– Анни? – в голосе мачехи прорезалась знакомая сталь.

– Это… – я запнулась, растерявшись: что бы солгать такого правдоподобного. – Кино. Забыла на паузу поставить. Прости.

– Кино? – Урсула не спешила верить, сомневаясь в правдивости моих слов. – И что за кино ты смотришь так поздно? Не пора ли тебе готовиться ко сну. Насколько я помню, завтра тебе на работу?

Я снова куснула губу. Чёрт, сколько всего потом придётся объяснять родителям! Но это потом, когда верну Диану домой. А пока…

– Я заканчиваю. Спокойной ночи! Берегите себя!

И позорно отключила телефон, не дослушав ворчание мачехи.

– И что это было? – Рэйджен смотрел на меня с таким видом, будто я должна была ещё и перед ним оправдываться.

– Я же просила вас помолчать! – воскликнула. – Чуть не попалась из-за вашей болтовни!

– Болтовни? – Рэйджен снова вздёрнул брови, выражая крайнюю степень удивления и раздражения. А я ощутила, как где-то умудрилась перешагнуть незримую грань дозволенного. Упс!

– Хочу напомнить: мы с тобой не приятели, не друзья и даже не любовники. Всё, что я говорю, важно и преследует одну цель – между прочим, твою цель – найти твою сестру.

Вот так, одним махом, и поставил на место, и пристыдил.

Шах и мат, Анна.

Я не стала ничего отвечать. Просто слов нужных не нашлось, а неразборчиво что-то блеять, лишь ещё сильнее унижая себя, не хотела. Довольно и неловкости, возникшей после эмоциональной тирады Рэйджена.

Детектив скинул свои вещи на вторую кровать и, подхватив полотенце, без слов ушёл в душ. А я с сожалением приняла факт, что пропустила возможность помыться первой и теперь должна терпеливо ждать, пока Рэйджен освободит кабинку.

Вздохнув, снова повернулась к окну. Зажмурилась.

На самом деле мне было дико страшно. Я боялась этого неизвестного мира, полного чудовищ с красными глазами. Боялась не успеть к сроку вернуть сестру. Но больше всего я боялась, что мы с Рэйдженом не сможем найти Диану и она погибнет.

Я любила свою непутёвую сестричку. И моё сердце сжималось от острой боли при мысли, что могу больше никогда не увидеть лицо моей малышки Ди.

Ночь прошла беспокойно. Я уже плохо помнила, как в полусонном состоянии дождалась Рэйджена, как быстро, по-солдатски, приняла душ и завалилась в кровать. Не было сил на стеснение или мысли о посторонних мужчинах в номере, – усталость и стресс взяли своё. Я просто отключилась, и теперь, с трудом разлепив веки и ничего не соображая, таращилась на тёмное небо за окном.

– Который час? – спросила, даже не пытаясь подавить зевок.

– Пять тридцать. Подъём, копуша!

– Я не копу-у-у-ша, – зевнув, ответила, протирая глаза. Мерзость. Я в такую рань, даже будучи студенткой, не вставала. Но Рэйджен – не папа, а впереди нас ждала не мирная лекция о структуре языка. Вздохнула и силой воли вытолкала себя из-под одеяла в промозглую стынь номера.

– Снова котики? – Детектив не смог проигнорировать мои выглянувшие из-под ночной рубашки трусики. Я тут же одёрнула бельё и посмотрела на Рэйджена с максимальным укором.

– Мы не друзья, не приятели и даже не любовники. Имейте такт не пялиться на мои трусы! – вернула его же слова и демонстративно повернулась к мужчине спиной. Стараясь не сопеть, как надувшийся младенец, я нервными, рваными движениями натянула джинсы и, схватившись за края ночнушки, замерла.

Лишь услышав за спиной тихий щелчок двери, выдохнула и стянула с себя бельё. Нет, ну каков нахал! Будто я должна кому-то объяснять свой выбор разноцветных трусиков-неделек с милыми котиками! Что хочу, то и ношу! Его ведьмачество забыла спросить, какое бельё мне надевать!

Обуреваемая праведным гневом, оделась быстрее, чем сгорела бы спичка. Стянув волосы в тугой хвост на затылке, я сложила вещи в сумку и, прихватив зубную щётку, отправилась в туалетную комнату. Что-то подсказывало мне, что Рэйджена надолго не хватит и он скоро вернётся с новой порцией язвительных подколок по поводу моей медлительности.

