— Давай так же с остальными, — взбодрившись, сказала воспитанница, обозначая нужный размер руками. По ее мнению, светляки должны были быть с хороший такой кочан капусты.

Но Кристофер не заставил себя уговаривать, и, сосредоточенно коснулся всех огоньков поочередно. А потом еще и еще, пока Беатрис, наконец, не была удовлетворена. Что ж, неплохой способ преодолевать собственные страхи… Форму светляки, конечно, потеряли, но теперь рядом с нами висели четыре крупных светящихся шара.

— Ну? Надеюсь, теперь все выглядит не таким уж мистическим, правда?

Дети кивнули, и я, не дожидаясь, пока они нафантазируют новых чудовищ, шагнула в лабораторию. Шары поплыли за мной и, словно магнит, притянули за собой Беатрис и Кристофера. Маленькая, но победа. Я всегда была убеждена, что большинство страхов надуманы, и лучший способ их преодолеть, это заглянуть в тот самый пугающий «темный чулан». Зажечь свет, осмотреть каждый уголок и убедиться, что никаких «монстров» там нет.

И тут следует действовать по тому же принципу. В лаборатории не было темно, но большие огни добавили света, развеивая мрачную атмосферу. Я решила на этом не останавливаться, и наколдовала еще пару десятков небольших светляков, подвесив их по периметру комнаты, как праздничную гирлянду.

Несмотря на общую запыленность, теперь, глядя на приборы, реторты и корешки книг, вполне можно было себе представить, что в этой лаборатории проводились опыты. По крайней мере, здесь достаточно светло, чтобы не ошибиться с замерами во время занятий алхимией.

И, удивительное дело, даже дети немного расслабились и перестали жаться к друг дружке. Кристофер так и вовсе бродил по лаборатории, вертя головой.

— Похоже, не зря еще древние считали свет символом знаний и истины. В нем все видится иначе, — сказала я, разглядывая фарфоровый алхимический кальцинатор. Очень даже неплохой, вон, даже есть клеймо мастера.

— Да, — неожиданно поддержала меня Бетти, с каждым словом ее голос становился громче: — моя мама тоже искала здесь ответы на вопросы. Очень важные, между прочим.

Кристофер кивнул, хотя, как мне представлялось, он не слишком понимал, о чем речь.

— И мы продолжим ее дело. Будем лампы чинить, а заодно и мрак невежества рассеивать, — пошутила я, чтобы перевести тему.

В подтверждение своих слов я взобралась на шаткий стул, чтобы попробовать подцепить крючок, за который крепился один из тусклых светильников. Но ничего не вышло. Слишком высоко. Нужно в следующий раз принести лестницу, инструменты и заняться починкой всерьез. Огоньки, это, конечно, мило, но у меня начинается натуральный зуд, когда я вижу рядом с собой что-то неработающее.

— Ладно, — согласился Кристофер, — лаборатория и впрямь не такая уж и страшная.

— Но без взрослых вам сюда нельзя, — спохватилась я, спрыгивая со стула. Отряхнула руки, а затем, пристально поглядев на Беатрис, добавила: — И никаких фокусов с огнем! Договорились?

— Даже ради света знаний? — хмыкнула воспитанница.

— Используй внутренний. Тот, что называют «светом души», — в ее же тоне ответила я. — Как писал один поэт: «Здесь и сейчас пробивается чья-то мысль к свету чужой души…»

Бетти скривилась, но дальше спорить не стала. Впрочем, я не слишком беспокоилась, что девочка нарушит запрет. Это сейчас они с Кристофером осмелели, но не удивлюсь, когда через пару дней, дети вновь вспомнят о привидениях.

Дверь в экранированную комнату обнаружилась между двумя стеллажами, заставленными всякой всячиной от пустых банок до ржавых ящиков для ингредиентов. Обитая мифрилом, она сливалась с закопченной стеной и дышала надежностью. Однако было совсем неудивительно, что я не обратила на нее внимание при первом посещении. Лорд Блэквуд явно не бывал здесь очень давно и позабыл, что кто-то, возможно, слуги, разбиравшие завалы, оперли на дверь старенькую грифельную доску и заставили сундуками. Последние оказались такими тяжелыми, что сдвинуть их удалось, лишь выложив содержимое, в результате чего все свободное место на столе заняли потемневшие от застаревшей копоти книги и инструменты.

