В течение девяти лет президент – жесткая, но пользующаяся популярностью женщина по имени Хачида доминировала над главой исполнительной власти Даккара. И семь из этих девяти лет премьер, Даниэль Косгрейв, пытался завоевать превосходство и терпел поражение. Ему все время недоставало нескольких голосов, чтобы отменить изданные ею законы, он все время на несколько шагов отставал от ее указов. Поначалу это его только злило. Потом наболело. Все это было очень характерно для даккарской политики.

Левон и его тайные намерения характерными не были. Сначала начались звонки с предложением поддержать. Потом последовали предложения о предоставлении кредита, потом несколько «случайных» встреч, которые не привлекли особого внимания средств массовой информации. У Хачиды и многих других ведущих политических деятелей были свои собственные личные советники. Считалось, что Косгрейв тоже их имеет. Эти встречи проводились частным порядком, и только два человека знали, что на них обсуждалось. Два человека и некто, кто человеком не был. Будучи первоначально рекомендован лейтенантом и затем войдя в круг близких соратников Левона, Страат-иен без шума информировал старших представителей Ядра о том, что происходит. События не предвещали ничего хорошего. С помощью генерала Левона и «неизвестных» вторых лиц, похоже, Косгрейв готовился взять власть в администрации Даккара. Если ему удадутся его маневры, он, естественно, будет в глубоком долгу у своих самых сильных сторонников. Что еще хуже, похоже было, что он совершенно подпал под влияние Левона. Но это было опасным не само по себе, а в связи с «советами» личных «советников» Левона.

Неспокойный Даккар был особенно чувствителен к реакционным взглядам. Будучи миром влиятельным, он в прошлом регулярно делал попытки распространить влияние за свои пределы. Если Косгрейв захватит власть, то вполне вероятно, что он, как и его речистые и неустойчивые предшественники, попытается распространить свои взгляды где-то еще. Члены Ядра испытывали все более глубокую озабоченность тем, какое направление принимают события.

По предложению Страат-иена Левон согласился, чтобы Лалелеланг присутствовала на одном из закрытых политических собраний в качестве наблюдателя. Доводом полковника было то, что ее присутствие повредить не может, а, возможно, послужит хорошей рекламой движению. Ее репутация крупнейшего исследователя поведения человека произвела на генерала должное впечатление, а в течение предыдущих месяцев он научился ценить советы полковника Са. Кроме того, Страат-иен уверил своего начальника, что позаботится о том, чтобы посетительница не увидела ничего, что ей не следует видеть.

Согласившись на это предложение, Левон моментально выбросил его из головы, которая вскоре наполнилась гораздо более важными вещами. Собрание должно было состояться в личном уединенном владении Косгрейва – комплексе одно-и двухэтажных зданий, расположенных на лесистом горном склоне большого северного горного массива. Страат-иен нашел местность привлекательной и бодрящей, но Лалелеланг она угнетала. Несмотря на свое птичье прошлое, вейсы не любили высоту и крутизну. Быстротекущая река многоголосо стекала в тесное ущелье, расположенное сразу за лужайками, красиво разбросанными среди даккарских вечнозеленых деревьев. Вдали вздымались большие вершины. Апартаменты располагались в паре длинных узких зданий, немного отстоящих от главного комплекса. Несколько комнат были отведены Лалелеланг. После недавней перестройки они стали гибкими, рассчитанными на удобства не-людей. Поздоровавшись с только что приехавшей Лалелеланг, Страат-иен невесело заметил, что среди присутствующих гражданских лиц не меньше, чем военных. Это было дурным знаком, указывавшим на то, что Косгрейв и Левон становятся все более влиятельными в высших кругах Даккара.

– Левон умеет убеждать, – говорил Страат-иен, пока они шли по извивающейся среди скал тропинке. Далеко внизу река бежала своим пенным жалующимся путем к далекому морю. – А Косгрейв тщеславен и честолюбив. Опасное сочетание.

