— Любезный, поймал он официанта. А где креветки? Почему же нет креветок?
Официант глядел, ясно не понимая, что от него хотят. Коля напряг свои знания языков и потребовал «shrimps», потом «prawns». Но, похоже, китаец не был готов продолжить разговор на английском языке. Коля даже расстроился. Однако появление салата из пяти вкусов отвлекло его от грустных мыслей. В кабинет вошёл господин Лю.
— Что господин желает? Наши возможности скоромны, но мы постараемся удовлетворить все потребности господина Николая со всем возможным тщанием.
— А креветки у Вас есть? Ну такие, маленькие, в море живут. В панцире.
Выражение лица хозяина приняло чрезвычайно озабоченное выражение. Наверное, он переводил это слово на какое-то местное название. Потом до него дошло, и он, вынув карандаш, изобразил на листике из блокнота креветку.
— Ja, ja, naturlich. - почему то по-немецки ответил Коля. Устал, наверное, вот и хотелось повыпендриваться.
— Jawohl - также захотел повыпендриваться китаец. Он как-то хитро вытянулся вверх, так что сразу создалось впечатление офицера германской Армии. Николай даже напрягся в ожидании стука каблуков, щелкающих друг о друга. Но хозяин быстро сказал по-русски
— Конечно, конечно. Вам варённые или жаренные?
— Жаренные в остром соусе. Всё как обычно, лук и всё такое…
Господин Лю ушёл, а Коля расслабленно откинулся на спинку стула - что-то ему сильно хотелось спать. Но тут в дверь постучали, и в комнату вошёл давешний знакомый - агент разведки. Он привычно кивнул головой и вопросительно посмотрел на Надю.
— Чего уж там, сказал Коля. Она в наши дела впутана по самое не могу. Можно, конечно, что-нибудь придумать, но я думаю, что это лишне.
— Смотрите сами. Это больше для её безопасности. Я подготовил документы, о которых мы говорили. Мне удалось кое что систематизировать, так что получается интересная картина.
— Рассказывайте, - устало сказал Николай. Время есть, подумал он, а информация явно не бывает лишней.
Агент ОГЕНКВРА опять, как и в прошлый раз встал и одёрнул невидимые фалды. Недослушали его в прошлой жизни, что-ли, комплекс наверное какой-то - решил Коля с интересом наблюдая за этими жестами рассказчика. Впрочем, тот вскоре начал.
— В 1915 году, известный социал-демократ Александр Парвус, натурализовавшийся подданный Германской империи подал в Генштаб меморандум. В нём он довольно развёрнуто описал, что он планирует сделать в России, дабы та вышла из войны. Суть его предложений сводилась к активной поддержке левых антиправительственных партий, и, прежде всего, большевиков. Для этого он просил два миллиона марок. Ему дали больше. Известно, что Ульянов ещё в 1914 году в Швейцарии выдвинул лозунг «поражения своего отечества», поэтому и рассматривался немцами как основной объект для вербовки.
— Его что, действительно вербовали - не удержался Николай, - что- то в это не вериться.
— Ходят слухи. Подсылали разных людей - в основном из национальных меньшинств. Им обещали свободу для их маленькой Родины. Но это не принципиальный вопрос. Важно то, что деньги эти он получал и тратил. Впрочем конкретные механизмы через какие фирмы и кто это проводил - всё это изложено в бумагах. Но Вас интересовали ключевые фигуры по передаче денег. Первая из них - это Ганецкий. Он личный финансист Ульянова и именно через него шли основные потоки денег от Германского и австрийского Генштабов.
Николай задумался. Ганецкий как личный финансист. Близкий человек. Ищет способы излечить от болезней. Так-так.
— То есть цепочка была простая: Парвус - Ганецкий - спросил он.
— Да. Туда включается ещё и Радек. Впрочем всё, о чём я Вам рассказываю, уже было неоднократно написано и проговорено в открытой прессе. Да и сейчас, в 21 году немецкие газеты активно печатали тамошних социал-демократов, которые доказывали очевидное. А в 1917 году я лично готовил документы для князя Львова.
— Ну и почему же Временное Правительство ничего не сделало?
— Потому что у них у всех было рыльце в пушку. Вместе с Лениным из Швейцарии ехали, например, и эсеры, которые сильно влияли на политику в 1917 году.
