— Так нормально? — спрашивает он своим низким хриплым голосом.

Я киваю, поддаваясь на прикосновение. Огонь потрескивает в очаге. Снаружи я слышу приглушенные звуки бури. Мое дыхание все еще прерывистое от плача немного сбивается, и он обхватывает мою щеку.

— Ты в порядке, — снова говорит он низким голосом. Я опираюсь на его ладонь. Я так устала. Я позволяю своим глазам закрыться, усталость медленно давит на мое тело. Я просто хочу прижаться к нему и исчезнуть. Лишь на чуть-чуть.

Затем, внезапно, он отрывается от меня. Я открываю глаза, в ужасе глядя на него, распростертого на ковре. Коул стоит над ним, его мокрый от снега ботинок упирается ему в грудь. На его лице убийственное выражение.

ГЛАВА 6

ИЛАЙ

Бедняжка Дэйзи выглядит так, словно у нее вот-вот случится сердечный приступ. Она вскакивает, ее глаза расширяются.

— Что ты делаешь? — требует она. — Отвали от него!

— Нет.

Она бросается на Коула, пытаясь оттащить его от меня. Я должен отдать ей должное — она боец. Она набрасывается на него, как дикая кошка. К сожалению, он привык иметь дело с лосями примерно в четырнадцать раз тяжелее ее, поэтому, вероятно, едва замечает, как она хватает его за руку и пытается оттащить.

— Что с тобой не так? — шипит она. — Ты так долго жил в лесу, что превратился в гребаного медведя? Слезь с него!

— Что, черт возьми, по-твоему, ты делаешь? — рычит он на меня. — Мы оставили тебя одного на полчаса! Ты не можешь так долго держать свои руки подальше от нее?

Я поднял руки вверх.

— Я ничего не делал!

— Он не лапал меня, — подхватывает Дэйзи. — Он утешал меня!

— Он приставал к тебе, пока у тебя была гребаная травма головы, — рычит Коул.

— У меня ее нет! Ривен сказал, что я в порядке. И это я прижималась к нему, а не наоборот. — Она снова пытается оттолкнуть от меня Коула. — Отвали от него, ты, гребаная скотина.

— Все в порядке, детка, — говорю я. — Мы делаем это постоянно. Его довольно легко уложить, смотри. — Я хватаю его за лодыжку и сильно дергаю. Коул ругается, падая на меня сверху. — Черт, — ворчу я, когда весь воздух выходит из моих легких. — Господи. Тебе нужно сесть на диету, чувак. Никакого тебе больше пирога с лосятиной.

Он выпрямляется, глаза горят.

— Пойдем в сарай, — бормочет он. — Ривен хочет поговорить с тобой.

Дэйзи протягивает мне руку. Мне это не нужно, но я, конечно, не собираюсь отказываться от любой возможности прикоснуться к ней. Я обхватываю пальцами ее крошечное запястье, позволяя ей помочь мне подняться на ноги, затем отряхиваюсь.

— Видишь? Он не причинил мне никакого вреда. На самом деле Коул и мухи не обидит.

— Ну да, конечно. — В ее голосе звучит скептицизм. — Куда мы направляемся?

— Ты — нет, — приказывает Коул. — Ты остаешься. — Он толкает ее обратно на диванные подушки.

Она шипит.

— Я не собака!

— Мы собираемся поговорить о тебе. Ты не приглашена.

— Мы собираемся посмотреть на твою машину, — объясняю я, свирепо глядя на него. — С таким же успехом ты можешь остаться здесь, в тепле. Вот. — Я достаю одеяло из корзины рядом с диваном и укутываю ее. — Ешь свою булочку с корицей. Мы скоро вернемся.

Ее глаза сужаются. Ей точно не нравится, когда ей говорят, что делать. Пометка сделана. Я улыбаюсь ей настолько ангельски, как только могу, пока она не садится обратно, ее глаза все еще смотрят с подозрением.

Устав от этого взаимодействия, Коул разворачивается на пятках и уходит, направляясь к двери.

Я догоняю его на полпути к сараю, спотыкаясь о снег. Сейчас все идет как по маслу. У нас не так много времени.

— Не мог бы немного смягчить свое поведение? — спрашиваю я, когда он устремляется вперед. — Я говорил ей о том, что здесь она в безопасности. Не думаю, что твой случайный акт насилия убедит ее в этом.

