— Нет, Гастон-кун, это всего лишь эмпатия, — в той же стилизации ответила фальшивая уборщица из отеля. Впрочем, на ней уже не было полукомбинезона и футболки. Вся ее одежда состояла теперь лишь из набедренной повязки, такой же как на Томми. Перрен предположил даже, что Мимоза для вечеринки стрельнула эту тряпочку с тесемкой из гардероба нечеловеческой подружки (и телохранителя) Оуэна Гилбена. Но объявлять о своем предположении вслух он не стал, спросив вместо этого:

— А что, мистер Гилбен увлекся японским аниме?

— Отчасти да. Есть такая парочка: Мию и Сэто Оохаси, участники Snegov-club, и яркие последователи Миядзаки, они заразили Оуэна идеей, будто в таких аниме зарождаются практически ценные проекты. Возможно, так и есть. Наша красотка Шу тоже оттуда.

— Красотка Шу? — тут Перрен бросил взгляд на панду, которая на берегу расправлялась с оставшимися яблоками из корзины.

Мимоза утвердительно кивнула и пояснила:

— Шу не совсем панда, а ген-мод, вдохновленный аниме «Панда Копанда». Ребята, кто в курсе, прикалываются, что Шу больше похожа на панду, чем настоящая панда.

— Так бывает, — согласился Перрен, — кстати, если не секрет, что случилось с Kia Sorento, который…?

— …Который висел у вас на хвосте при выезде из Франсистауна? — договорила Мимоза и сообщила, — частный детектив, нанятый анонимами по твою душу. Деталей я не знаю. Я вытрясла из него кучу шпионских гаджетов, затем вызвала копов и парамедиков. В его гаджетах теперь копаются ребята из кибербезопасности Оэна. А парню хватило ума не заявлять при копах претензии ко мне. Ведь для копов он мутная персона. Зато я добрая самаритянка, спасшая его никчемную экзистенцию, когда он приехал, куда не надо, где наверняка его тушку погрызли бы хищники…

…При этом взгляд был брошен на не-совсем-панду, которая сразу восприняла это, как приглашение поиграть. Тут важно, что концепция «поиграть» выглядит по-разному для разных млекопитающих. Для панды это: подбежать к партнеру и напрыгнуть на него и (желательно) опрокинув, затем обхватить лапами, помять и покусать (по-дружески). С человеческой точки зрения это мило, если панда — маленькая, но иное дело, если панда взрослая, весом под центнер. Перрен немного растерялся (что естественно в подобной ситуации), однако у Мимозы предложенная игра вызвала симметричный восторг. Она шагнула навстречу, немного согнула ноги в коленях, растопырила руки, и взревела, как инопланетный хищник из одноименного старого ужастика со Шварценеггером. А через секунду панда прыгнула, и хаотический клубок из двух сплетенных играющих существ покатился по пляжу. Прежде чем кто-то из наблюдающих успел отреагировать, клубок распался. Точнее: Мимоза встала на ноги. Панда висела на ней спереди, крепко обхватив лапами. Такой живой активно шевелящийся груз не помешал движению девушки: она разбежалась, пружинисто оттолкнулась левой ногой, едва ступив в воду, и прыгнула…

…Даже без груза такой прыжок в длину вписался бы в норматив спортивной школы, а с грузом, вероятно, превышающим собственный вес спортсмена, был бы невозможным… …Точнее: невозможным для человека. «Так она тоже ген-мод» — успел сообразить Перрен, прежде чем две девушки: не-совсем-человек и не-свосем-панда, плюхнулись в воду, подняв великолепный веер брызг, сверкающих в ярком свете солнца.

— Мимоза вообще-то огр, только карликовый, — невозмутимым тоном светской болтовни сообщила подошедшая Кира Каури.

— Карликовый?.. – растерянно переспросил Перрен.

— Да. Бывают карликовые гиппопотамы, а бывают карликовые огры.

