Ранним утром Тимур постучал в дверь, над которой раскачивалась жестяная вывеска с изображением кольца с крупным камнем и вошёл внутрь.

– Доброе утро, уважаемый.

Старик хилинец смерил его взглядом.

– Скупкой лома не занимаюсь. Даже серебряного. – Он посмотрел на охранника. Крупный мужчина встал со стула, демонстративно положив руку на револьвер.

Охотник тяжело взглянул на него исподлобья. Залез в вещмешок.

– Мне нужно определить металл.

Ювелир махнул рукой охраннику, мол сиди, надел очки, развернул двумя пальцами тряпочку.

– Давно он у вас, этот слиток?

– Несколько дней. А что?

– А выковали его когда? Не знаете? За несколько дней серебро бы не потемнело. С другой стороны, ветошь ваша влажная…

– Я на болоте его нашёл. И я не думаю, что это серебро.

– Похоже вы правы. На болоте серебро бы уже точно покрылось патиной. Интересно, интересно, – хилинец взвесил слиток в руке. – Между тем, по весу как серебро, но цвет более светлый. Одну секундочку, есть у меня одна мысль.

Оставив брусок, хилинец ушёл в другое помещение, вернувшись в кожаных перчатках и со стеклянными пипеткой и банкой.

– Так, посмотрим. Это, молодой человек, азотная кислота. Держитесь подальше. – Он капнул маленькую каплю на уголок слитка. – Невероятно! Вы тоже видите это красное пятнышко?! Видите?!

– Ну вижу.

– Не волнуйтесь, я его уберу лёгкой шлифовкой, нельзя портить такое совершенство. – Хилинец повернулся к охраннику: – Дамир, иди, выйди, покури.

Ювелир дождался, пока флегматичный здоровяк выйдет за дверь.

– Что ж я могу сказать вам, молодой человек: проверка моя не даёт иной интерпретации и не подвергается сомнению. Я ручаюсь за неё своей многолетней репутацией, да не сойти мне с этого места! Вам бесконечно повезло, что вы пришли именно ко мне, ибо нет другого такого специалиста во всей Тримере! Это так называемое «лунное серебро»! Стоимость этого слитка… Ох, да будет свидетелем мне само Небо, даже у меня нет столько денег, это целое состояние, две с половиной, а то и три тысячи золотых! Откуда он у вас?

– Нашёл.

Тимур быстро сгрёб слиток обратно. Вещмешок больше не казался надёжным местом. Да никакое место больше не казалось надёжным.

– Подождите, подождите! – ювелир выбежал из-за конторки, едва не хватая его за руки. – Я могу помочь вам найти покупателя, за небольшой, чисто символический процент от сделки! Я же понимаю, – он понизил голос, – что попасть в Нимулон «лунное серебро» могло только контрабандой. Такой объём не так-то просто будет продать! Но у меня есть контакты со скупщиком из самого Карнусира!

– Я подумаю, – Охотник осторожно попятился на выход.

– А что тут думать, нечего тут думать! Хранить такое при себе просто опасно! И я не про банальное ограбление! Вас могут поймать с этим жандармы и тогда вы не только лишитесь всего, но и отправитесь на каторгу!

– И как же это интересно, пёс тебя дери, жандармы на меня выйдут? – молодой мужчина прищурился.

Теперь уже попятился ювелир, бросая взгляды на дверь, за которую он так опрометчиво отправил охранника.

– Клянусь Небом, я ни на что не намекаю! Просто взываю к вашему благоразумию!

– Всё, успокойся, хватит верещать, ушам больно. Я же сказал, я подумаю. И если что – приду именно к тебе. И так уже об этом знает на одного человека больше, чем нужно. И я настоятельно рекомендую тебе помалкивать. Иначе я вернусь уже по другой причине.

Тимур вышел из салона, прижимая вещмешок к груди. Он никак не мог заставить себя забросить его за спину, как делал это на протяжении всех последних дней.

«Пёсья кровь! Вот так подарочек от кузнеца. Что ещё за «лунное серебро»? Колдун Исмаил был готов за него убить, понятное дело: такая стоимость. Или я ещё что-то об этом металле не знаю? Как бы выяснить, что за покупатели у ювелира. Но пока есть дела поважнее. Нужно куда-то деть слиток. Может положить в банк на хранение? По идее безопаснее этого трудно придумать… Ну если только закопать на болоте под раздвоенной ольхой…»

Заплатив за ячейку в Промышленно-металлургическом Банке и оставив там своё неожиданное сокровище, Охотник поспешил на транспортную станцию.

