– Вы ведь… «Второй шанс»?
– Верно.
– А это правда… Правда, что вы можете вернуть тягу к жизни? И помочь мне понять, как вообще жить дальше. – Мужчина снова замялся и дёрнул за край грязного пиджака.
– Не совсем. Мы даём только способы, а в ваших силах их использовать. Или же нет.
– Хорошо, я… я готов. – И мужчина поднял на Громова грустный взгляд. Тому же хотелось запрыгать на месте от счастья.
Александр Васильевич стал первым и самым любимым клиентом. Оказалось, что его жена увезла дочь за границу и запретила поддерживать какие-то контакты с отцом. Громов выяснил, что она не имела веских причин на это – просто захотела начать жизнь с чистого листа в другой стране. Мужчина страдал, пил и скучал по дочери.
Это и стало материалом для сценария.
Сначала они отправили Александра Васильевича к Кецу на консультацию. Тот выписал антидепрессанты, рекомендовал сеансы три раза в неделю и позже поделился с Громовым той информацией, которой мог.
В итоге за полгода работы они смогли не только поставить несчастного мужчину на ноги, но и (совершенно случайно) свели с женщиной, которая в будущем стала его женой. Александр Васильевич сначала отнекивался: и рыбалка ему не нравится, как раньше, и в бассейн возвращаться не хочет – ноги болят, всё это отнимает много денег и времени. Громов и не пытался наседать, скорее прощупывал, изучал, что может заинтересовать мужчину, подтолкнуть к переменам. И нашёл в самом неожиданном месте: Александр Васильевич вдруг влюбился в юмор. Отчим Громова тогда ещё жил в городе и часто ходил на выступления местных стендап комиков: ничего особенного, но скоротать вечер в их компании можно. Отчаявшись, он послал туда и Александра Васильевича, предварительно даже познакомив с отчимом, чтобы была какая-никакая компания, и мужчина внезапно настолько увлёкся этим, что после пары посещений выступил сам. Выплеснул на публику все чувства, отрефлексировал прошлые отношения и ситуацию с дочерью с помощью юмора. Там же познакомился с новой женой, Светланой.
После и рыбалка, и бассейн вдруг снова стали ему интересны. Громов, потерявший голову от успеха, по окончании сценария даже подарил Александру Васильевичу билет на самолет в Италию, к дочери. До сих пор помнил, что сказал тогда:
– Никто ведь не смеет вас остановить, если только сами не захотите. Уверен, что дочь будет рада, а её мать примет ситуацию, какой бы болезненной она ни была. Не отстраняйтесь от ребёнка.
Александр Васильевич тогда долго жал руку Громову и всё благодарил, говорил, что не верил с самого начала в успех, а тут раз – и так вот сложилось. Смотря в его радостные глаза, Громов именно тогда понял, что всё получится. Понял, что людям действительно иногда нужен второй шанс, и сменил рекламный слоган, несмотря на возмущения Моти:
У вас всегда будет второй шанс
Дела пошли в гору, и спустя несколько лет они втроём с Матвеем и Кецем, став сооснователями «Второго шанса», сменили маленький офис на большое двухэтажное здание с кучей кабинетов и сотрудников в центре города, а на входе повесили красивую вывеску.
Сначала Громов составлял сценарии сам, сотрудничая только с Кецем, который скоро стал штатным психотерапевтом, прикрепляемым к каждому клиенту. Когда заказов начало приходить слишком много, он поручил Моте нанять и обучить людей, а сам брался только за самое сложное или интересное – в общей сложности выходило не больше десяти–пятнадцати сценариев в год.
В итоге получилось купить и отремонтировать квартиру недалеко от офиса, приобрести удобный внедорожник, чтобы следовать за клиентами хоть на край света, и завести собаку – красивую и строптивую рыжую бордер-колли, Моцареллу, которая, впрочем, души не чаяла в Громове и его немногочисленных друзьях.