— Понятно. А из чего следует, что Ганецкий работал на Генштаб?
— Из самой сути разведывательной работы. Вы бы стали передавать многомиллионные суммы не заручившись пониманием результативности процесса? Скорее всего, предварительные переговоры велись и с Ульяновым Что-то по типу гипотетического обсуждения вопроса о политике его в случае прихода к власти. И если Ленин мог не давать формальных подписок и прочих агентурных бумажек, то Ганецкий этого избежать не мог. Денежный поток начинался с его фирмы.
Коля подцепил палочкой креветку и осторожно стал макать её в соус. Вроде как всё цепляет одно за другое и выглядит довольно логично. Только непонятно, что со всем этим делать. То, что Ленин работал в интересах немцев - это общее место.
— Ну хорошо. Ганецкий, Радек. Кто ещё?
— Козловский, Чудновский, Зиновьев. Это может быть доказано. У нас есть сведения от «Бинта и Самбина» - это частное детективное бюро, которое вело слежку за социал-демократами в Швейцарии .
— Ну а если рассмотреть вопрос, что это были частные деньги Парвуса? Я слышал он немерено разбогател, торгуя с Турцией. Практически он был одним из организаторов перевооружения турецкой армии.
— Нет, от Парвуса остались расписки в получении денег. Ссылки на них есть в бумагах. Да и потом можно проследить движение денег по счетам - контора Ганецкого была в Стокгольме - а он войной не затронут.
— Значит вариант с частными деньгами совсем исключён?
— Частные деньги давал Карл Моор - есть такой австрийский социал-демократ. Ест данные, что он связан с австрийцами, те очень активно вели подрывную работу на наших окраинах - поднимали поляков и украинцев. Но доказать происхождение его денег сложно. А вот контакты с немецким посольством в Швейцарии «Бинт и Самбин» отследили и докладывали об этом Красильникову.
— Простите, Красильников это кто?- Коля в первый раз слышал эту фамилию.
— Представитель департамента полиции за рубежом. С ним работал Джим Генри Бинт, совладелец бюро. Впрочем, я думаю, он параллельно работал на французов. Они в своё время очень активно двигали эту информацию в печать. Даже выписали из Парижа эсера Бурцева, несмотря на то, что он имел за плечами приговор и его ждала каторга. Его конечно на границе сразу взяли, но те его вытащили и дали денег на газету. Поэтому он всё лето 1917 печатал статьи про связи большевиков с немецким Генштабом. Довольно убедительно это у него выходило.
— Понятно. Для французов приход большевиков к власти продлил войну на год. А это лишние жертвы. Франция итак сходит с мировой арены - рождаемость падает, промышленность тоже. Вот им и нужна была Россия, чтобы было кому ломать шею проклятым «бошам».
Тут у Николая возник один вопрос, который его заинтересовал. А как интересно это прошло по партии. Поддержала ли она поведение вождей?
— Скажите, а что, все большевики работали на германские деньги? Или были те, кто категорически отказывался?
— Конечно были. Прежде всего нынешний кровавый палач - Дзержинский. Он категорически протестовал против использования денег немецкого и австрийского Генштабов. На этом фоне сильно ругался с Радеком и Ганецким и даже добился исключения их из партии. Люксембург ему активно в этом помогала. Но он впрочем всегда был немного не в себе. Нынешний вождь Сталин, и все те, кто находился в это время в России, естественно не могли принимать участие в этом процессе. Так что из крупных вождей - Сталин, Каменев, Калинин, Троцкий.
— Вы сейчас затронули очень серьёзный вопрос. Скажите, в политической деятельности подобных партий всегда существует противоречие между работой вождей в эмиграции и теми, кто остался в стране. Как Вы оцениваете, кто сильнее влиял на политику партии в 1917 году?
— В том-то и дело. что приехавшие эмигранты. Они ведь не просто приехали, они привезли мешок денег и надежду для тех, кто постепенно умирал здесь. Накал ненависти к пораженцам был велик. Наш народ, он по своей сути патриот, поэтому не любил «тех, которые в пломбированном». И от партии большевиков здесь оставались крохи. Но тут Родзянко и прочие либералы убрали царя, и русскому народу стало всё дозволено. На этом фоне выигрывали те, у кого больше денег, больше решительности и способности к организации. Как мы видим, у Ульянова всего этого хватило.
