Он нырнул к своей винтовке, схватил ее и передернул рычаг, заряжая следующий патрон. Зверь приземлился позади него, всего в паре шагов. Как только взмахи крыльев перестали быть слышны, он перекатился на бок, а когти существа впились в грязь, где он только что находился. Прицелившись, несмотря на все происходящее, несмотря на пот, страх и адреналин, несмотря на то, что коготь задел его щеку, оставив четыре тонких кровавых царапины, это был чистый выстрел. Прямо через нёбо челюстей, оставив дыру на кончике львиной пасти и брызги крови. Мгновенно зверь перевернулся, как только раздался выстрел.

Рохас отбросил Аргус в сторону, и остановился на грунтовой дорожке, переводя дыхание. Следующие несколько мгновений он провел, просто лежа на спине, вдыхая и выдыхая, пока его разум медленно проясняется.

– Так не должно было быть, – подумал он. – Почему тебе нужно было быть такой чертовски живучей?

Он хромал к трупу, пока теплый полуденный солнечный свет сиял сквозь густую крону леса, а окровавленные перья, упавшие с ее крыльев, рассыпались по земле. Нож все еще торчал из её шеи. Он даже не заметил, как потерял его во всем этом безумии. Он потянулся, трясущимися руками схватил рукоятку и выдернул его. Окровавленная сталь приветствовала его усталые, закрытые глаза. Он очистил его от крови и отрезал существу лапу в доказательство её смерти, бормоча себе под нос молитву, обычно связанную с погребальными обрядами.

– Прости, hermana. Даже для животного он будет стараться изо всех сил помнить и уважать. Он отошёл в сторону, прижимая левую руку к окровавленной, разорванной рубашке.

Он взял лапу и, засунув нож обратно за пояс, взял свои вещи, в том числе упавшую винтовку, и пошел к гнезду.

Пещера, где укрылась химера, воняла тухлым мясом. Пожёванные скелеты животных валялись на полу, испачканные животными жирами. В гнезде, растерянно мяукая, ползали три маленьких детеныша.

– И что же мне с вами делать? он вздохнул, глядя на котят химеры. Боже, их глаза даже не открыты. Ему показалось жестоким просто оставить их. В конце концов он решил не оставлять их умирать и положил на ткань.

Зажав импровизированную кроватку под мышкой, он схватил винтовку и привязал ее к спине. Надежно закрепив добычу, он осторожно положил ладонь здоровой руки на шкуру первого детеныша и осторожно придержал ее. Проведя пальцами по мягкой шерсти, детеныш зарычал в ответ. Какими бы милыми они ни были, он знал, насколько опасными они могут быть.

Второго и третьего детеныша он закатал вместе с первым, и их когти потянули его за рубашку. Он осторожно подтолкнул их к себе и взял с собой, идя по по грунтовой дороге.

Только отчаявшийся человек попытается использовать целебное зелье, чтобы залечить сломанную кость, предварительно не вправив её. Но только идиот попытается обратиться за помощью к травнице Луналуса.

Травница была девушкой-полуорком, едва моложе самого Алехандро. Ее розовые волосы до плеч были распущены, часть их была закинута вперед, под губами располагалась родинка. На ней были простые очки и она улыбалась все время, пока осматривала его ногу.

– Кость срослась неправильно – щебетала она, очень беспечно рассказывая обо всей операции. – Я знаю, что люди считают лечебные зелья каким-то чудодейственным средством, которое лечит все: от порезов бумагой до обезглавливания, но от авантюриста я ожидала больше знаний о том, когда на самом деле их использовать – Она сняла с него ботинок и носок. Они ощущались жесткими из-за засохшей крови, грязи и кусочков мышц от первоначальной травмы.

– Это была немного отчаянная ситуация» – засмеялся он, подыгрывая поведению Травницы. По крайней мере, пока она не вытащила молоток и не начала бить по испорченной ноге, чтобы заново сломать сросшуюся кость. Он вздрогнул от первоначального шока, после всего, что произошло, он определенно стал менее напряженным. Она била достаточно сильно, и это не заняло у нее много времени. Каждый удар подчеркивал ее напыщенную речь.