– Значит, началось. – Лалелеланг завернулась в тонкие, но теплые многослойные одежды. Страат-иен находил альпийский климат приятно освежающим, но для Лалелеланг он был на грани стужи. – Я надеялась, что обстоятельства опровергнут мои теории.

– Может быть, это еще так и будет. – Выражение его лица оставалось печальным и непроницаемым.

Она остановилась, держась подальше от тонкого пластмассового ограждения. В начале ущелья громыхал водопад.

– Помнишь, как мы в прошлый раз стояли на краю пропасти?

Вид у него был удивленный. Потом он вдруг вспомнил и отвернулся, скользнув взглядом через каньон.

– Это было другое время. Я не был уверен в тебе. Я не был уверен очень во многом. – Он мгновение помолчал, потом снова взглянул на нее. – Ты это помнишь?

– Вполне естественно не забывать минуты, когда кто-то, кого считаешь другом, решает мучительный вопрос, убить тебя или нет. Я счастлива, что ты сделал такой выбор.

Ощущая, что чего-то не понял, он почувствовал сожаление, что так плохо знает сложный язык жестов и движений, которым пользуются вейсы.

– Ты относишься к этому предубежденно.

– Как сказал бы в этой ситуации гивистам, истинно. – Она снова стала серьезной. – Насколько опасен этот Косгрейв?

– Сам по себе – ничуть. Нам по-прежнему надо опасаться только Левона.

Ему нужна более надежная политическая база, прежде чем он сможет предпринять открытые военные шаги. Если Косгрейву удастся вырвать законотворчество планетного правительства у президента, он ее получит. Даккар станет стартовой базой для вдохновленного Амплитуром совращения всех миров, населенных людьми.

Она еще дальше отступила от ограждения.

– Они, конечно, здесь.

– Да. По крайней мере, один из них. Говорят, что только что прибыл. Я его еще не видел, но, кажется, это тот самый, которого Левон представил в первый раз своим сторонникам: Творящий-Ищущий.

– Этого и следовало ожидать. Амплитуры тоже понимают, что значит специализация. – Ее голос превратился в задумчивое бормотание:

– Амплитурский специалист по поведению человека. Интересно было бы обменяться мнениями с моим управляющим умами коллегой. Наши положения будут сходными, но не наши цели.

– Как ты держишься в окружении стольких людей? – заботливо спросил он.

– Не так уж страшно. Тут дополнительно присутствуют несколько гивистамов из технического персонала этого большого комплекса строений. Мы разговаривали. Есть здесь и несколько лепаров. Мы, конечно, не разговариваем, но, тем не менее, приятно бывает увидеть еще одно не-человеческое лицо. Кажется, я даже заметила единственного бир’римора. Так что я не чувствую себя в полной изоляции.

Страат-иен кивнул:

– Даккар – довольно космополитичный мир. Здесь свободно общаются расы Узора, несмотря на то, что население преимущественно люди.

– Вы так обильно размножаетесь. – Ее замечание не было окрашено осуждением. – Ты знаешь, где живет амплитур?

– Догадываюсь. Премьер Косгрейв явно счел необходимым предусмотреть условия, необходимое для других рас.

– Знаю. Мои комнаты очень удобны.

Он обвел вокруг рукой.

– Ты, наверное, находишь все это хаотичным по сравнению с домом.

Вейсы предпочитают организовывать природу.

– Мы не организуем, – настаивала она. – Наша эстетика требует, чтобы мы помогали природе следовать наиболее податливыми путями.

– Не это ли Назначение Амплитура хочет сделать со всем разумом?

– Это – вопрос точки зрения. Несомненно, человек Левон имеет в виду жесткую организованность, а не гибкое направление. Он казался озабоченным.

– А теперь мне предстоит попытаться «организовать» одного амплитура.

Они молчаливо шли по дорожке, и тут кто-то залаял высоко на дереве. К их ногам упал семенник. Он был размером с кулак, сужался до остренького кончика и напоминал Страат-иену коричневую брюкву. Он не стал пытаться рассмотреть местного зверька, устроившего это падение.