Дверь снова заскрипела, но Женя сдержала её и в этот раз. На улице послышались удивлённые голоса. Оправившись от возмущения, дверь настойчивее запросилась в подъезд. «Вроде спряталась». – Женя бросила взгляд под лестницу и отпрянула. В тёмный коридор ввалились женщина из соцзащиты и усатый мужчина средних лет.

– Девочка, – буркнула соцзащита, – это ты не давала нам войти?

– Я? Да что вы, тут дверь клинит, – включила весь свой актёрский талант Женя. Слава богу, в темноте её нельзя было как следует разглядеть.

– Ладно, ты старушку в малиновом пуховике не видела?

– Неа.

– Пойдёмте, Алексей Николаевич, – обратилась соцзащита к усатому мужчине. – Проверим вашу маму.

Как только они ушли, бабушка вылезла из-под лестницы, с трудом разогнулась, держась за перила, и… рванула на улицу.

– Подождите! Эй, подождите! – закричала Женя.

– Девочка, ну сколько раз тебе повторять: не привлекай к себе внимания!

Они дошли до остановки и сели на первый попавшийся автобус. Двери с лязгом захлопнулись и задребезжали.

– Я пенсионерка, не видно, что ли? – отчеканила бабушка контролёру, прежде чем тот успел открыть рот.

– А у меня проездной, – достала Женя помятый билет.

Когда они наконец уселись на заднее сиденье, Женя спросила:

– Почему вас преследует соцзащита?

– Потому что я сбежала.

– Откуда?

– Из дома престарелых.

Женя невольно поморщилась.

– Как это сбежали?

– О, девочка, в доме престарелых до кого-то есть дело, только если этот кто-то нарушает распорядок. Одному мужчине плохо стало на прогулке, для скорой ворота открыли. И я под шумок в рощу шмыгнула, меня никто и не заметил.

– А к подруге своей вы как проникли?

– А… – Глаза-лупы заблестели. – Мои родители тоже в этом доме когда-то жили. И был у нас с Галчонком в детстве один секретик – прятать ключ в специальный кармашек с обратной стороны коврика у двери. Сын Галочкин до сих пор так делает, а то у них сиделка часто ключ забывала…

– Сын – это такой, с усами? Алексей…

– Да, он. Хороший парень вырос, – печально вздохнула бабушка. – Два года, как инсульт разбил Галчонка, почти уже не двигается, только лежит. А сын не бросил. Сиделка к ней каждый день ходит, утром и вечером. Он сам тоже навещает.

– Откуда соцзащита знала, что вы будете у Галочки?

– Вот настырная! У этих супостатов же вся моя подноготная – кто, откуда, какие близкие остались… Да и потом, сама я сдуру много с соседкой по комнате болтала…

Автобус резко затормозил, и старушка чуть не вывалилась в пролёт.

– И где вас только учат, дармоедов? – сердито закричала она на весь салон. – Ну что, девочка, ты узнала всё, что хотела? – Судя по тону, настроение у неё изменилось.

– Нет, не всё.

– Мне выходить надо.

– Я с вами.

Та ничего не ответила, но окинула Женю оценивающим взглядом.

– Как тебя звать-то?

– Женя. А вас?

– Тамара Михайловна.

Автобус остановился у железнодорожного вокзала. Тамара Михайловна засуетилась, споткнулась и чуть было не упала. Женя успела схватить её за локоть.

– Зачем-то бог тебя мне послал, – странно прокомментировала этот эпизод Тамара Михайловна.

– Куда вы направляетесь? – спросила Женя.

– Надо мне до города соседнего добраться, дело недовершённое там у меня есть. – Тамара Михайловна поправила сбившийся платок и мечтательно протянула:

– А потом – на юг, к Семёну Юрьевичу.

– Это кто?

– Какая ты любопытная, девочка! Подскажи, сколько времени?

– Без двадцати семь.