— Тебе не следовало пытаться поцеловать ее, когда она была накачана лекарствами и плакала, — бормочет он.

— Я не собирался целовать ее.

— Собирался.

— Нет! Я вытирал ей лицо! Она была расстроена!

Он бросает на меня холодный взгляд.

— Не видел ни одной хорошенькой девушки, которую ты не пытался бы поцеловать.

— На самом деле все наоборот. Симпатичная девушка никогда не видела меня и решила не целовать. Вряд ли это моя вина, просто меня очень приятно целовать.

— Действительно? — Он выглядит невозмутимым. — Ты даже не думал об этом?

Я усмехаюсь.

— Ну, этого я уж точно не говорил.

Конечно, я думал об этом. Я думал об этом с тех пор, как мы ее увидели. Она выглядела очаровательно со своими огромными карими глазами и щеками, порозовевшими от холода. А потом мы завели ее внутрь, и я смог увидеть ее всю целиком. Она сногсшибательна. Ее изгибы и распущенные волосы. Когда она прижалась ко мне на диване, я увидел вблизи ее нежно-розовый рот. Так что да, я думал о том, чтобы поцеловать ее. Но я думаю о многих вещах. На самом деле я не собирался этого делать. Я не настолько мудак, чтобы целовать испуганную, плачущую девушку.

Однако реакция Коула довольно интересна. Учитывая, как сильно он, кажется, не любит Дэйзи, он определенно защищает ее.

Я ухмыляюсь ему.

— Знаешь, это так мило. Ты ворвался к ней, как рыцарь в сияющих доспехах. Создается ощущение, что она тебе нравится…

Я ворчу, когда он толкает меня боком в кучу снега.

Коул отбуксировал машину Дэйзи в наш сарай. Это большое деревянное здание, в котором мы храним все наши транспортные средства и припасы. В одном углу полно наколотых дров, накрытых брезентом. В другом у нас есть еда: консервы и сушеные продукты, а также тонна замороженного мяса. Машина Дэйзи припаркована рядом с грузовиком Коула. Ривен засунул голову в капот.

— Ну? — Я закрываю дверь сарая.

— Она сдохла. — Он пинает шину. — Для этого нужен сверхмощный механик. А он никак не сможет взглянуть на этот кусок метала, пока шторм не закончится. — Он хмурится. — Даже тогда она далеко не уедет, без водительского удостоверения.

Я помню панику в ее глазах, когда она потянулась за своим кошельком.

— Может быть, оно просрочено? И она подумала, что мы доставим ей неприятности?

— Мы не дорожные надзиратели, — бормочет он. — У нее также не было никаких шведских денег. Только английские. — Я вижу, как его разум лихорадочно работает, пока он пытается сложить головоломку воедино.

Ривен всегда такой. Он любит решать проблемы. Я думаю, именно это делает его таким хорошим врачом. Лично я придерживаюсь мнения, что когда великолепная девушка оказывается в твоем доме, то не нужно сомневаться.

— Она не знает язык, — медленно произносит он. — У нее нет подходящей одежды, она не меняла шины. Как будто это не запланированная поездка. — Он смотрит на меня. — Она сказала тебе, чем она занимается?

— Говорит, что учительница.

— Учительница чего?

— Не знаю. Когда я подтолкнул ее, она просто застыла. Она явно не хотела говорить об этом.

— Разве сейчас не середина учебного года? Она просто бросила своих учеников, чтобы совершенно неподготовленной отправиться в глушь? Как будто ей внезапно пришлось все бросить и убежать.

— Звучит так, будто у нее проблемы с законом, — процедил Коул сквозь зубы. — Нам нужно поскорее избавиться от нее к чертовой матери.

— Это не только твой дом, — указываю я.

Когда мы впервые наткнулись на хижину, она была больше похожа на полуразрушенный сарай. Втроем мы превратили его в настоящий дом, установили сантехнику и генератор, перестроили все стены и окна, добавили солнечные панели и подогрев пола. Ривен покрыл расходы, и мы вместе сделали всю работу. Не похоже, что Коул может сам принимать какие-либо решения о гостях в доме.

— Мы должны проголосовать, — решаю я. — Я голосую за то, чтобы сексуальная британская цыпочка оставалась как можно дольше. Ривен?

Мы оба поворачиваемся, чтобы посмотреть на него. Он поджимает губы.