Там он нашёл старый дырявый дилижанс, забитый почтой и посылками. И за десять золотых договорился на путешествие. Как сказал ему возничий, Усатый Марк: «– Удобств никаких, зато за пять дней доберёшься до Полуденного Тракта. Считай, приплатил за скорость.» Тимур скрючился рядом с ним на жёстких козлах, надвинув фетровую шляпу на глаза и кутаясь в шинель. Марк сплюнул длинную жёлтую слюну и стегнул лошадей.

К постоялому двору они прибыли, как и обещал возничий, на пятый день, после полудня. Тимур огляделся. Прерия, насколько хватает глаз с редкими холмами и островками скоплений деревьев, которые не дотягивали до звания рощиц. Дилижанс остановился около капитального каменного строения с деревянной пристройкой, видимо там располагался бар и салун. Чуть в стороне – конюшня, слишком большая для одного постоялого двора в степи, рядом колодец, за невысоким забором – пастбище с отарой овец, а дальше – огороженное поле со злаковыми. Замкнутая сама на себя система, способная выжить и без гостей извне.

– Добро пожаловать в «Дохлый суслик», – Марк огладил усы, пожевал жвачку. – Дальше я по Полуденному Тракту на запад, а тебе на юг, вон видишь указатель и дорогу?

Тимур привстал на козлах. За Трактом он разглядел столб с прибитыми досками, и широкую дорогу, уходящую в горизонт.

– Понял, спасибо.

Охотник спрыгнул на землю, забрал из дилижанса вещмешок, попрощался с возничим и пошёл внутрь постоялого двора. На вывеске над входом действительно был нарисован суслик, правда стоящий столбиком.

Внутри было пусто и пыльно. Тусклый свет едва пробивался через мутные стёкла окон. Снаружи щёлкнули вожжи, свистнул Марк и упряжка лошадей потащила фургончик дальше. «Остановится он теперь где-нибудь ближе к вечеру. Железная задница у мужика, столько сидеть на жёстких досках.» Тимур прошёл к стойке бара, специально громко впечатывая каблуки. Со второго этажа спустился крупный пузатый мужчина в неподвязанной рубахе и чёрных нарукавниках, как у счетовода.

– Добро пожаловать в «Осторожного суслика», странник. Я – Бартон, а вы?

– Лангри, – машинально ответил Тимур, и только после подумал, что можно было назвать любую другую фамилию.

– Очень приятно! Чем могу помочь? – трактирщик зашёл за стойку. За его спиной, на полке, стояло чучело сурка, старое, поеденное молью, с одним вывалившимся стеклянным глазом.

– Хотелось бы поесть, ну и мне нужна кой-какая информация.

– Могу предложить рулет из кролика с грибами или баранину с овощами, ещё есть сыр овечий, немного вяленой конины…

– Рулет и баранину. А давайте и сыру. И можно конины с собой. И выпить есть что?

– Самогон гоним, из пшеницы.

Тимур поморщился.

– Ну давайте стопку. И пустую кружку, и графин воды. Не хочу напиваться.

Бартон оглядел пришельца, что был ниже его на полголовы и в два раза тоньше.

– Хорошо, ожидайте, – он повернулся в сторону кухни, – Гуин, дорогуша, топи печь!

Тимур вернулся в зал, выбрал столик, так чтобы за спиной была стена, а бар и вход одинаково видны. В городах-из-башен его постоянно окружали какие-то звуки, шум на улицах, звуки механизмов в стенах, да просто человеческие голоса в коридорах Анклава. В Повитуме: скрип кораблей в порту, крики чаек над водой, шум волн, пьяные песни моряков. А в этих степных местах было удивительно тихо. «Наверное, на километры вокруг этого постоялого двора – ни души. Как они тут живут, пёс их знает. Может даже удовольствие от этого получают. Но если что произойдёт, помощи ждать неоткуда.» Охотник закинул ноги на соседний стул, надвинул шляпу поглубже на глаза и задремал, в обнимку с вещмешком.

Стук глиняной посуды об стол разбудил его. Круглая столешница стремительно заполнялась тарелками.