— Терпение, Винчесто, совсем скоро в аду появится новый демон, мне будет нужна твоя помощь, — Сатана в предвкушении усмехнулся.

— Непризнанная? — предположил советник, но, увидев отрицательный наклон головы в сторону, неуверенно бросил. — Бывший ангел?

— Можно и так сказать. Ты сильно удивишься, друг мой, когда с ней познакомишься, — Дьявол лукаво улыбнулся, убирая второй свиток в сейф.

В аду всегда было полно работы, не смотря на его процветание. Ровно поэтому продолжать выпытывать у Владыки какую-либо информацию желания и времени, увы, не было. Адмирону хватало доверия и знаний, чтобы понимать тот факт, что при любых обстоятельствах Сатана не сделает ничего, что пошатнёт его репутацию и заставит пострадать, поэтому, в оставшееся время, демоны смогли спокойно обсудить часть рабочих вопросов, которые должны быть подняты на ближайшем собрании,

больше к теме раута не возвращаясь.

•—===•⊰s⊱•===—•

Ангелы послушно направились вслед за отцом одной из них. За считанные мгновения Серафим Михаил быстро переменился, казалось, каждый шаг мужчины был ненатуральным, каким то показным и вынужденным. Наконец-то двери в зал распахнулись, впуская три значимые фигуры.

Все приглашённые беседовали, скучковавшись в небольшие компании по интересам. Возможно, обсуждая последний принятый Цитаделью закон, ведь мало, кто поддержал мысль Торендо об изменение последнего пункта Конституции, который ангел так сильно пытался внедрить.

Более молодые девушки обсуждали кавалеров, разглядывая свободные партии. В Раю рауты устраивались отнюдь не часто, поэтому на них всегда присутствовали важные фигуры и сливки общества, где с точностью до ста процентов затесался хотя бы один холостяк.

Женщины постарше, будучи в браке и родив от своих мужей, упивались последними сплетнями, выгуливая свои вечерние платья, когда же обслуга переговаривалась между собой будучи старыми знакомыми, это была своего рода иерархия. Но все они от мала до велика устремили взгляды на входящих, оценивая одежду, манеры, статус, осанку, положение. Такие моменты Уокер не любила больше всего на свете, ощущая себя какой-то вещью на аукционе.

Вики натянула дежурную улыбку, зная, чего от неё ожидают и как стоит себя вести. Тот факт, что большинство присутствующих смотрит именно на неё, совсем не пугал и не удивлял. В конце концов, выбирая такое платье, это было первым, к чему она готовилась, и, в конце концов, ангел была желанной партией, будучи единственной дочерью двух Серафимов.

Заметив своих родителей, напряжённо переговаривающихся с Торендо и Эрагоном, Вики, как и Михал с Гайей, направилась в сторону, по пути приветственно кивая нескольким парам. Ребекка Уокер как всегда выглядела безупречно, так же, как её муж, облачившись в нежно-голубое вечернее платье с характерным акцентным вырезом из атласа на спине, волосы были собраны, но были и те характерные знаки, которые никак не могли скрыться от дочери, и та с легкостью определяла их напряжение с самого детства.

В данном случае мама слишком приторно улыбалась, покручивая правой рукой бокал из стороны в сторону, немного и еле заметно качая бедром. Отец, с ним всегда было проще, во всём. Его глаза выдавали ту напряжённость, а закрытая поза, в которой он стоял, держа руки под грудью и не притрагиваясь к спиртному, лишь подтверждала догадки.

— Прекрасно выглядишь, дорогая, — Вильям, отец Вики, мягко улыбнулся, его костюм серого цвета сидел на нем как всегда с иголочки, что была безусловная заслуга жены.

— Благодарю, мне есть в кого, — кивок в сторону матери, и ангел улыбнулся, словно соглашаясь с мыслями дочери, Ребекка же подхватила его улыбку, адресуя младшей Уокер. — Мы что-то пропустили?

Неоднозначный намёк на прерванную входящими беседу словно случайно не был расценён. Ангелы по обыкновению не стали давать ответ, игнорируя вопрос, как бы отмахиваясь от девушки, чем вызвали раздражение, которое Вики удавалось подавить в себе, как минимум, с виду не показывая мысленного недовольства.

