Она хотела сказать, что совсем ничего не понимает в медицине, она не лекарь. Да и чтобы помочь Фацио подняться, ее жалких сил никогда не хватит. Но лишь кивнула:

— Хорошо. Что я должна сделать?

Голова Фацио вновь запрокинулась. Он облизал губы:

— Найди Дженарро — он должен быть где-то здесь. Рядом. Помоги ему. Надеюсь, он жив. Иди же!

— А как же вы?

— Я подожду. Теперь подожду. Найди его. Иди же!

Джулия кивнула, поднялась. Отошла на пару шагов и обернулась, глядя как Фацио снова устало закрыл глаза. Она даже не раздумывала — задрала подол, развязала тесемку и стащила одну из нижних льняных юбок. Свернула рулоном, вернулась и подложила Фацио под голову. Он ничего не сказал, даже глаз не открыл. Джулия лишь на мгновение задержалась, убедившись, что он дышит, взяла фонарь, и пошла по галерее, осматриваясь.

Впрочем, в фонаре не было никакой нужды, ровный голубой свет по-прежнему заливал пространство. Джулия пошла промеж колонн, но поиски были недолгими — Дженарро лежал ничком неподалеку от своего господина, у лестницы. Распластался во весь рост, руки безвольно вытянуты вдоль тела. На нем не было видимых повреждений, но на полу, под правым боком, натекла багровая лужа. Джулия зажала рот ладонью, стараясь совладать с собой, поставила фонарь, опустилась на колени и тронула камердинера за плечо:

— Дженарро…. — Толкала сначала слабо, потом сильнее и сильнее: — Дженарро!

Тот не подавал признаков жизни. Отозвался Фацио:

— Что с ним?

Джулия закачала головой:

— Не знаю, сеньор. Кажется, он не дышит. И здесь лужа крови.

Было слышно, как Фацио сцедил выдох сквозь зубы:

— Пощупай вену на шее.

Джулия с трудом перевернула на спину неподъемное тело. Оно походило на огромный мешок с песком. Голова Дженарро запрокинулась, словно нарочно выставляя крепкую короткую шею с рыжеватой порослью напоказ. Джулия прижала пальцы, замерла, даже задержала дыхание, чтобы не пропустить биение пульса. Почувствовала слабое, едва различимое колебание.

Она широко улыбнулась, с облегчением выдохнула:

— Сеньор, Дженарро жив! — Тронула матерчатую стеганую куртку, пропитанную кровью: — Но я не пойму, где рана.

— Хорошо. Иди сюда.

Джулия подбежала к Фацио, опустилась подле него, покачала головой:

— Но, как дальше? Я никогда не смогу поднять Дженарро. И вас не смогу. Я не справлюсь без помощи.

Фацио глубоко вздохнул:

— Дай мне руки.

Джулия без раздумий выполнила просьбу, вздрогнула от касания неестественно горячих пальцев. И вновь на плечи легла неподъемная тяжесть, ноги налились свинцом. Фацио заметил ее испуг:

— Прости, теперь я делаю это осознанно. Мне нужны силы, чтобы вернуться в покои на своих ногах и вытащить Дженарро.

Наверное на ее лице отразился совершенный ужас, потому что Фацио мгновенно переменился и выпустил ее руки:

— Если ты против, я не стану этого делать. Я не знаю, сколько уже забрал, я не осознавал себя. Тебе дурно?

Джулия невольно вытерла взмокшие ладони о юбку: Фацио вытягивал из нее жизненную силу… Все то время, пока она была не в состоянии подняться… Именно Джулия и позволила ему очнуться.

Она посмотрела в его лицо:

— А если бы я случайно не оказалась здесь?

Фацио долго молчал, смотрел куда-то в сторону. Наконец, поднял глаза:

— Я был бы мертв. Рано или поздно истек кровью. Это правда.

Джулия молчала, чувствуя, как вновь защипало глаза от подступающих слез. Решительно протянула руки, касаясь его пальцев:

— Я согласна. Берите столько, сколько нужно.

Это было страшно. Чувствовать, как силы покидают слабеющее тело. Уже знакомое ощущение катастрофической беспомощности. Джулия лишь смотрела в лицо Фацио, которое будто оживало. Его пальцы раскалялись сильнее и сильнее, почти прожигали касанием. Наконец, он отнял руки, вновь опустил тяжелую голову на сложенную юбку и какое-то время просто лежал, закрыв глаза. Его израненная грудь тяжело вздымалась, как кузнечные мехи, дыхание шумно срывалось с губ.