Однако дела не всегда шли гладко. После последнего неудачного похода в «Нострадамус» Громов решил больше времени уделять работе и взяться за какой-нибудь заказ, чтобы развеяться, но не тут-то было – секретарша, Олеся, грустно сказала, что клиентов стало ощутимо меньше. Громов часто думал, что они будут делать, когда помогут всем людям, живущим в городе, но Мотя над этой мыслью только смеялся. «Новые родятся и вырастут!» – говорил он. Но Громов видел с самого старта, в чём была проблема «Второго шанса», хоть и закрывал на это глаза какое-то время: сценарии были направлены только на решение простых проблем, будь то поддержка после тяжёлого расставания или толчок к изменению жизни. Они не справлялись с более тяжёлыми случаями. Ради интереса Громов однажды предложил потенциальному клиенту, переживающему затяжное горе, бесплатно поучаствовать в эксперименте. Со стороны Кеца и его сеансов никаких проблем не было, а сценарий подкачал – что бы Громов ни придумывал, всё оказывалось недостаточно эффективным; пережитое горе прорабатывалось в терапии, но всё, что обычно сопровождало клиентов вне её, не работало. Нужен был способ лучше, но его так никто придумать и не смог. Поэтому многочисленные рекламные кампании были направлены именно на большинство, так или иначе переживающее различные проблемы в течение жизни.
Второй проблемой их работы были нерадивые клиенты. Сценарии хоть и предполагали постоянное сопровождение со стороны специалиста, следовать ему нужно было самостоятельно. И часто случалось то, что и в других сферах встречалось нередко: клиент, не выполнивший и половины сценария, возмущался, что заплатил деньги и не получил должной помощи. Поначалу Громов регулярно сталкивался с этим, и за многие годы свести к нулю проблематичных клиентов не вышло. Впрочем, для любого бизнеса, предполагающего работу с людьми, это было нормально. Однако подобные отказы от помощи превращались в отрицательные оценки в интернете и сокращали вероятность сарафанного радио. Мотя говорил, что нужно придумать способ, при котором каждый, пришедший во «Второй шанс», смог бы пройти сценарий до конца, даже если изначально он не был достаточно замотивирован.
Но пока решений у этих проблем не было, и в начале мая Громов, заканчивая просматривать отчёты и страшно переживая из-за доходов в этом месяце, не мог усидеть нормально в собственном кабинете, поэтому решил спуститься вниз, чтобы налить кофе и проветрить голову.
Сбежав по прозрачной стеклянной лестнице, он замер в удивлении на предпоследней ступеньке. У стойки регистрации с Олесей беседовала молодая девушка в идеально выглаженном синем костюме-тройке, с небольшим дипломатом в руках, обтянутых перчатками телесного цвета, и в тёмных очках. В этот раз волосы струились по плечам, а не были завиты, а костюм не пестрел разными цветами, но Громову не составило труда узнать девушку. Всё же она была высокой и статной – таких сложно забыть.
– Добрый день! – крикнул он, прежде чем успел себя остановить, спустился и подбежал к стоящей. – Кирилл Владимирович, директор «Второго шанса», приятно познакомиться.
Девушка, явно удивившись, повернулась и облокотилась на стойку тонким локтем в обтягивающей ткани пиджака.
– Здравствуйте. Я как раз хотела записаться на консультацию.
– Пройдёмте в мой кабинет тогда. Олесь, ты оформила? – Громов взглядом показал секретарше, что объяснит позже, получил короткий кивок и сразу же повёл незнакомку наверх. Та только осмотрела прозрачную лестницу и взбежала по ней следом за Громовым, который в свою очередь радовался, что оказался неузнанным. И неудивительно: едва ли он обладал запоминающейся внешностью.
Оказавшись за закрытой дверью кабинета, Громов предложил девушке кофе, указал на кресло около стола, а сам сел на офисный стул – в сто раз удобнее, чем тот, в каморке.
– Рассказывайте, с чем пришли, – дружелюбно сказал Громов и откинулся на спинку кресла с расслабленной улыбкой. Девушка помялась и всё же сняла очки, за которыми скрывались приятные карие глаза, обрамлённые длинными ресницами. Теперь она казалась Громову ещё более привлекательной, чем тогда, в клубе.
– Меня зовут Ася. Ася Викторовна, – сухо сказала девушка и тоже слегка откинулась на спинку кресла, хотя была явно сильно напряжена. – Пришла, потому что не могу пережить расставание. Что ни делала – ничего не помогает. Мы были вместе три года, а после разошлись по… определённым причинам. Инициатором была я, но всё равно вышло как-то болезненно.