— Виктория, знаешь, по какой причине мы здесь сегодня собрались? — не церемонясь так, как другие, поинтересовался Торендо.

— Предполагаю, хотите дать объявление о моём назначении, раз мы у нас? — неоднозначно ответила девушка, откидывая все предрассудки, которые почему-то именно в этот вечер лезли в её голову.

Ангел перевёл взгляд на Ребекку, которая лишь кивнула. Такой знак только позабавил Серафима, а лицо приняло выражение, которое словно прямым текстом кричало: «так я и думал», но, переведя взгляд с дочери на мать, продолжил.

— Это одна из причин, ты права, — он отпил пузырчатый напиток, кидая смурной взгляд на Эрагона. — Что-ж, но пока рано об этом, Эрагон, выйдем на балкон?

Всё то время, что главный советник молча стоял, не вмешиваясь в диалог, лишь местами кивая, мужчина не отрывал взгляд от будущего Серафима. Её портрет не первый год лежал в верхнем ящике его стола подальше от любопытных глаз. Он не мог не отметить того, что в жизни Вики была ещё прекрасней, чем на фотографии трёхлетней давности. Снаружи его интерес к ней выдавали только глаза, которые смотрели на девушку, не в силах оторваться. Как же долго он ждал этого дня, всего каких-то пару часов оставалось до самого важного.

— Конечно, — Эрагон, витая в собственных мыслях, направился к двери, ведущей на балкон, вслед за другом.

— Вики, как тебе вечер? — Архангел Гавриил, что недавно стал отцом двух дочерей, вмешался, разрядив тишину меж стоящими.

— Прекрасно, разве устраиваемый моей мамой вечер может быть ужасным? — женщина встретилась с дочерью взглядом, ей хотелось улыбнуться, но стресс предстоящего выжигал в ней излишние эмоции. — Эта симфония Чайковского заставляет проживать время беззаботно.

— Беззаботно? Интересное сравнение. Ты первая, кто в таком ключе оценивает этого композитора, — ангел был истинным ценителем музыки, поэтому Гавриилу льстило, когда кто-то мыслил нестандартно с точки зрения размышлений и интереса, а не ради приличия и его расположения.

— Мне кажется, эта композиция вызывает двоякие ощущения, — Гайя сощурила брови. — Это так интригующе, так беззаботно, и резкая смена, как будто скачок во взрослении.

— Символично, юная леди, — Йор хмыкнул, осушив до дна свой бокал с земным алкоголем. — А ты что думаешь, Ребекка? Так непривычно слушать от тебя «ничего».

В голосе демона скользило некое раздражение. О том, что решение покинуть пост и передать его юной Уокер было не добровольным, знали лишь немногие, в круг которых сама девушка не входила. Более того, её даже не смутило в этой ситуации то, что у Серафима двое подрастающих сыновей. Возможно, ангел не придала этому значение по той простой причине, что те лишь в этом году должны были пойти в старшую школу, да и к тому же, возможно, когда-нибудь мама решит покинуть свой пост так же, как и отец.

— Я не ищу скрытых подтекстов в музыке, Йор, — женщина словно специально ужалила, как змея, ангела, заострив интонацию на имени, к которому она больше не использовала предисловие «Серафим». — Я привыкла её слушать и расслабляться, не концентрируясь на каком-то конкретном смысле этюды, что и тебе рекомендую.

Дальнейшие несколько часов прошли без происшествий и словесных перепалок. Чем ближе время близилось к полночи, тем больше Уокер укалывало в локоть шестое чувство, мысли о том, что что-то не так и, по-хорошему, надо бы уйти. Но подводить мать она не хотела, не один раз она пропускала и намеренно не посещала такие вечера, нужно было отплатить и остаться хотя бы на один до конца.

Очередной вальс медленно начался, когда Серафимы покинули балкон. Видя, что они направляются в их сторону, Вики, словно почувствовав и решив себя обезопасить от ненужных бесед, перевела взгляд на лица, кивая головой в сторону танцующих в круге пар, зная, как Серафим это не любил.

«Щелкунчик» — соч.71, балет П. И. Чайковского Рекомендовано использовать музыкальное сопровождение (все треки в телеграмм канале)