Два часа. Ему осталось продержаться еще два часа, подумал Алекс, поправляя шейный платок, который внезапно сдавил ему горло. Ему было очень неприятно, что она солгала в ответ на его вопрос, хотя надо просто радоваться этому. Излишняя откровенность между ними могла плохо кончиться. Разумеется, ее оскорбило его вторжение в их отношения с Заком. Надо быть просто святой, чтобы не обидеться на то, что все внимание жениха направлено только на него, Алекса. Нет. Бесс отнюдь не святоша. Благочестивые девицы не подсматривают за обнаженными мужчинами. Но вся беда в том, что эта злость только делала ее еще более привлекательной в его глазах.

Если бы он только был уверен в том, что заметил в ее глазах действительно желание. А может быть, лучше ему не знать этого? Впрочем, так или иначе, пытаться разгадать мысли Бесс – пустое занятие. Она принадлежала Закери, его любимому брату. Хотя братец и оказался таким дураком, что не смог разглядеть и по достоинству оценить такую жемчужину, как Бесс.

Алекс встал и подал ей руку, проклиная себя за то, что поддался при этом искушению и задержал взгляд на белоснежной округлости ее груди. Он проследовал за ней в гостиную, намеренно внимательно разглядывая суровые лица предков, смотревших на него с висящих на стенах картин. Их темные, как у всех в роду Хейл, глаза, казалось, смотрели на него с издевкой, как бы говоря: «Ты продолжатель отцовской линии и как истинный Викем относишься с бессердечным безразличием к нежным чувствам Зака. Ведь скоро эта девушка будет его женой, ты, негодяй!»

Бесс уселась на обтянутую золотой парчой кушетку, стоявшую возле камина, но Алекс не подсел к ней, а предпочел расположиться в кресле напротив. Небрежным, но элегантным движением он скрестил ноги.

Сидящая на самом краешке кушетки Бесс смотрелась так же неестественно, как и себя чувствовала. Вымученно улыбнувшись, она открыла было рот, чтобы заговорить, но ее остановило неожиданное появление в комнате дворецкого.

– В чем дело, Стиббс? – спросил Алекс у хитролицего дворецкого, намеренно надменно приподняв бровь. Даже после нескольких недель пребывания в Пенкерроу он по-прежнему вынужден был все время ставить старика на место.

– Мистер Викем приказал мне сообщить, что присоединится к вам, как только переоденется в чистую одежду.

Бесс резко повернулась, и на се лице появилась сияющая улыбка.

– Так, значит, он вернулся? Я надеюсь, с ним не случилось ничего плохого?

Стиббс явно затруднялся ответить на столь идиотский вопрос.

– Полагаю, что если бы с ним что-либо случилось, то он был бы в крови либо в синяках, мисс. Но так как ни того ни другого я не заметил, то смею предположить, что никаких неприятностей в пути с ним не приключилось. – И, отвесив еле заметный поклон, Стиббс покинул комнату.

Когда он выходил в холл, в открытую дверь вбежал Шедоу и остановился рядом с креслом хозяина. Алекс опустил руку и потрепал густую белую шерсть собаки.

– О, я так рада услышать, что Зак вернулся целым и невредимым! – сказала Бесс, сверкая глазами. – Жду не дождусь, когда он расскажет, что его задержало. Зак навлекает на себя приключения так, как цветок привлекает пчел!

– Мне тоже не терпится это услышать, – пробормотал Алекс и прикрыл глаза, превосходно имитируя полусонную апатию. Но если бы кто-нибудь присмотрелся к нему повнимательней, то удивился бы, заметив, как ярко сверкают из-под полуопущенных век его черные глаза.

Зак находился в сильном затруднении. Он искал где только можно, но так и не смог отыскать маленькую, обтянутую атласом коробочку, в которой лежала купленная им для Бесс брошь с камеей. Он даже послал слуг на конюшню, чтобы они разгребли солому, которой был устлан пол стойла. Может быть, он выронил ее, спешиваясь с лошади? Или потерял где-нибудь между Пенкерроу и Сент-Тиссом? Когда он покидал подружку, его мысли были настолько заняты Тэсс, что он не проверил содержимое своих карманов.

