Я сжимаюсь инстинктивно. С тревогой смотрю на Дикого. Вот! Этого я и боялась!
Пока я была «сукой Буйного» – Камиль хоть как-то сдерживался. Срывало его, но он тормозил. Обрывал себя, напоминал, что меня другой касался.
А теперь…
Теперь у него полный карт-бланш.
Где моё согласие не очень нужное.
– Сейчас тебя врачиха осмотрит, – сообщает, вытирая пальцы о мой халат. – Дальше решу, что с тобой делать.
– Так осмотрит? Я же…
– Потекла?
– Камиль! Не надо, не унижай меня так! Хватит, я поняла. Ты всё можешь, а я… Просто не надо аж так демонстрировать свою силу.
Мне невыносимо от мысли, что кто-то увидит меня такую. Обидно и горько. А ещё хуже от того, что это делает со мной Камиль. Тот самый мужчина, который вызывает желание.
– Я обещаю, что ничего больше не устрою! – вскрикиваю отчаянно. – Буду сидеть тут. Никаких побегов, клянусь. Если я снова убегу… Я что захочешь сделаю, уговор?
Я надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы Камиль сменил гнев на милость. Пошёл мне на встречу.
Обещаю легко и просто. Знаю, что следующий раз будет другим. Чтобы наверняка сбежать, не получив новых проблем.
– Я буду… хорошей, – хнычу, когда пальцы Камиля обхватывают мою щиколотку. – Обещаю.
Не знаю, что именно срабатывает на мужчину. Обещание, мой жалкий вид. Или он сам не хочет, чтобы кто-то меня видел такой.
Но Камиль отстёгивает меня. Я поджимаю к себе колени, растираю затёкшие запястья. Хочется сбежать сию секунду, но я немного выжидаю.
А после с напускным спокойствием прячусь в уборной, которая есть в этой палате. Быстро привожу себя в порядок.
Я пытаюсь игнорировать саму проверку с врачихой, отказываюсь её запоминать. Лишь отмечаю, что в этот раз её отношение куда более уважительное.
Страшно, да?
А вот нечего!
Мне снова становится плохо. Я запираюсь в ванной, пока Дикий беседует с врачами. Их тут несколько.
Мне уже получше, приступы намного реже. Но всё равно периодически возникает ком в горле.
Я умываюсь ледяной водой, стараясь окончательно избавиться от жара в крови. Я вся пылаю из-за отравления.
«Да-да» – ехидничает внутренний голос.
– Каждую суку мне приведи! – рявкает Камиль, заставляя меня напрячься. Прислушиваюсь к разговору в палате. – Да, сейчас. Я хочу знать, какая гнида смогла добавить эту отраву в мою еду.
Отраву? Меня пытались отравить?!
Или…
Дикого, его наверняка. Пытались через еду отравить, не зная, что он куда более придирчивый к еде. И не зря, судя по всему.
А досталось мне. Вечно я крайняя в этих криминальных разборках. Судьба у меня такая.
Зато радует, что мужчина знает теперь правду. И перестанет меня невесть в чём подозревать.
– Мне похуй! Для кого и как покупалось. Я мог ту дрянь сожрать? Мог. Какого хуя у вас хромает всё? Жду ответ. С проебавшимися сам разговаривать буду.
Я прислоняюсь к двери, желая услышать больше. Вдруг что-то полезное и важное будет? Но после тишина стоит.
– Выходи, малая, – вздрагиваю от обращения. – Или дальше греть уши будешь?
– Я ничего не делала, – бормочу, открывая дверь. – Ты очень громко и зло говорил. Я решила не нарываться.
– Ты гляди. Умной становишься? Может нахрен лечение? Вдруг соображать нормально начнёшь.
– Я соображаю.
– Не заметно. Если думаешь, что я серьёзно верю в… Ладно, это после обсудим. Пока слушай новый расклад.
Я обнимаю себя за плечи. Меня бьёт лёгким ознобом. И слова Дикого не дают расслабиться. Что мы будем обсуждать?
Он сейчас вновь за фотографии начнёт спрашивать? Или про то, что происходит? Как мне дальше выкручиваться?
– Ты остаёшься тут, – приказывает. – С охраной. Не рыпаешься. Дёрнешься – я тебя выебу. Порву – так и будет. Врачей слушаешься, послушно глотаешь.
– Эй!