Как он почувствовал нужный момент? Возможно, всему виной чутьё ведьмака. Рэйджен появился на пороге ванной комнаты, дверь в которую непредусмотрительно оставила распахнутой, ровно в тот момент, когда я коснулась вентиля крана, чтобы выключить воду.

– Готова? Замечательно, – скупо обронил детектив. – Твой завтрак.

Я еле успела поймать неопределённого вида свёрток. Горячий.

– Что это? – спросила, пытаясь затушить разгорающееся в душе раздражение. Ну вот что ему стоило по-человечески дать в руки еду, а не швыряться ею, словно бейсбольным мячом?

– Мясной рулет с овощами. И лучше не спрашивай меня о происхождении мяса, – усмехнулся Рэйджен и подмигнул мне. Кажется, детектив был в приподнятом настроении, что плохо вязалось со столь ранним пробуждением. Неужели не выспалась только я?

– А кофе? – намеренно проигнорировав провокацию, уточнила я. А что? Я без кофе не проснусь!

– А кофе, милая, организуешь нам ты. Когда дотащишь свою тощую задничку к машине.

Как я не запустила в нагло ухмыляющуюся морду детектива рулетом с неопознанным мясом, сама не знаю. Громко засопев, поклялась себе, что непременно отомщу этому гаду за хамское отношение. А пока… пока надо раздобыть кофе, иначе звери с красными глазами покажутся Рэйджену милыми пушистыми котятами по сравнению со мной.

– Отвратительно, – сплюнув на влажный от утренней росы асфальт, возмутился Рэйджен. Поставив стаканчик кофе, который я принесла буквально только что, на крышу автомобиля, детектив скривился в презрительной гримасе. – Это совершенно невозможно пить! И в данном случае как никогда уместен средний род!

Я прекрасно считала намёк Рэйджена: кофе действительно был похож на жидкую порцию коровьего удобрения, но признавать вину не собиралась. Расправив плечи, поставила рядом с его стаканчиком свой и спокойно ответила:

– К сожалению, в этом месте, куда вы нас привезли вчера, не нашлось ничего более похожего на кофе. Можете пить, можете вылить на траву, – другого я всё равно не найду.

Пожав плечами, с равнодушным видом взяла стаканчик и демонстративно хлебнула коричневую жижу. И едва удержалась от того, чтобы не выплюнуть эту гадость, как сделал мгновением ранее сам Рэйджен. Боги, из чего они варили такую бурду?!

Рэйджен, прекрасно прочитав все мои мысли, громко и искренне засмеялся.

– Похоже, выливать в траву этот «божественный напиток» буду не только я?

Я лишь неопределённо хмыкнула, борясь с подступившей к горлу тошнотой. Нужно было как-то проглотить эту гадость, по глупости местного бармена названную кофе, но с каждой секундой я понимала всё яснее, что не смогу.

Наплевав на попытки казаться приличной, обошла машину и, подойдя к обочине, выплюнула напиток в траву. Следом, безо всякого сожаления, вылила и содержимое своего стаканчика. Потом, не дав опомниться детективу, забрала его порцию и отправила этот недокофе удобрять землю у ночного отеля.

– Это определённо невозможно пить. Беру свои слова обратно, – признала я, стараясь сохранить остатки достоинства.

Рэйджен, довольно крякнув, кивнул на переднее сиденье машины.

– Садись. Тут недалеко есть дорожное кафе. Там наливают кофе, от которого хотя бы не выворачивается наизнанку желудок.

Я кивнула и молча устроилась на почётном месте штурмана.

Включив двигатель, Рэйджен пристегнулся и, дождавшись, когда я последую его примеру, стартанул. Глядя вперёд, на ровное полотно дороги, он добавил:

– Если не будем останавливаться каждые полчаса, то к вечеру доедем до этой точки. – Не убирая одной руки от руля, другой Рэйджен легко развернул карту, лежащую над приборной панелью, и ткнул на одну из пяти точек, обведённых жирной красной линией. – Это места силы. Так как мы не знаем, куда именно парень твоей сестры решил отправиться, будем осматривать каждую точку. И там мы проведём первый ритуал связи.

– Связи? – переспросила, пытаясь прикинуть, сколько времени уйдёт на «осмотр» всех точек.