В жалобе Генеральных прокуроров говорилось, что сотрудник банка в конечном итоге сообщил группе, что JP Morgan восстановит счет NCRF, если организация предоставит список своих доноров, список политических кандидатов, которых она намеревалась поддерживать, и подробные критерии, используемые для определения его поддержки и одобрений.

«Наглая попытка банка навязать критически важные услуги клиенту, проходящему некую невысказанную религиозную или политическую лакмусовую бумажку, противоречит антидискриминационной политике Chase. Что ещё хуже, это противоречит основным американским ценностям справедливости и равенства». - заявили подписавшие письмо прокуроры.

В предыдущей своей статье я уже упоминал недавнюю (начало июля нынешнего года) публикацию в Telegraph Чарльза Мура (Charles Moore) на тему волюнтаризма британских банков. Вот любопытный фрагмент из этой статьи: «Вчера меня сразило сообщение, что Bank of England (старейший в стране Банк Англии, получивший в народе кличку “Старая леди с Треднидл-стрит”) отныне считает, что не только женщины, но и мужчины, а также люди любых других гендеров могут беременеть. У каждого сотрудника теперь норма – сколько представителей разных меньшинств он сделает клиентами банка в этом году. Гендерное разнообразие и инклюзивность приветствуются. Ставится и другая планка – какой процент сотрудников банка должен быть из числа ЛГБТ-персон. Итак, инфляция бушует, а Старая леди с Треднидл-стрит решила заняться другими делами. Невольно возникает желание закричать ей в ухо: “Эй, старушка, соберись и присматривай за нашими деньгами: это у тебя в приоритете! ”»[14]

Гендерная политика банков (не только британских) – не такая уж забавная тема, как это может некоторым показаться. Многие западные банки (кто в открытую, а кто скрытно) продвигают в жизнь ценности ЛГБТ. В том числе дискриминируя тех граждан, которые эти ценности не разделяют. Но это тема отдельного разговора.

Скоро уже будет полтора года, как на Украине проводится так называемая «специальная военная операция». Таков официальный термин Москвы. А по сути, мы имеем сегодня полномасштабную войну на Украине. Причём это война не России против Украины. Это военное противостояние России и всего коллективного Запада на территории Украины. Причём в любой момент такое противостояние может выйти за пределы территории Украины, а отчасти уже вышло (военные действия на территории четырех новых субъектов РФ, которые вошли в её состав в прошлом году, а также регулярные обстрелы и диверсии против таких субъектов РФ, как Белгородская, Курская, Брянская и другие приграничные области).

Военные специалисты, с которыми мне приходится разговаривать, описывают ситуацию на театре военных действий (ТВД) на Украине как «паритетную». Ни с той, ни с другой стороны нет решительных и решающих побед. Соответственно нет и поражений, которые могли бы радикально изменить ход войны.

Как указывают военные специалисты, начиная с конца XIX века, исход войн стал определяться в первую очередь таким фактором, как экономика воюющих сторон. Численность вооруженных сил противоборствующих сторон, опыт и искусство военных начальников и командиров тоже очень важны. Но всё-таки традиционные факторы, влияющие на исход войны, стали отступать на второй план. На первый план вышла экономика, военно-экономический потенциал воюющих сторон.

Если сравнивать экономики России и Украины, то по показателю валового внутреннего продукта (ВВП) соотношение в 2022 году было равно 10,8:1. Это оценка Международного валютного фонда (МВФ) с учетом паритета покупательной способности (ППС) валют. Согласно оценке Всемирного банка, ВВП России был больше ВВП Украины в 11,9 раза. Казалось бы, при таком соотношении экономических потенциалов двух стран война должна была бы закончиться ещё в прошлом году. Впрочем, так оно и выглядело поначалу: ведь мы дошли до Киева за несколько дней, и могли поставить точку в СВО в марте прошлого года. Затем начались никому непонятные маневры с отходом от Киева. А далее к войне стали подключаться страны коллективного Запада, которые стали накачивать Украину деньгами, оружием и боеприпасами. Весной прошлого года СВО превратилась в войну России против коллективного Запада на территории «незалежной». Вклад последней в эту войну состоял в том, что она поставляла (и до сих пор продолжает поставлять) на поля боевых действий свое «пушечное мясо».

