– И что же Вас так огорчило? – От неожиданности я аж подскочил. Райнер?! Какого черта он тут делает ночью?! И вообще стоп, я сам-то где? Я смотрел на него и был ошарашен.

– Чем Вы так удивлены? Я думаю, это я должен удивляться. По городу бродит маньяк, на улице ни души ночью, а тут Вы. Снова. Ночью. Не объясните, что Вы делаете тут, в половине первого ночи?

– Ну знаете, может Вы сам маньяк? Снова ночь, снова Вы, майор. – Райнер вопросительно вскинул бровь и ухмыльнулся.

– Все может быть, Александр. Но на вопрос лучше ответить.

– Я думал. Один важный для меня человек, странно себя ведет со мной. Я пытался понять причины. Немного погрузился в мысли.

– Не боитесь, что нападут?

– Я думаю, я смогу постоять за себя. – Майор окинул меня взглядом, и мне показалось, подавил улыбку. Вот же говнюк самоуверенный.

– А Вы патрулируете?

– Нет, я просто иду домой. Доброй ночи.

– И Вам.

Мы разошлись. То есть все это время он сидел в отделе? Неужели изучал мое дело? Черт. С этим мужиком надо вести себя крайне осторожно. Я направился домой. Делать что-то сегодня, когда меня подловил майор крайне безрассудно.

Несколько ночей провел в размышлениях. Как мне хоть кого-то довести до логова? В лесополосе людей простых не осталось. Только дружина и менты. Убить кого-то из них? Кого? Как? Там такие слоны дежурят, что мне с ними ни за что не справиться. Детей в Северной сейчас днем с огнем не найдешь. Черт. Тупиковая ситуация какая-то. Голову себе сломал уже. Сел за дневник деда, но все равно эти мысли периодически меня вырывают. Да и майор какой-то слишком странный… что-то явно задумал. Может, я себя накручиваю? Ладно. Вернемся к дневнику деда. Следующая запись датируется февралем того же года, что и первая.

«02.1938. Наконец-то одобрили мои документы для вступления в рабочую партию! Вся семья счастлива, все меня сегодня поздравили. Все, кроме моего старшего брата Эверта. Он сказал, что я идиот и не понимаю, к чему все идет. Еще сказал, что я не внимателен, раз не замечаю очевидного. Отец попытался прекратить все эти разговоры, ведь проблем никто не хочет. Я не понимаю Эва, мы живем хорошо, живем лучше других, все что делает партия, это проводит чистку среди наших же людей. Это разве плохо? Зачем обществу содержать больных и уродцев? Пусть они сами на себя работают! Мы чистая раса! В этом я поддерживаю партию! У нас разгорелся не шуточный спор с братом. Но все же, мы одна семья, пусть брат и не понимает методов работы партии, не принимает того факта, что все инвалиды должны жить отдельно. Говорит, что скоро такими темпами мы докатимся до войны. Я не виню старшего, он всегда был слишком добрым и наивным. В процессе нашего спора, я вдруг заметил, что Марта совсем расстроилась. Прервав Эверта, я направился к ней.

– Что случилось? Ты не рада, что меня приняли в партию?

– Я рада, но если подумать, хоть на секунду, что твой брат прав? Что если тебе придется воевать? Я останусь тут одна…

–Не переживай, Марта. Я уверен, Германия быстро всех победит, и я снова буду дома. Хотя о войне и речи нет. Эверт болтает не подумав, не обращай внимания! – Она вдруг посмотрела на меня так печально, словно я и правда чего-то не знал или не понимал. Но я уверен, все будет прекрасно. Документы на наш дом пришли из канцелярии, завтра поведу мою будущую жену смотреть наш дом!».

Да уж, мне и правда сложно поверить, что мой дед был так непроходимо глуп. И почему он верил каждому слову из речей фюррера? Хотя, дед был такой не один. Все равно, безмерная тупость и инфантилизм меня поражают, я конечно беру в расчет, что деду 17-18 лет, но черт побери. Он просто еще ребенок! Человек, которого я знал, был крайне далек от веры в прекрасное будущее и лишен всяких эмоций.

