- Официально нас не представили, - касаясь моей щеки костяшками пальцев, Алекс нахмурился. – Впервые я увидел тебя на свадьбе с Веймаером. Красивую, юную, с восторженным взглядом. Ты светилась от радости. Казалось, ваш семейный союз обречен стать счастливым.

- Я верила в это, - призналась, замирая под последний музыкальный аккорд. И как только Алекс обнял меня, без раздумий прижалась к его груди. – Но Йен оказался мерзавцем.

- Он тщательно охранял тебя от посторонних. Все попытки познакомиться с тобой терпели неудачу. Даже с моими связями я не мог к тебе подступиться.

- Герцог опасался моего бегства из «семьи». А потом и вовсе запер в имении, объявив всем, якобы я серьезно больна.

- Ты пыталась сбежать?

- Поначалу. Но рядом не было тех, кому я могла доверять. Моё положение в имении Веймаеров ухудшалось месяц от месяца.

Заставляя сердце неистово колотиться, Алекс скрипнул зубами, гладя меня по волосам.

- Я не однократно посещал твоих родителей, Бель. Они остались глухи к моим словам, не пожелали верить в твое бедственное положение при муже. Всюду виделся тупик. А потом случился тот бал по случаю празднования дня рождения короля и я не поверил глазам. Ты была совершенно здорова.

С горечью вспоминая первые дни в непривычно-пугающем мире, невольно усмехнулась и запрокинула голову.

- Болезнь отступила. Вопреки надеждам мужа.

Наши откровенно-дерзкие взгляды скрестились, застывая и обжигая шквалом чувств. Не представляю, чем бы это закончилось, но в зал вошел озадаченный слуга и, прочистив горло, вкрадчиво поинтересовался:

- Прошу прощения, хозяин. Когда прикажете подавать горячее?

Алекс тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения, разыскал мою руку в складках юбки и бросил мужчине:

- Вели подавать, Анре. – И проникновенным голосом обратился ко мне, - вы верно голодны, мадам Мирабель? Прошу за стол.

- Благодарю, мсье Алекс, очень. – Натягивая маску отстраненности при посторонних, тихо призналась, - буду рада поужинать в вашей компании.

* * *

Стол был сервирован по-королевски.

Повара подали сочное мясо под соусом, салаты, сырные и мясные нарезки, ароматную воздушную сдобу. Делая глотки полусладкого сухого вина, я улыбалась шуткам Алекса и чувствовала себя в чужом имении на удивление легко и комфортно. Мы обсудили перспективы тётушкиной кофейни, убранство дома. Алекс галантно ухаживал за гостьей, предлагал все новые интересные темы (за исключением политики) и вконец растопил моё сердце.

Мы распрощались ближе к полуночи. Мужчина на правах хозяина предложил мне свой локоть и сопроводил на второй этаж, обратно к спальне.

- Моя комната рядом, - недвусмысленно улыбаясь, он указал на соседнюю массивную дверь, покрытую сложным орнаментом. И добавил, поднося тыльную сторону моей ладони к своим губам: – Ты под надежной защитой.

- Доброй ночи, мсье, - шепнула, борясь с пугающим напряжением, жарким комом нарастающим в груди. И незамедлительно нырнула в спальню.

- И вам добрых снов, госпожа, - донесся с той стороны хриплый голос.

Спрятавшись в спальне и заперев дверь на засов, я, наконец, смогла вздохнуть с облегчением и перестала скрывать морозную дрожь. Он слишком притягателен и опасен. Надо сдерживать желания! Помнить о новом утре, в котором нашим чувствам решительно нет места. Я с минуту слушала шум дождя и шепот ветра за окнами, потом уверенно кивнула и, на ходу избавляясь от блузки и юбки, поспешила в ванную комнату, дабы смыть усталость, понежиться в ароматной воде и забыть о проблемах.

Служанки позаботились об удобстве важной гостьи заранее.

В ванной обнаружилась зубная щетка, полотенца и средства гигиены. На тяжелом покрывале поблескивала шелковая сорочка на бретельках и легкий халатик. Приведя себя в порядок и облачившись в ночной наряд, я некоторое время бродила по спальне, борясь со жгучим соблазном. Имение давно уснуло. Слуг и охраны не было слышно. Постояв у окна, забралась под покрывало и долго и мучительно таращилась в высокий потолок с хрустальной люстрой.