Черт возьми! А ведь он хотел воспользоваться подарком как оправданием своего опоздания, сославшись на то, что потратил весь вечер па поиски безделушки, как можно более соответствующей красоте невесты. На самом деле ему понадобилось на это всего пятнадцать минут, которые он провел в крохотном магазинчике, совершенно не оправдывающем своего громкого названия – «Центр ювелирной торговли».

Потирая в задумчивости подбородок, Зак нервно ходил взад-вперед по толстому абиссинскому ковру, покрывающему пол его комнаты. Перед этим он второпях принял ванну и облачился в свежую накрахмаленную рубашку, галстук и коричневый сюртук. Стройные ноги обтягивали светлые панталоны. Может быть, сказать Бесс, что, обнаружив пропажу еще до выезда из Сент-Тисса, он все это время пытался отыскать ее? Это оправдание выглядело не хуже любого другого, хотя ему совсем не хотелось так грубо врать ей.

Другое дело умолчать о некоторых фактах – например, о наличии у него любовницы, – которые могли бы ранить нежную женскую душу, но откровенная ложь претила Заку. Он расскажет ей правду, наконец решил Зак, но таким образом, чтобы не выдать себя.

Закери медленно спустился по лестнице, повторяя про себя начальные фразы своей оправдательной речи, подобно волнующемуся оратору, разучивающему речь, которую он намерен произнести перед лордами.

Но когда Зак вошел в комнату и увидел с нетерпением ожидающую его Бесс, его с новой силой начало терзать чувство вины. Господи, она даже не сердилась на него!

– Зак! Мы ужасно волновались за тебя! Почему ты так запоздал? Твоя лошадь потеряла подкову? Или ты встретил в городе кого-нибудь из друзей?

Бесс стояла перед ним слегка нахмурив брови и стиснув руки в неосознанном жесте нетерпеливого ожидания. Она доверчиво ждала объяснений, готовая поверить всему, что бы он ей ни сказал. Заку нечего было бояться, но все же доверчивость Бесс только усугубила его вину. За ее спиной он заметил Алекса, который растянулся в кресле и старательно избегал его взгляда. Зак почувствовал раздражение. Алекс должен был помочь ему выбраться из этой щекотливой ситуации. Зачем же нужны братья, как не для того, чтобы на них можно было рассчитывать в сложной ситуации?

– Ну так что, Зак? – подбодрила его явно желающая поскорее получить ответ Бесс.

Закери шагнул вперед и, взяв ее за руки, расцепил пальцы и зажал ладони девушки между своими. Взглянув ей в глаза, он сказал:

– У меня было несколько причин для опоздания, дорогая, из которых каждая сама по себе довольно незначительна, но, наложившись друг на друга, они привели к досадным последствиям. Сперва я встретился с другом, которого не видел долгое время, и провел слишком много времени в… его приятной компании. Потом, торопясь домой к торжественному ужину, я умудрился потерять подарок, который купил в магазине Бина. Увы, любовь моя, боюсь, что подарок утерян безвозвратно. Придется мне в следующий визит к мистеру Бину купить тебе другую вещь.

– О, дорогой, как же тебе не повезло, – сказала она с сочувствием во взгляде. – Но расскажи же, Зак, что ты мне купил? Я знаю, что подарка уже не вернуть, но мне все же хочется, чтобы ты описал его. Говорят ведь, что главное – это намерение!

Зак увидел, что Алекс внимательно следит за выражением его лица, стараясь понять, действительно ли он купил что-то и потом потерял или целиком выдумал всю эту историю. То, что Алекс решил, что он может оказаться до такой степени эгоистичным и совершенно забыть о подарке для Бесс, больно задело гордость Зака.

– Это была камея из кости, обрамленная золотой филигранью. Слоновая кость и персиковое дерево, с прекрасно вырезанным силуэтом женщины, чей профиль напомнил мне тебя, голубка моя. Ты могла бы носить ее на воротнике или на лифе платья. Она была очень красива, и мне страшно жаль, что я оказался таким растяпой и потерял ее. Ты меня простишь?

Голубые, как летнее небо, глаза Бесс смотрели на него с любовью.

– И ты еще спрашиваешь! Конечно прощу. А то я уж беспокоилась, не случилось ли чего с твоей лошадью или не напали ли на тебя по дороге разбойники.