Провернуть ключ в замке получилось не сразу, зато экранированная комната оказалась выше всех похвал: несмотря на довольно большой размер, артефакторы не пожалели защитных рун, а вентиляция заработала тотчас, стоило нам войти. Затворив тяжелую дверь, я почувствовала себя отрезанной от мира, так тихо тут было. А дети, которые, судя по всему, видели нечто подобное впервые, даже слегка занервничали. Пришлось объяснять, что такое ощущение вызывается большим количеством специальных рун, которые в случае чего впитают лишние чары. Но долго находится в таком месте для мага весьма неуютно, и с непривычки может разболеться голова.

А потому с испытаниями мы решили не тянуть. О том, что активировать амулеты придется кровью, я сказала заранее, и Кристофер, как мужчина, тотчас вызвался быть добровольцем. Однако прежде чем колоть руки ребенку, я все же решила сперва поэкспериментировать на себе. Хорошо, что в лаборатории полно всякой рухляди, о которой точно никто плакать не будет. Вот и протестируем.

Для начала зачаровала старую перчатку. Не хочется в первую же минуту получить обгорелым томиком артефакторики в лоб. Дети хихикали, глядя, как воздушный поток носит перчатку из стороны в сторону, словно живую. Хорошо, что мы додумались запереть Честера, иначе испытания провалились бы, не успев начаться.

В теории мой амулет был проще некуда. Придя к мысли, что вряд ли Моргулис или Беатрис смогут прицельно ударить тварь молнией или огненным кулаком, я решила сделать защитный артефакт с особыми свойствами. Твари хаоса нередко обладают магией и вполне способны пробивать стандартные чары щита. Но что если сам щит будет дополнен чем-то атакующим? При таком раскладе, чудище, решившее напасть, получит в ответ хороший магический удар. Идеально смертельный, но на такое я не слишком рассчитывала, взвешивая риски. Пусть лучше разряды будут слабее, но сама защитная сфера простоит достаточно долго и та же Бетти будет в безопасности. Не убьет тварь, но дождется помощи. Все же для уничтожения хаоситов у нас есть лорд Блэквуд со своей огненной плетью.

Сжав амулет с двух боков, я выпустила специальный шип и проколола подушечку пальца. Мгновение, и передо мной соткалась полупрозрачная защитная сфера. Дети ахнули, увидев плоды своих рук, а я, постучав пальцем по запястью, напомнила Кристоферу о его задаче: смотреть за временем. Спохватившись, мальчик вытащил из кармана часы с секундомером, которые мы для этих целей позаимствовали из кабинета леди Блэквуд.

Время пошло, и перчатка, подхваченная ветерком, полетела на щит. Раздался треск, словно кто-то разорвал плотную ткань, и в следующее мгновение, она под радостный визг детей осыпалась пеплом!

Я выдохнула и невольно растянула губы в улыбке. Получилось! Все же в глубине души я немного нервничала, что из моей задумки ничего не выйдет и дети разочаруются в способностях своей горе-гувернантки.

— А теперь что-нибудь потяжелее, — сказала я, указывая на горку мусора, которую мы собрали для испытания.

Следующим метательным снарядом оказалась ножка стула, которую прицельно метнул Кристофер, а затем в меня полетели безнадежно испорченные книги, пара старых башмаков, деревянные обломки старой мебели и неопознанные железяки. Щит держался еще четверть часа и даже периодически искрил, но атакующий заряд, по всей видимости, был потрачен на ту самую перчатку.

— Ну вот! — разочарованно простонала Бетти. — Тоже мне атака! Только мышей пугать.

— Зато мы выяснили опытным путем, что количество энергии — слабое место нашей разработки, — в душе я была рада, что все закончилось, иначе не представляю, как смогла бы вытянуть детей из лаборатории. — И амулеты нуждаются дополнительных камнях, чтобы увеличить емкость, а еще их следует зарядить на большом накопителе. Как хорошо, что он у нас есть!

Но, несмотря на воодушевляющие речи, я была согласна с Бетти — слишком слабая атака, особенно, для твари хаоса. И щит продержался недолго. Я рассчитывала на большее. Придется, похоже, окончательно разорить запасы леди Блэквуд, чтобы довести дело до ума…