Желание оказалось сильнее доводов рассудка, страсть затуманила мой разум.

Не сумев с собой совладать, глубокой ночью выбралась из кровати и, снедаемая угрызениями совести, направилась к комнате Алекса.

Мирабель ни за чтобы не позволила себе подобной вольности. Она всё еще замужем.

Я – не она, напомнил разум. И имею полное право поступать, как желаю.

Мужчина не спал. Дверь в его покои была приоткрыта, оттуда лился теплый свет. Вдохнув для храбрости, тихонько постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. Алекс стоял у окна, раздетый по пояс, и наблюдал за крупными каплями на тонком стекле. При моем появлении он сразу обернулся – свет настольных ламп подчеркнул игру его упругих мускулов на широких плечах и твердые кубики пресса.

- Бель, - произнес хрипло, но без удивления. Будто ожидал визита гостьи.

- Прости, я не… - застыв на пороге, я вдруг осознала, насколько безрассудно себя веду и хотела попятиться назад в коридор.

- Не можешь уснуть? – Не сводя с меня глаз, мгновенно понял хозяин дома.

- Да.

- Я тоже.

От скупой улыбки Алекса сердце пропустило удар.

- Лучше пойду, - все еще надеясь перебороть шторм эмоций в груди, опустила глаза… но было поздно.

Он в несколько уверенных шагов сократил расстояние, взял за руку и втянул меня в спальню.

- Останься, Бель.

- Твоя возлюбленная будет страдать, - покачала головой, все еще не в силах поднять к нему глаз. Обычно дерзкая и уверенная в себя, в присутствии этого мужчины я постоянно и беспричинно робею.

- Тебя это заботит?

- Не хочу стать причиной вашего с ней разрыва. Я достаточно насмотрелась на измены бывшего мужа.

Алекс осторожно обхватил мой подбородок пальцами и приподнял голову, вынуждая смотреть в свои темные мерцающие глаза.

- Ты моя возлюбленная. Уже очень давно.

И не давая не единого шанса на побег, рывком прижал к себе и запечатал мой рот настойчивым поцелуем.

Дыхание оборвалось. Я вцепилась в широкие мужские плечи, погладила их и спустила руки на твердую грудь Алекса, чтобы через секунду добраться до пряжки мужского ремня. Тело мужчины напряглось. Он подхватил меня под бедра, не заботясь о сохранности дорогой шелковой сорочки, и подсадил на письменный стол. Я услышала его голодное, хриплое рычание, обожглась о неприкрытую страсть. Одежда полетела на ковер. Я даже не заметила, сосредоточенная на его горячих губах, сильных ладонях и бесподобном напоре. Так сладко… Так упоительно выпивать его нежность и желание до дна.

Я была подобна натянутой струне. Все чувства звенели, и внизу живота нарастало жаркое напряжение. Толком не помню, как оказалась на кровати, прижатая разгоряченным мужским торсом к прохладным простыням.

- Бель, - его голос как вспышка света, обжигает и манит. – Ты прекрасна.

Прямой откровенно чувственный взгляд глаза в глаза длится секунду, и мир меркнет для нас.

Теряясь в его безумном натиске, выгнула спину и обхватила мужские бедра ногами. Я остро нуждалась в поддержке, заботе и ласке. Пылающий внутри пожар нарастал.

Я больше себе не принадлежала, отдавшись во власть уверенных рук и страстных губ. И пусть эта ночь единственное, что мы можем себе позволить, я буду хранить ее в памяти, как самое дорогое в жизни сокровище.

Глава 28

Рано утром я уехала.

Несмотря на изнывающее от боли сердце и пьянящую негу в крови, погладила щеку спящего рядом мужчины костяшками пальцев, полюбовалась его хищной от природы красотой и, стараясь не тревожить чуткий мужской сон, покинула отделанную в лучших традициях позднего ренессанса роскошную спальню.

Через двадцать минут уже катилась в карете по пустынным улочкам Ривтауна и невидяще глядела в окно. В зазор шелковой занавески втекали лучи утреннего солнца. Рассыпаясь осколками золота по обитому кожей сиденью, ласкали мои плотно смеженные веки, упрямо стиснутые губы и скользящие по лицу струйки слёз. От осознания своего бессилия и терзавшего меня чувства вины мысли путались, и в голове гулял туман.