчезло за секунду. Будто его и не было.

— Ты рылся в моем телефоне? — до срыва осталось совсем немного! — Какого хера, Аарон?!

— Я не рылся! У тебя пароль!

— Но ты взял его без разрешения, чтобы узнать от кого пришло смс?! Аарон, где твои манеры? — срыв произошел.

— Тебе написал Юджин. Что ему снова от тебя надо?

— Я не знаю. Я не читала его сообщение. А вот ты, я так понимаю, читал, расскажи же мне, что там?

— Я не читал, — признался Аарон. — Просто посмотрел, кто тебе написал. Не считаю это преступлением.

— Иногда ты меня так бесишь, что хочется заехать тебе по морде.

— Гномик, я не расстроюсь, если ты это сделаешь. Если тебе от этого станет легче — ударь.

— Жалко.

— Меня?

— Сломать руку о твою каменную морду.

Аарон хохочет. Я его ещё не простила, поэтому смеяться не буду, хотя тоже очень хочется!

Я хватаю телефон, что лежит у него в ногах, и всё же открываю переписку, чтобы прочесть. Аарон молча ждёт. Я отошла к столу, чтобы он не увидел, ведь мало ли что там будет…

Юджин: Лара, малышка, ты скучаешь по мне?

Я не знаю, что это. К чему это. Может, он вовсе пьян? А может он просто конченый урод.

Я: Что опять? Зачем ты мне пишешь?

Юджина не было в сети тридцать минут. Но он зашёл сразу, как только я ему ответила. Он мониторил телефон. Какой же он больной идиот.

Юджин: Я спросил: ты скучаешь по мне, Лара?

Лара. Меня передёргивает.

Я: Иди к чёрту, Юджин. Ты знаешь, что нет.

Юджин: Жаль, потому что я — очень. Мне так не хватает тебя, малышка. Я скучаю по твоему запаху, по твоим губам.

Чёртов педофил.

Я игнорирую его. Не знаю, что отвечать.

— Что он пишет? — нервничает Аарон.

— Поебетень.

Он округляет глаза. Кажется, он редко слышит маты от меня, и каждый раз его это удивляет.

— Какую именно?

Вздыхая, я решаюсь сказать правду:

— Пишет, что скучает.

Кулаки на коленях сжимаются. Я отвожу от его рук взгляд на новое сообщение:

Юджин: Малышка, будь со мной…

Я: Никогда и ни за что. Юджин, прекрати мне писать, либо я заявлю на тебя в полицию за преследование и домогательство. А может и вовсе расскажу про случай, что случился три года назад, и тебя посадят. Ты меня понял? Пока.

Я была решительна как никогда. Я была смелая как никогда.

Юджин: Я хочу, чтобы ты была моей, Лара. Это всё, чего я хочу. Я больше никогда не сделаю тебе ничего плохого.

Аарон замечает, как начинают трястись мои руки от злости, растерянности, почти что безысходности. Моя смелость куда-то пропала.

Я не верю Юджину ни капли, но я не знаю, когда он поймёт это? Как скоро он отстанет от меня?

— Лаура, дай мне свой телефон, — в этот раз я не отказываю Аарону, я разрешаю, даже почти вручаю ему телефон, как награду.

— Что ты будешь делать? — с опаской спрашиваю я, стараясь заглянуть в экран. Замечаю, что Аарон ничего не пишет ему, просто читает.

— Сейчас ты блокируешь его везде. Затем ты делаешь скрин переписок с ним, чтобы у тебя были доказательства для полиции. И, если он ещё раз тебе напишет, ты идёшь ко мне и говоришь мне об этом, и тогда уже я решу эту проблему.

— Ладно.

— Не бойся. Не нужно, — большая рука Аарона накрывает мою ладонь, и я опускаю голову, чтобы не показывать своё сильное смущение.

— Ты уже уходишь? — опечалено спрашиваю я, когда он встаёт.

— Ну да, а ты хочешь, чтобы я остался? — его лицо озаряет фирменная ухмылка, и я кручу головой.

— Ну уж нет!

— Вот видишь, сама ведь прогоняешь меня.

