Наф понимающе покивала головой и вгляделась в пунктирную восьмерку.
— А знаете, может, Йорм угадал. Я сейчас вспомнила прошлогоднюю майскую лекцию Фанни Шо в офисе ESA в Риме. Фанни изложила самое обобщенное кибернетическое объяснение разума через множество немонотонных размытых логик (NMFL). Разным разумным существам могут быть свойственны разные NMFL, но все они принадлежат одному множеству и покрываются абстрактной архитектурой, называемой: тень амебы. Теперь гляньте на картинку. Не похоже ли это на 13 проекций тени одной амебы?
— Если даже похоже, — отозвалась Хлоя, — то алиены нарисовали это, чтобы что?
— Ну… — Наф пожала плечами, — …Может такая форма приветствия иному разуму.
— Ладно… — Хлоя сделала хитрое лицо и плечом толкнула Нигига, — …По-моему, самый подходящий момент тебе выгрузить свою Эврику.
Олли кивнул и жестом предложил Нигигу принять эстафету презентации. Тот немного задумчиво покрутил пульт в своей лапище и поменял слайд. Вместо изображения двух композиций алиенов (светового парусника и пунктирной восьмерки) возникли земные композиции с пластинки-послания космических аппаратов Пионер 1972 года. Там одна представляла эскизный чертеж самого Пионера, а вторая – мужчину и женщину, очень схематично изображенных, в стиле карандашных набросков с античных скульптур. Не комментируя это словесно, Нигиг выдержал паузу, после чего уменьшил этот слайд и в освободившееся поле вывел рядом опять ту же композицию с Акиваши.
— Э-э… — протянул Йорм, — …Ты что, намекаешь, будто эти фигуры на восьмерке, типа, изображают самих алиенов?
— Заметьте, не я это сказал! – с ноткой триумфа объявил Нигиг.
…
ОКТЯБРЬ-НОЯБРЬ 12 года Каимитиро
35. Хэллоуин в стиле звездных войн и прочий сюрреализм.
Историкам кино известно, космическая опера (или сага) «Звездные войны» Дж. Лукаса начинается на планете Татуин, а планета Татуин расположена в одноименном вилайете (провинции) Туниса на юге страны в пределах пустыни Сахара. Почти всю провинцию занимает Дюнное море (так оно названо в фильме) по которому разбросаны маленькие обитаемые оазисы с инопланетной архитектурой. Вообще-то это архитектура античных берберов – т.н. ксары (многоярусные форты-зернохранилища, построенные из местной разновидности бетона), но киноискусство сотворило с этим чудеса. Среди дюн, и среди деревень на глиняных островках среди песка, в причудливых сланцевых каньонах и на берегах гротескных солончаковых озер выросли инопланетные декорации, органично и достоверно вписавшиеся в ландшафт…
…Съемки завершились в 1980-х, но декорации остались. Странно, что власти Туниса и местная администрация Татуина не оценили туристический потенциал всего этого, и не заботились о сохранении «инопланетных анклавов». Лишь благодаря климату Сахары, комплекс кино-декораций не разрушился совсем, и местные бизнес-команды на джипах катали туристов по карте боевой славы джедаев: Люка Скайуокера и Оби ван Кеноби, с посещением руин зловещего дворца гангстера Джаббы Хатта в Золотом каньоне…
…Теперь, на фоне 3-й Космической эры и соответствующего роста популярности темы межпланетной фантастики, правительство Туниса озаботилось «Звездными войнами» и провело некоторые трюки через свое лобби в Брюсселе чтобы привлечь ресурсы. Какой предполагался результат — неведомо, а по факту Татуин стал центром интеграционного афро-европейского фестиваля Космического Хэллоуина.