– Таблетки, – усмехается нагло. – Всё, мозги между ног утекли? Если хорошо попросишь…
– Слушаюсь и пью таблетки, я поняла. А потом?
– Потом увидим. Поваляешься пару дней, пока из крови препарат не выведут. Последующие действия будут зависеть от тебя. Насколько сильно ты меня выбесишь.
– А что за препарат?
– Не твоего ума дело. С этим я разберусь.
Дикий разворачивается. Не прощаясь, уходит из палаты, оставляя меня в одиночестве.
Я присаживаюсь на край кровати, тяжело вздыхаю. Осматриваю комнату, решётки на окнах. Побег придётся отложить.
Лишь надеюсь, что разговор с Диким закончится не моей казнью. Что же такого он обсудить хочет?
Девочки, сегодня на большинство книг Джулии и мои действуют большие скидки! Не пропустите! Ниже оставляю ссылочки на наши авторские странички:
https:// /ru/aya-kucher-u2632774
https:// /ru/dzhuliya-romush-u540697
Глава 25
– Ой, – произношу тихонько и очень быстренько иду к кровати. Сажусь на неё и кусаю губу.
Я ничего не делала. Оно само. Меня никто не видел. Не докажут.
«Вот же идиотка».
Отрицательно головой качаю.
Век живи и век учись. Вот, например, секунд пять назад я поняла, что лезвием для бритвы решётку не перепилить. Как я это поняла? После того как полутра пыталась перепилить решётку.
«С мозгами попрощались?»
Я никак не реагирую на сарказм внутреннего голоса. Ну не сидеть же мне, и не ждать добровольно казни?!
Я бы и дальше пыталась, если бы лезвие не переломилось пополам и не выпало из пальцев.
Сердце в груди тарабанит, как ненормальное.
А если кто-то увидел и Камилю доложил? Что он со мной сделает?
«Ни хрена хорошего?»
Нет-нет. Нужно успокоиться. Если бы они заметили… Громилы Дикого уже бы были в моей палате. Руки бы заламывали и Дикому звонили.
А так всё тихо. Никто не приходит. Только врач был с самого утра.
Спрашивал про самочувствие. И новости плохие сообщил. Сказал, что я уже как огурчик и меня выписывать можно.
Ну, собственно говоря, именно эти новости и сподвигли меня попробовать перепилить решётку.
Например, до этого момента мне фартило: Камиль не заметил, что маленькое лезвие выпало из нижнего белья, я, когда он, как вандал, ножом распорол и в сторону откинул. Лезвие под кровать закатилось. Я его сама случайно заметила. Счастью не было предела. А теперь я сижу и раскачиваюсь из стороны в сторону, потому что боюсь, что снова отхвачу за новую попытку смыться. Я ведь обещала мужчине… Но кто сказал, что я говорила это искренне? Я была готова ему что угодно пообещать, только бы он меня не трогал.
Когда дверь в палату распахивается, я тут же с кровати спрыгиваю и к стене отхожу. Это за мной пришли, да?! Всё же заметили?!
Только чудом не ору в эту же секунду, что я ничего не делала. Язык прикусываю. Только выпученные от страха глаза меня выдают.
В палату заходит медсестра. Я тут же напрягаюсь, потому что до этого ни разу её здесь не видела.
Я в больнице уже третий день. И ко мне пускают только врача и дух медсестёр. Амбалы Дикого начали на удивление хорошо работать. Наверное, втык получили серьёзный.
– Доброе утро, – девушка здоровается и при этом подозрительно по сторонам оглядывается.
Я же продолжаю молча у стены стоять. А оно доброе? Не нравится мне всё это.
– У меня уже нет никаких процедур.
Заявляю, когда медсестра ко мне направляется.
«Ещё немного, и в дурке пропишемся».
Внутренний голос комментирует моё странное поведение. Но я реально остерегаюсь. От греха подальше. Меня уже пытались пристрелить. Отравить. Даже попытка нападения лошади была. Так что меня тоже понять можно.
– У меня мало времени, сюда могут зайти в любую секунду. Я чудом смогла охранников отвлечь.
Её слова пугают ещё сильнее. На кой чёрт она сюда припёрлась?! Чтобы сейчас из-за её выходки я снова получила?
– Уходите, мне не нужны проблемы!
– У меня для вас кое-что есть, просили передать…