Перрен кивнул в знак того, что понял. Если бы он не постеснялся рассмотреть Мимозу внимательнее, когда она стояла рядом, почти обнаженная, то сам бы сообразил, что она относится к какому-то из массивных ген-мод подвидов homo sapiens. Сейчас, наблюдая энергичную возню Мимозы с пандой Шу, он четко видел «зинджантропные» элементы телосложения. Зинджантроп (парантроп Бойда) обитал 2 миллиона лет назад на востоке экваториального пояса Африки и отличался столь плотной конструкцией, что при росте примерно 5 футов весил 200 фунтов. Между тем, Мимоза довольно рослая девушка (по человеческим меркам — а по меркам огров она, наверное, на полфута ниже среднего). И любопытно: при всем этом она выглядела по-человечески эстетично, даже эротично…

…Тут внимание Гастона Перрена оказалось отвлечено событиями на ретро-пароходе. С палубы снова была выдвинута аппарель, и сейчас из грузового люка осторожно выехал знакомый мини-погрузчик, держащий на функциональных «рогах» также знакомый 10-футовый морской контейнер. Эти два объекта Перрен видел в трюме — когда Каури там парковала компактный внедорожник. Так вот: за рулем погрузчика сидела Томми. Она спокойно управляла машиной при непростой процедуре подъема с крупногабаритным тяжелым грузом по внутреннему пандусу из трюма и спуска по аппарели.

— Не беспокойтесь, Томми справится, — последовал комментарий Киры Каури.

— Я не беспокоюсь, — чуть приврал он, — просто интересно: что в контейнере?

— Комплект для новогодней вечеринки на природе, разумеется, — ответила она.

…

19. Нечто новое в истории планеты: Антропоцен и Мифозой.

После развертывания, 10-футовый контейнер превратился в нечто наподобие паба для вечеринки, полностью оборудованного и рассчитанный на маленькую компанию. Для большего колорита фонарь из «Унесенных призраками» в несколько прыжков достиг позиции, где он наиболее изящно смотрелся. Правда, солнце еще не зашло, и пока что фонарь просто ждал, отбрасывая длинную тонкую тень, как стрелка солнечных часов.

Зато проявлял стремительную активность роботизированный модуль контейнера-паба (стилизованный под шестиногое шестирукое чудище из кого-то НФ-триллера). Чудище грузило салаты на бумажные блюдца, разливало напитки по пластиковым стаканам, и раскладывало эрзац-мясо на решетке электропечки. По настоянию Оуэна Гилбена, эта вечеринка проводилась в веганском стиле, хотя не ортодоксальном.

— В такие моменты у меня бывает странное чувство, — произнес Лацаро Талвиц, вертя в правой руке стакан кофейно-ромового коктейля, — будто я прикасаюсь к будущему, но понимаю лишь случайные детали, не видя общей картины. Как шесть слепцов, которые впервые встретили слона. Есть такая буддистская притча. Первый мудрец нащупал ухо, потому решил, что слон похож на веер. Второй мудрец нащупал ногу и решил, что слон похож на дерево. Третий нащупал хобот, и решил, что слон похож на змею… В общем, дальше уже понятно.

— Если даже ты не понимаешь будущего, тогда кто понимает? – спросила Мимоза. Она устроилась напротив гуру экономики смыслов. Он предпочел сидеть в шезлонге, а она выбрала пляжный коврик, дополнительно привалившись спиной к панде Шу. У панды никаких возражений не возникало.

— Полагаю, никто не понимает, — сообщил Талвиц, — слишком сильный сдвиг. Одно дело переход от голоцена к антропоцену внутри четвертичного периода Кайнозойской эры, а другое дело осмыслить переход от Кайнозойской эры к Мифозойской.

— А можно более доходчиво, для бизнесмена с ограниченным IQ? – встрял Гилбен.

Гуру экономики смыслов широко улыбнулся, кивнул, втянул через соломинку порцию коктейля, и стал объяснять доходчиво. Из всех участников этой вечеринке лишь Гастон Перрен знал, о чем речь. 66 миллионов лет назад, после мел-палеогенового вымирания, Мезозой (эра рептилий) сменилась Кайнозоем (эрой млекопитающих и птиц). В рамках Кайнозоя принято отмечать периоды, разделяемые переменами климата. Четвертичный период начинается от великого оледенения 2.5 миллиона лет назад. Этот период в свою очередь делится на плейстоцен (эпоха старта великого оледенения, сменившееся далее синусоидой потеплений-похолоданий) и голоцен (эпоха, в которую 12 тысяч лет назад началось последнее межледниковье). А во времена экологического бума стало принято отсчитывать от 1950 года новую эпоху: антропоцен (когда деятельность людей, якобы, превратилась в главный фактор изменений биосферы)…