С учетом изменившейся обстановки оценивать перспективы войны на Украине следует путем сравнения экономических и военно-экономических потенциалов России, с одной стороны», и «коллективного Запада», с другой. А здесь мы видим уже совсем другую раскладку. Эксперты подсчитали, что в 2021 году те страны, которые были включены в список «недружественных государств», производили 43,5 % мирового ВВП. Это оценка сделана на основе показателей ВВП, рассчитанных по ППС[15]. Доля Российской Федерации в мировом ВВП в позапрошлом году составила, по оценкам МВФ, 3,07 %.

По итогам 2022 г. на «недружественные» страны пришлось 43,0 % мирового ВВП, а доля России упала до 2,87 % (минимум с 1998 года). Итак, соотношение экономик России и стран «недружественного блока» в 2021 году составляло 1:14,2. А в прошлом году оно уже равнялось 1:15,0. Пятнадцатикратное экономическое превосходство недружественных стран над Россией!

Понятно, что степень вовлеченности «недружественных» стран в войну с Россией разная. Костяк «недружественных» стран и юрисдикций (на сегодняшний день их 49) составляют государства «Большой семерки» (G-7). В 2022 году на них пришлось 30,39 % мирового ВВП. Получается, что совокупный ВВП «Большой семерки» в прошлом году превышал ВВП России в 10,6 раза. Округленно имело место превышение на порядок!

Нет сомнения, что России экономически надо сильнее напрягаться для того, чтобы поддерживать ту ситуацию на Украине, которую военные специалисты (да и те, кто находятся в окопах) называют «паритетом» на театре боевых действий (или ТВД). Одним из важнейших показателей военной мобилизации экономики является величина оборонного (военного) бюджета государства. Есть два авторитетных источника данных по военным бюджетам стран мира – Международный институт стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies – IISS) и Стокгольмский институт исследований проблем мира (Stockholm International Peace Research Institute – SIPRI). Приведу данные SIPRI. По итогам прошлого года в первую пятерку стран по военным расходам вошли следующие страны (млрд долл.): США – 877,0; Китай -292,0; Россия – 86,4; Индия – 81,4; Саудовская Аравия – 75,0.

Как видим, военные расходы России оказались примерно на порядок меньше, чем у США, которые являются инициатором и основным закулисным участником войны со стороны коллективного Запада на Украине.

Уровень военно-экономической мобилизации страны можно оценивать с помощью такого показателя, как отношение величины военного бюджета страны к её ВВП. SIPRI сделал расчет такого показателя по 40 странам мира, имеющим наибольшие военные бюджеты. В целом по всем этим странам показатель в 2022 году равнялся 2,2 % ВВП. У Российской Федерации он был существенно выше среднего, составив 4,1 %. Впрочем, заметно выше среднего он был и у США – 3,5 %. Для справки отмечу, что один из самых высоких показателей в группе 40 государств был у Саудовской Аравии – 7,4 %. Выше, чем у России эти показатели и у ряда других стран: Катара (7,0 %), Омана (5,2 %), Алжира (4,8 %), Израиля (4,5 %), Кувейта (4,5 %).

Но рекордным, как нетрудно догадаться, оказался показатель у Украины – 34,0 %. В прошлом году военный бюджет Украины, согласно оценкам SIPRI, составил 44,0 миллиарда долларов. Рост по сравнению с 2021 годом в 6,4 раза! Прецедентов таких резких повышений военных расходов за год история войн XIX–XX вв. не знает. Если в 2021 году Украина в рейтинге стран по величине военных расходов занимала лишь 36 место, то в прошлом году она переместилась на 11-е место, лишь немного отставая от Японии. В прошлом году военный бюджет Украины составил 51 % по отношению к военному бюджету РФ. Очевидно, что такой скачок военных расходов Украины был обеспечен мощными вливаниями США и их союзников.