Это наказывает вас, — сказал Вульфгаард.

Шар не был огромным. Казалось, оно было в фут шириной. Но когда Аат Ульбер плотно завернул его в мантию, он почувствовал, как мяч сжался от его прикосновения, словно убегая от него.

Через мгновение он стал всего лишь четырьмя дюймами в диаметре и стал черным, как ночь.

Что ты сделал? — потребовал Вульфгаард.

— Поверьте мне, — сказал Аат Ульбер, передавая вещь Ане, которая тут же стянула с себя рюкзак и начала его запихивать, — я понятия не имею, что делаю. Но сейчас у нас нет времени разгадывать эту тайну.

Ходят истории о шаре, успокаивающем море для наших военных кораблей, — сказал Вульфгаард.

И обрушивать штормы на вражеские крепости, — сказал Аат Ульбер. Если ты сможешь придумать, как обрушить шторм на эту крепость, будь моим гостем.

Аня прошептала: Телларис использовала его, чтобы вывести дух своей дочери обратно из страны мертвых.

Аат Ульбер знал странные легенды о сфере. Были намеки на проклятие. Слишком часто те, кто стремился завладеть им, оказывались мертвыми.

Конечно, подумал он, то же самое можно сказать и о любом человеке, у которого есть прекрасная лошадь. В мире полно воров, которые с радостью перережут вам глотку за подобное.

— Идем дальше, — приказал Аат Ульбер. — Нам нужно найти этих посвященных, а время теряется… .

— Миррима, — сказала Рейн с выражением беспокойства на лице, — я думаю, что мне следует отправиться на Барроуберд. Наступает битва. Сейдж должен пойти со мной. Там будет безопаснее.

Сердце Рейна колотилось. Возрожденные Посвящённые предупредили, что вирмлинги знают название Бычьего Порта. Это означало, что они скоро будут здесь. Человек с десятью способностями к обмену веществ мог легко пробежать шестьдесят миль в час. При такой скорости вирмлинги не могли быть дальше, чем в полутора часах езды. Вероятно, они были бы здесь гораздо раньше.

Сможем ли мы вообще это сделать? – задумался Рейн.

Бегство сейчас казалось хорошей идеей — не только для Рейна, но и для всех них.

— Ты не пойдешь с нами, мама? — спросил Сейдж.

Миррима мрачно улыбнулась и покачала головой. Выдвинув подбородок, она указала на собравшихся Посвящённых. Я не могу, — объяснила она с бесконечной грустью. Это твоего отца. Кто-то должен их защитить.

Комнату охраняла повелительница рун, молодая женщина Хильда. Но Рейн понял, что имела в виду Миррима. Она не могла просто оставить Посвященных на попечение незнакомца.

Дракен зарычал и вытащил меч. — И я не могу уйти.

Рейн изучал его лицо, полное решимости.

— Аат Ульбер не твой отец, — указал Рейн Дракену. — Ты не обязан ему жизнью. Она умоляла Мирриму: И он тебе не муж.

— Ты прав, — сказала Миррима. Возможно, в нем остался лишь крошечный кусочек Боренсона, маленький уголок разума Аата Ульбера. Но даже если он всего лишь призрак воспоминания, я должен оставаться ему верным. Теперь я это знаю.

— Как и я, — сказал Дракен.

Он посмотрел в глаза Рейну, и в его взгляде было столько боли, столько беспокойства. Пожалуйста, — сказал он. Если тебе нужно идти, иди!

Сейдж заплакала, обняла Мирриму и обняла ее. Она пришла к решению. — Я тоже хочу остаться, мама.

Рейн почти в панике взглянул на дверь. Время терялось. Она восхищалась преданностью семьи друг другу, но не хотела умирать за память о Боренсоне.

Миррима посмотрела на свою дочь Сейдж; любовь на ее лице стала яростной. Тогда оставайся с нами. Мы все вместе сможем наблюдать за возвращением твоего отца.

Они умрут, пытаясь спасти то, что осталось от сэра Боренсона, — понял Рейн. Она задавалась вопросом, действительно ли Боренсон был таким великим человеком. Стоил ли он или кто-либо еще такой жертвы?

Далекий крик донесся издалека по улице, женский вопль страха и боли. Вирмлинги приближались.

Рейн не доверяла магии Мирримы. Говорили, что водные волшебники обладали сверхъестественной защитной силой, но они не были надежными. Могущественный маг мог увидеть уловку волшебницы насквозь, как и человек с сильным и сосредоточенным умом.

Некоторые люди на арене вскрикнули от тревоги, в панике огляделись по сторонам, словно ища ближайший выход.

Миррима стояла у двери и преграждала им путь. Держать! она позвала. Никто не может уйти. Враг уже здесь. Они обыскивают город. Мы прячемся, прячемся в тумане, который создали сами. Ни один враг не сможет найти нас здесь. Отврати глаза свои от врага твоего, и они отвратят свои глаза от тебя! Они тебя не увидят!

Прежде чем она закончила свои последние слова, у двери на арену раздался грохот. Змей-топор пронзил его, расколов дерево и создав клин света.

Миррима повернулась лицом к угрозе.

Быстрее, чем на мгновение, в дверь раздался второй удар, а затем и третий; обломки двери распахнулись.

Огромный бычий змей на мгновение остановился, глядя на арену.

Дети в ужасе сглотнули.

Миррима посмотрела на него. Она посмотрела на пол, и глаза змея последовали за ней.

Вирмлинг быстро дышал. Должно быть, у него была дюжина способностей к обмену веществ.

Змей-бык оглядел комнату, и его глаза казались остекленевшими, расфокусированными, как будто он блуждал во сне наяву.

Внезапно на арене раздался крик. Одна из Посвященных проснулась и с воплем воскликнула: Увы, наша госпожа Аня пала в бою!

Рейн подавил желание выругаться и со звоном вытащил свой короткий меч из ножен, ожидая нападения вирмлинга.

Аат Ульбер взревел от боли, когда топор змейского повелителя рун вонзился в его череп, отколов кость от черепа.

Удар отбросил его на шаг назад, и он пошатнулся, покачивая головой. Он попытался встать на ноги.

Он добрался до крепости Посвящённых. К сожалению, он нашел и змей-охранников — огромных быков, израненных сотнями силовиков.

Один из них бросился в пролом и нанес крюк для мяса, сбив Аню с ног. Она извивалась, и ее яркий клинок скользнул вперед, как язык змеи, но огромный крюк для мяса зацепил ее сзади в шею. Вирмлинг потряс кулаком, и кости шеи сломались. Голова Ани безумно закружилась.

Вирмлинг отшвырнул Аню к стене, а Вульфгаард издал боевой клич. Мальчик сделал выпад своим мечом и вонзил его под руку вирмлинга, так что он пробежал по кости и вонзился глубоко в подмышку существа. Горячая кровь хлынула из раны, и Вульфгаард отпрыгнул назад.

Аат Ульбер бросился в атаку, отбросив умирающего стражника, и увидел впереди Посвящённых. В тусклом свете, отбрасываемом десятью тысячами светящихся червей на высокую крышу, он увидел мужчин и женщин, сложенных, как дрова, по три или четыре человека в глубину.