Я вышел на кухню, заварил шиповниковый сбор. Запах разнесся по всей квартире. Снова задумался о предстоящей охоте… Чувство предвкушения захлестнуло меня, а когда представил, как майор обнаружит тело. О! В это раз я устрою для него экспозицию! Это будет прекрасно. Как же он будет злиться! Интересно, теперь он заявится ко мне домой как в прошлый раз, или нет? Ха-ха. По-хорошему, нельзя вести себя с Райнером неосмотрительно. Сейчас я шучу, иногда поддеваю его. Но стоит мне посмотреть ему в глаза, как я понимаю, это человек для меня крайне опасен. Малейшая ошибка или слово с моей стороны и майор меня сожрет и не подавится. Эх. Мысли слишком давят на меня. Решил выйти на улицу побродить, почистить разум. Сам не заметил, как дошел до северной. Вот место, где расстались с профессором, вот место, где я выбрал себе кровавого орленка впервые, вот на этой тропинке я убил того старика, фонарь… мост… как много приятных воспоминаний. Я уже стоял на мосту, когда мимо меня прошла пара дружинников. Черт, такие слоны, еще и по двое ходят! Тут одного хрен убьешь. Впрочем, они не обратили на меня никакого внимания. Зато, я обратил внимание на кое-что странное. Из-под бетонной опоры моста, на котором я стоял, выглядывал кусок детского шарфика, который то и дело двигался. Дождавшись, пока дружина скроется за поворотом, аккуратно и тихо спустился, и заглянул под мост. Девочка, вся грязная и зареванная, на вид не больше 7 лет. Совсем мелкая. Осторожно пошевелил рукой и улыбнулся, так, чтобы она меня наконец заметила.

– Привет! От кого прячешься?

– Здравствуйте. Ни от кого.

– Правда? А чего тогда под мостом сидишь?

– Хочу и сижу. – девочка надула щеки. А я вдруг понял, как сильно меня бесит эта мелкая дрянь. Кто ее вообще учил так разговаривать? Как хотелось придушить ее на месте, но у меня на нее были другие планы!

– Тогда, наверное, позову дружину, пусть отведут тебя к родителям.

– Нет! Ни надо. Я от них прячусь.

– Расскажешь, что случилось? Я уже взрослый и смогу тебе помочь.

– Ничего… – мелкая всхлипнула, а я снова еле сдержался. В эту минуту я понял, как же я голоден. Я осмотрел девчонку, одета прилично, волосы заплетены в две косички, ручки беленькие чистенькие, не из беспризорников и не нищенка. Что могло случиться у такой мелюзги?

– Родители не купили что-то? И ты обиделась? – мелочь подняла на меня удивленные глаза.

– Да… сказали, что в этот раз брату игрушку покупают. Я убежала, это не честно! Они его больше любят!

– И ты поэтому тут прячешься?

– Да! Пусть попереживают! Тогда они мне все-все купят! Я так уже делала. – С гордостью заявила девочка.

– Я Саша, а тебя как зовут?

– Кристина.

– А ты тут не замерзла сидеть? – Она кивнула. – Слушай, как на счет того, чтобы пойти погреться?

– Куда?

– У меня тут домик недалеко…

– Не пойду. – даже договорить не дала, мелкая дрянь.

– Почему?

– Если нас заметят, то отведут к маме.

В этот момент, на мосту раздались шаги.

– Не выдавай меня…

– Хорошо.

Вскоре шаги стихли, мы сидели как мыши, нас никто не видел и не слышал, я понял, прошел очередной патруль. Или сейчас, или никогда. Мелкая уже поняла, что я ее не выдал, должно сработать.

– А давай мы с тобой через лес пойдем? Тогда нас никто-никто не увидит.

– Точно?

– Ага.

– Давай.

Мы тихонько вылезли из-под моста, направившись прямиком на заимку. Заметить нас не могли. Слишком быстро мы прошмыгнули. Сдерживаться было все труднее, по дороге мелкая то и дело комментировала мою одежду, говорила, что это не модно и тд. Не знаю на счет моды, но пока сидел под мостом и правда весь перемазался в грязи. Мы дошли до землянки, я открыл дверь и впихнул туда ребенка.

– Тут темно!

Зажег свет. Капризы девочки мне порядком надоели. В этот момент, она наконец поняла, где оказалась. Начала кричать, даже истерить, я бы сказал, естественно, это было бесполезно. Я ударил ее по лицу.

– Закрой рот, ты мне уже надоела!

– Ты не можешь бить меня!

– Ты что, совсем тупая? Ты хоть поняла, где ты? Я не собираюсь тебя бить, я хочу убить тебя.