Он открыл глаза и просто смотрел на Джулию. Вновь тронул ее руку на коленях, и она вздрогнула, ожидая, что все повторится. Но Фацио лишь погладил ее ладонь. Легко, с какой-то неожиданной нежностью:

— Встать сможешь?

Она лишь пожала плечами:

— Я попробую.

Фацио ничего не ответил. Стиснул зубы, оперся на руки и с трудом сел. Какое-то время просто сидел, прикрыв глаза. Наконец, поднялся на ноги и протянул руку Джулии:

— Вставай. Только не резко.

Голова кружилась. Перед глазами мелькали серебристые мушки, а в немеющих холодных пальцах разливалось покалывание. Казалось, Джулия вот-вот упадет в обморок. Предложенная рука была единственной опорой. Фацио терпеливо ждал, но, все же, поторопил:

— Нужно спешить. Твоих сил надолго не хватит.

— Я… — Джулия тут же осеклась, не сразу сообразив, что он имел в виду. Он говорил о том, что забрал.

— Где Дженарро?

Джулия кивнула туда, где лежал камердинер. С проворством, удивительным для только что умирающего, Фацио кинулся к слуге. Рухнул на колени, прощупал вену на шее, выпростал рубашку, осматривая ранение. Джулия забрала свернутую юбку, подошла и смотрела через плечо Фацио — залитый кровью правый бок Дженарро под самыми ребрами рассекала глубокая рана. Кошмарное зрелище. Джулия невольно отвернулась, но тут же кинулась на помощь, видя, как Фацио взваливает себе на спину недвижимое тело. Он повернулся:

— Иди за мной. Если я вдруг упаду — возьми меня за руку и быстро досчитай до ста. Не больше. Все поняла?

Она с готовностью кивнула. Фацио кинулся к лестнице быстрым широким шагом. Казалось, он нес на своих плечах вязанку хвороста, никак не неподъемное тело крепкого мужчины. Джулия едва поспевала. В изнеможении хваталась за стены, чувствуя подступающую тошноту, но боялась отстать даже на шаг — должна оказаться рядом, если будет нужно. Это сейчас казалось важнее всего.

К счастью, не понадобилось. Фацио легко преодолел несколько лестниц, вышел в галерею и свернул в покои. И только здесь Джулия заметила, что он идет из последних сил. Шаги стали медленнее, тяжелее. Он несколько раз перехватывал Дженарро, за которым тянулась тонкая багровая дорожка из кровавых капель. Наверняка не все они принадлежали слуге… Фацио ввалился в полутемную прихожую — за окнами уже смеркалось, и уложил камердинера в первой из комнат на узкую неубранную кровать. Судя по всему, она и принадлежала Дженарро. Сам Фацио, шатаясь, прошел анфиладой, остановился в дверях дальней комнаты, но больше не ступил ни шагу. Медленно оседал, держась за расписной наличник. Тут же бросил лихорадочно горящий взгляд на кровать под балдахином, но сам в изнеможении опустился на пол, лег на спину. Джулия тут же подбежала, упала на колени, взяла Фацио за руку и принялась считать. Успела досчитать до двадцати, как он резко отнял руку:

— Не надо. Больше не надо. — Он вновь обернулся: — Помоги дойти до кровати.

Джулия с готовностью подставила плечо, помогла встать. Фацио тяжело оперся, навалившись всем весом, и побрел в сторону ложа, едва переставляя ноги. А Джулия чувствовала себя такой маленькой и хрупкой рядом с ним, такой слабой и бесполезной… но от всего сердца благодарила Безликого бога за то, что он завел ее в то проклятое подземелье. Если бы тираниха только знала, что ее собственная злоба помогла спасти сына.

Едва Фацио распластался на кровати, Джулия запалила свечу, склонилась над ним:

— Вам нужен лекарь. Нужно позвать Мерригара. Вы слышите, сеньор? Так нельзя!

Он сцепил зубы:

— Нужно… Но не для меня — для Дженарро. — Фацио указал взглядом на заваленный книгами рабочий стол: — Вон там возьми нож.

Джулия в ужасе отпрянула:

— Зачем?

Фацио с трудом сглотнул — он снова слабел с каждой минутой:

— Вспороть рубашку. Сними с Дженарро куртку и рубашку и принеси сюда. Не нужно, чтобы Мерригар видел лишнего.