Дракен закричал от ужаса и попытался вырваться. Медведь взревел и бросился к шее Дракена.

Слепым инстинктом Дракен сумел забраться ему на спину. Он засунул руку в пасть медведя настолько далеко, что она попала ему в зубы монстра, и держал ее там, стараясь не дать медвежьей челюсти сжаться. Медведь шлепнул Дракена большой лапой, царапая его бок когтями.

Аат Ульбер взревел, надеясь напугать зверя, и помчался вниз по склону, размахивая факелом.

Он увидел боевой молот, которым копал Дракен, и схватил его на бегу.

Дракену нечем было сражаться, кроме кинжала-еда, который был привязан к его бедру. Дракен одной рукой откинул голову медведя назад, вытащил лезвие и нанес удар, вонзив его в шею медведя.

Медведь завизжал и повернул голову влево, чтобы увидеть, откуда взялась боль.

Затем он зарычал и набросился на лицо Дракена. Его зубы были подобны тискам, и он яростно тряс головой, пытаясь разорвать тело молодого человека или, возможно, сломать ему шею.

Аат Ульбер подошел к паре и крикнул: аа! Отойди от него!

Медведь поднял глаза и увидел Аата Ульбера. В глазах существа было безумие, бесконечный голод. Аат Ульбер понял, что он застрял на этом айсберге на несколько недель, почти не имея еды. Оно было в отчаянии и не давало пощады.

Дракен снова вонзил нож в медведя, и монстр едва почувствовал боль.

Поэтому Аат Ульбер нанес резкий удар, корректируя удар на середине взмаха так, что его боевой молот попал медведю между глаз.

Медведь упал на Дракена промокшей тяжестью.

Ты убил его! — в панике закричал Дрейкен, пытаясь сбросить с себя вес монстра. Ты убил его! — вскричал он снова, в его голосе смешались облегчение и радость.

— Да, — сухо сказал Аат Ульбер. Я убил его. Но ты сможешь освежевать и выпотрошить зверя!

16

Сумка духа

Мы определяем наше собственное величие. Представьте себе человека, которым вы больше всего восхищаетесь, а затем наметьте путь, как стать этим человеком.

—Эмир Оватт из Туулистана

Император прошептал какую-то мысль. Лорд Отчаяние желает, чтобы Вечные Рыцари возглавили его армию. Вы начнете их создавать и обучать.

Крулл-Мальдор находился среди своих колдунов, сотен личей и вирмлингов, которые день и ночь боролись за удовлетворение растущих требований Лорда Отчаяния, поскольку войны, которые он собирался вести, истощали все ресурсы.

Крепость Северных Пустошей больше не была сонной заставой. В кузницах день и ночь звенели молоты. Топор и копье, шлем и щит. Вирмлинги Крулл-Мальдора с трудом выполняли новые приказы.

Война была неизбежна, знал Крулл-мальдор, война настолько масштабная, что вирмлинги никогда не мечтали о подобном. Мир за миром ее люди будут призваны завоевывать.

Но теперь это?

Рыцари Вечные? — потребовал Крулль-Мальдор. Сколько понадобится Лорду Отчаянию?

На протяжении тысячелетий у вирмлингов было только трое. Несколько сотен лет назад Крулл-Мальдор участвовал в создании и обучении еще троих. Но недавно Крулл-мальдор узнал, что некоторые из них были убиты. Очевидно, Отчаяние захочет их заменить.

Создание и обучение монстров было огромным трудом, трудом, который Крулл-мальдор презирала – особенно сейчас, когда от ее войск требовалось гораздо больше.

Нашему господину нужно сто тысяч таких, — прошептал император. Это потребует многого от всех нас. Мы начнем немедленно. Колея включена. Вы будете говорить с духами младенцев в утробах ваших женщин, начнете их обучение и задушите всех, кто рождается в этот период размножения.

Крулл-Мальдор был ошеломлен и не мог придумать, что сказать, но император прервал контакт с ее разумом, освободив ее от бремени речи.

Она на мгновение заколебалась, задаваясь вопросом, почему возникла внезапная потребность в таких огромных количествах Рыцарей Вечных. Обучение такого монстра заняло сотни лет, сотни тысяч часов.

В течение следующих нескольких столетий их обучение потребует всего времени Крулл-Малдор, всех ее усилий.

Я няня нежити, — подумала она. Это все, чем я могу быть.

Она знала, что это конец ее жизни. Не было бы ни почестей, ни хваленого положения. Она никогда не станет императором, потому что при призыве такого количества Вечных Рыцарей даже император Зул-Торак будет понижен в должности. Он тоже станет няней.

Зачем Отчаянию их так много? — задумался Крулл-Мальдор. Но ответ был очевиден. Отчаяние положило начало его великой и последней войне. Он посылал войска через дверные проемы в самые дальние уголки вселенной. Он будет завоевывать один мир за раз, пока небеса не застонут под его правлением.

Чтобы доминировать над этими мирами, ему понадобятся слуги — самые могущественные слуги в арсенале Отчаяния.

Вечные Рыцари завоевали благосклонность Лорда Отчаяния. Это была единственная возможность. Говорили, что они взяли пожертвования. Их живая плоть давала им дар, которого Крулл-Мальдор никогда не мог получить. По крайней мере, таковы были слухи, и Крулль-мальдор поверил им, поскольку это было единственное, что имело смысл.

Рыцари Вечных будут править небесами, — понял Крулль-Мальдор… а я, я умру, будучи их няней.

Сама эта мысль привела ее в ярость.

Я сильнее их, — подумала она. Я сильнее императора.

И ее осенила идея.

Единственная причина, по которой Вечные Рыцари завоевали благосклонность Лорда Отчаяния, заключалась в том, что они могли собирать дары.

Но что, если я возьму пожертвования?

Это была интригующая идея. Она знала, что процесс одарения работает только среди живых. Если повелитель рун получил дары и умер, атрибуты вернулись к тому, кто их дал. А если Посвященный умирал, то атрибут лишался владыки, взявшего его.

По этой причине было крайне важно, чтобы повелитель рун охранял своих Посвященных, оберегал их, чтобы враги повелителя не убили Посвященных и, таким образом, не лишили повелителя его атрибутов, оставив его слабым и бессильным.

Но что такое жизнь? — задумался Крулл-Мальдор.

Это была тайна, которую она изучала сотни лет. Как лич, она каждую секунду бросала вызов смерти. Она жила наполовину в мире плоти, наполовину в мире духа.

Жизнь не абсолютна, сказала она себе. Между жизнью и смертью лежат бесконечные градации, оттенки серого. Тело выживает только до тех пор, пока его дух цепляется за его плоть, и большинство людей, чувствующих себя живыми, ближе к смерти, чем им хотелось бы верить.

Так почему же Вечный Рыцарь может получать дары, а не я? она задавалась вопросом. Рыцари Вечных мертвее меня, потому что я все еще цепляюсь за останки своего тела, в то время как они обитают лишь в оболочках, оставленных другими.