– Зелье лишь значительно ускоряет естественное восстановление. Если скелет не находится в правильном положении для заживления, то он будет больше похож на пасту, чем на настоящий сустав. То, что магия существует, не означает, что можно забыть как работает базовая медицина! – Закончив, она посмотрела на Рохаса с острозубой ухмылкой до ушей. Алехандро Рохас лег прямо, позволяя ей поработать над его правой лодыжкой, на этот раз гораздо медленнее и мягче.

– Все, что я говорю, дорогуша… ты не то что бы облегчил мне работу. Вся эта ходьба не пошла тебе и твоей ноге на пользу. К счастью, у меня есть все, что нам нужно, прямо здесь.

Она поднялась со стула и вышла из-за стола, поднеся небольшую коробку, а Рохас поднялся на локтях, наблюдая, как она работает.

– Теперь, когда все снова сломано, все, что мне нужно, это шина, чтобы вправить кость, и простое исцеляющее слово должно помочь – Травница вытащила короткую толстую палку и приложила ее к суставу, обернув ее бинтом и лечебными травами.

– А если нет?.. – спросил Рохас, боясь того что он может услышать в ответ.

Полуорк только рассмеялась, снова взяв в руки молот.

– Ну, я здесь весь день каждый день, так что я могу попытаться раздробить остальные кости твоего тела еще несколько десятков раз. Если ты умрешь, я обещаю покрыть твои похороны – Она засмеялась, но Алехандро эта шутка показалась совсем не смешной.

– И сколько… ты уже покрыла? – Алехандро все еще чувствовал, как пот прилипает к его голове, опасаясь, что этот травница действительно сведёт его в могилу.

– О! Я за таким не слежу! Плохое для бизнеса. Их всё равно всех похоронили – Травница была такой же веселой и добросердечной. После этого она что-то запела себе под нос, и Алехандро почувствовал короткое ощущение энергии по его телу и начал ощупывать основание стопы. Она подтолкнула его порванную штанину, чтобы расправить концы, чтобы лучше видеть, что нужно починить.

Алехандро наконец глубоко вдохнул, почувствовав, наконец, свою ногу, еще более расслабленную из-за отсутствия боли. Из своего положения он мог даже выпрямиться и пошевелить пальцами ног. Это казалось нереальным, как будто он плывет на облаке, а мир вокруг него размыт. По сравнению с этим Травница выглядела излишне серьезной, ее брови нахмурились, глаза сузились, а левая рука держала локоть прямо, пока она работала, завершая лечение.

Она схватила его ботинок и со своего места намотала несколько бинтов, прежде чем уйти. Исполненный облегчения, Алехандро растянулся на койке для осмотра, потирая запекшуюся кровь со щеки.

– Нехило тебя кошечка отпинала, да? – прокомментировала Травница, делая какие-то записи в блокноте на своем столе, а Алехандро встал и обошел кабинет, проводя большими пальцами по усам. Перевязанная лапа свисала со стола, на котором она писала, пальцы ее время от времени подергивались.

– Ну я бы не советовал чтобы тебя такая об деревья била – Алехандро рассмеялся, поправляя свою одежду, чтобы выглядеть более презентабельно.

– Я слышала она еще мамочкой была? Я почти уверена, что смогу подготовить из нее мех для теплого пальто – прокомментировала Травница, даже не глядя на Рохаса, ее отношение несколько раздражало его. «Это было живое существо, отнесись к ней с достоинством», – подумал он, но оставил комментарий при себе.

Дверь в кабинет скрипнула, и в комнату вошла молодая полуэльфийка лет тридцати с небольшим по человеческим годам, одетая в простую профессиональную одежду. Она бросила быстрый взгляд на Травницу, на ее лице появилась слабая улыбка, прежде чем обернуться.

– Рохас – хотя ее тон казался холодным и несколько отстраненным, Алехандро мог сказать по бледно-лиловыми глазами полуэльфа, что она просто устраивает представление.

– Мэр Уитленд – подыграл он, даже в шутку приподняв кепку.

Двое из них стояли посреди кабинета, и воцарилась неловкая тишина. Рохас никогда не был склонен к официальному диалогу, и Роуз, похоже, тоже не чувствовала себя в нем комфортно. Судя по тому, что он слышал, она совсем недавно вступила в должность после смерти отца. Тем не менее, они еще не были достаточно близки, чтобы состоялся настоящий непринужденный разговор.