Я встала с кровати и подошла к нему. Каждый раз, обнимая его на прощание, я наслаждаюсь этим. Его запах проникает под мою кожу и остаётся со мной ещё надолго. Даже ложась спать, я чувствую его, и от этого мне легче, потому что кажется, что Аарон лежит рядом, и я в полной безопасности.

21 глава. Усмири мой гнев

С каждым днём я понимал, что всё больше и больше теряю голову от Лауры. Мне тяжело оставаться с ней наедине, что бывает теперь постоянно. Я безмерно рад этому, но вместе с радостью приходит и другое чувство — огорчение. Мне тяжело пока что смириться с той мыслью, что Лауре я всего лишь друг. Я не привык быть во френдзоне, ведь почти всегда девушки сходили с ума, если я даже просто смотрел в их сторону. Но она другая. Не такая как все. Гномик особенная. Я не собираюсь опускать руки, конечно, нет. Я буду делать всё, чтобы её сердце билось быстрее рядом со мной. Однако ко мне приходит понимание, что сейчас всё, что я делаю, — буквально бесполезно. Лауре сейчас как никогда тяжело, и она явно не настроена на отношения. Мне нужно быть терпеливым. Я буду ждать своего часа.

Я: Встретимся перед школой?

Я всегда пишу ей с утра подобное. Иногда я меняю формулировку предложения, но суть остается одной и той же — я намерен встретиться с ней перед школой. Успеть застать её до уроков, успеть поговорить с ней, успеть насладиться хотя бы десятью минутами в её присутствии.

Иногда я её забираю, иногда мы встречаемся в парке и идём в кофейню, где о чём-то приятно беседуем.

Но сегодня я немного расстроен. Лаура написала, что у неё другие планы. Воспринимаю это всё как норму, она ведь не может каждый день встречаться со мной. Возможно, у неё появились дела или проблемы, о которых я узнаю от неё чуть позже.

Лаура стала меньше от меня скрывать что-либо. И мне стало казаться, что это означает лишь одно — мой Гномик стал привыкать ко мне. Бывает так, что она, не останавливаясь, рассказывает мне обо всём на свете: о том, как с утра чуть не вывернула на себя горячий чай; о том, как вечером им отключили свет, а в турецком сериале, что она смотрит, начался самый главный момент; о том, как она устала и не успела сделать уроки. Кто-то скажет, что это наскучивает, надоедает и даже раздражает. Но не я. Я скажу, что это приносит мне удовольствие, ведь она по-настоящему стала открываться мне. Её даже самые нелепые рассказы я слушаю с приоткрытым ртом, поглощая в себя всю информацию. Мне интересно всё, что она рассказывает мне. Нет ничего важнее этого.

Поскольку утром у меня произошли некие изменения, я согласился на предложение Элая. Он, словно почувствовав, написал с утра о том, чтобы я его подбросил, если мне не тяжело. Поэтому сегодня я еду с ним.

Софи, расположившаяся на заднем сидении, смотрит в окно на медленно падающий снег. Погода вправду очаровательна. Новогодняя. С нотками чуда и волшебства. У сестры на лице не часто можно встретить такую искреннюю улыбку. Но сегодня я застал её, и у меня радовалась душа.

— Не хочу в школу… — тихо говоря себе под нос, сказала Софи, будто не мне, а просто в воздух. Но я-то услышал, поэтому спросил:

— Почему это? Ваш карантин закончился.

— Мне не нравятся мои одноклассники.

— Чем? — руки на руле напряглись. — Они обижают тебя?

— Ну, нет… — неуверенно произнесла сестра, отчего моё напряжение удвоилось.

— Ну нет или нет?

— Да не важно, просто не нравятся они мне.

— Есть ведь причина, по которой тебе так резко перестали нравиться твои друзья?

— У меня нет друзей, — внезапно произносит она. — Лишь одноклассники.

— Почему нет?

— Аарон, что за допрос! Они дурочки, мне не нравится с ними дружить.

— Что они делают такого, что теперь стали дурачками?

— Говорят гадости.

— Про тебя? — эти слова даются мне с трудом. Я не знаю, что сделаю с ними, если сейчас выяснится, что они обижали мою девочку.

— Не только… Ещё про Кейт и про Генри… и про Майю…

— Я спросил: про тебя говорили?