Настолько раздутый культурно-политический PR этого фестиваля привел к тому, что у медиа-холдинга Euro-Twin не оказалось иного выбора, кроме как делегировать на такое мероприятие кого-то из дирекции. Выбор разумным образом пал на Камиллу Далансон, поскольку она и так большую часть времени дрейфовала около Туниса вместе со своим бойфрендом (если можно обозначить этим термином Хлотара Нарбо, которому до 100-летнего юбилея оставалась 1000 дней). Камилла не возражала и даже наоборот, отчасти подтолкнула Совет директоров к такому персональному решению во время очередной дистанционной сессии. Однако, с момента решения внезапно возникли новые вводные. Когда Камилла и Хлотар ставили свой 40-футовый фишербот «Хеллхунд» у яхтенного причала в порту Габес, медиа-пространство оказалась порвано в клочья сообщением о «расшифровке иероглифов Акиваши». Невозможно было разобраться в мутной липкой информационной каше, которую сварили из этой темы ведущие мировые СМИ, так что Камилла уже прикидывала, не пора ли позвонить кому-нибудь из MOXXI или ESA, но подъехала полевая команда, и стало ясно, что звонок не потребуется.
Разумеется, Совет директоров не занимался такой мелочью, как персональный состав команды для Камиллы. Этот вопрос был адресован в отдел распределения персонала, и предполагалось, что там подберут (как обычно для подобных заданий) медиатехника и ассистента с практическим пониманием местных условий. А если свободных единиц не найдется среди постоянного персонала, то отдел законтрактует кого-нибудь на аутсорт. Фактически реализовался второй случай, но с нюансом. Это оказались не кто-нибудь, а Кевин МакЛарен и Хорти Арнесен. Увидев этих двоих, выпрыгивающих на асфальт из салона внедорожника-концепта с колесами как от самосвала и с раскраской под глюки LSD-психонавта, Камилла на несколько секунд потеряла дар речи. А Хлотар проворчал нечто вроде: «ну, теперь-то, похоже, у нас дело пойдет как надо». По существу, вполне логичный тезис. Кевин был одним из лучших медиатехником-фрилансеров, когда-либо работавших на Euro-Twin, а сказать про Хорти, что она понимает местные условия, это ничего не сказать. Во всем феззанском песчаном море — Большом Восточном Эрге (а не только в его тунисской части, названной Рмель-эль-Абиод) Хорти чувствовала себя, как касатка в настоящем море. Среди туземцев о ней ходили жутковатые легенды…
…Камилла продолжала додумывать эту длинную ветвистую мысль уже сидя в салоне внедорожника, который катился зюйд-зюйд-вест от порта Габес, вдоль цепочки Малых Атласских гор к сердцу пустыни Рмель-эль-Абиод. Менее чем через час, окружающий ландшафт уже выглядел вполне марсианским… Или татуинским (если вспомнить сагу «Звездные войны»). Но машинно-экстремальные приключения начались позже – когда сидевшая за рулем Хорти со словами «не люблю объезды» свернула с неплохого шоссе буквально на бездорожье, лишь слегка снизив скорость. В первую минуту пассажирам показалось, что они попали в огромный кухонный шейкер, включенный на умеренные обороты, однако скоро адаптация тела более-менее скомпенсировала прыжки машины, пересекающей глиняные горбы и малые дюны. Теперь можно было любоваться диким практически нетронутым ландшафтом великого песчаного моря. Впрочем, иногда тут имелись вкрапления цивилизации. Когда машина, катясь по едва заметной пунктирной колее, взлетала на какой-нибудь холм, вдалеке и внизу в оврагах или в малых каньонах можно было различить зелень вдоль ручьев, огороды и глинобитные домики туземцев.
Затем внезапно на очередном холме около руин какого-то, похоже, древнего ксара или горфа (амбара), машина мягко затормозила, и скатилась во что-то вроде внушительной воронки от метеорита. Камилла уже собралась выразить свое недоумение, но секундой позже сообразила, в чем фокус. Здесь была не воронка, а заглубленная площадка перед домом, заглубленным в песчаник или глину. Нечто вроде обитаемой пещеры, впрочем, достроенной до кондиции годного жилья (пусть с аляповатым интерьером)…
— Сиеста! — объявила Хорти, и добавила, — Это маленький ксар моих знакомых. Есть все простейшие удобства, включая электричество и бытовых роботов. Можно переодеться, помыться, сожрать и выпить что-нибудь…
— А мы не слишком побеспокоим твоих знакомых? — спросил Хлотар.
— Вообще не побеспокоим. Они умерли, — последовал будничный ответ.
— Эх… — Кевин вздохнул, — …Не лучше ли в таких случаях придумать какую-то милую историю, например, что хозяева поехали отдыхать в Ниццу, а тебе оставили ключи?