– Скоро электричка отправляется, – пробормотала Тамара Михайловна. – Так вот, девочка. Семён Юрьевич – это юрист. Ему, правда, уже должно быть сильно за семьдесят. Но очень уж он мужу моему обязан. Незадолго до смерти (как чувствовал!) Витенька так мне и сказал: «Тома, будет худо – звони Семёну. Он поможет». И бумажку-то мне сунул. А я, дура старая, её потеряла.

– А вы с ним что, не общались?

– С кем? С мужем?

– Да не с мужем, а с этим Семёном Юрьевичем.

– Общались, но давно. Лет тридцать уж прошло.

– Ого! – Женя переминалась с ноги на ногу, не зная, как подступиться к делу. Но набралась духа и выпалила:

– Тамара Михайловна, возьмите меня с собой!

– Куда? – опешила бабушка.

– На юг.

– Да ты что, под суд меня хочешь? Что скажут твои родители?

– А нет у меня родителей, – соврала Женя. – Я тоже сбежала.

– Откуда?

– Из детского дома.

– Пахнешь по-домашнему. – Тамара Михайловна как будто действительно принюхалась. – И куртка у тебя хорошая.

– Нам волонтёры привозили, – снова соврала Женя.

– Даже если ты из детского дома, я всё равно не могу тебя взять с собой.

– Почему?

– Нас ведь будут искать! Я-то списанный товар, а ты несовершеннолетняя. Поймают, скажут – я украла. И заберут в тюрьму. Тебе лет-то сколько?

– Пятнадцать. – Женя, которой на самом деле летом исполнилось четырнадцать, врала виртуозно и уверенно, чего с ней никогда не бывало.

– В техникуме учишься?

– Нет. Мне два года ещё в школе. Я поздно пошла.

– Нда… Всё равно не могу. Не могу, девочка! Ну прощевай, надо ещё билет купить. – И Тамара Михайловна налегла на огромную железную дверь вокзала.

– Ну пожалуйста, возьмите меня с собой! – остановила её Женя. – Я в детский дом больше не вернусь. Вы же сами знаете, каково там. Идти мне некуда. А у вас – целый план! Мы будем осторожны, нас не поймают! Я вам помогу найти Семёна Юрьевича – у меня хоть интернет есть! Заживём вместе, я работать пойду!

– Ну-ну. – Тамара Михайловна протёрла краешком платка свои толстенные очки. – Тебе не работать, а учиться надо. А чтобы учиться, документы нужны.

– А у меня паспорт с собой!

– Так вот по паспорту твоему и увидят, что ты в розыске.

– А вы меня удочерите! – не унималась Женя. – Будьте моей бабушкой!

– Девочка, ну какая же я тебе бабушка? Мне ведь самой семьдесят годочков, и у меня ни кола ни двора!

– Ну неужели, неужели ничего нельзя сделать? – У Жени на глаза навернулись слёзы. – Я сегодня буду ночевать на улице, если вы меня не заберёте.

Тамара Михайловна водрузила на нос очки и тяжело вздохнула:

– Ну ладно. Как тебя там? Женя? Поможешь мне найти Семёна Юрьевича, а там решим. Он юрист, подскажет. У тебя деньги-то есть?

– Немного.

– Пойдём посмотрим, сколько стоят билеты.

– А куда мы поедем?

– В Клин.

– Почему-то мы тут ни разу не были, хотя это совсем рядом. – Женя осеклась, чтобы не наговорить лишнего.

– Возьми меня под руку, дружок.

– Может быть, подождём автобуса?

– Тут километра три, прогуляемся.

Солнце уже давно село. С каждым новым шагом в этой неизведанной темноте Женя всё больше расплывалась в улыбке. Она смогла! Смогла убежать от сестры, найти ночлег и отправиться навстречу приключениям. Женя даже слегка подпрыгивала от эйфории.

– Похоже на Тверь, только… ну… более по-деревенски.

«Надеюсь, не обидится», – подумала Женя и искоса взглянула на Тамару Михайловну. Но та лишь хихикнула.