— Период становления русского самодержавия - это начало всех начал политической истории нашего государства. Середина 15 - конец 16 веков - чрезвычайно интересное время для исследователя. Посмотрите сами. Иван Третий, практическими мирными средствами проводит политику присоединения Северо-западных территорий в Московскому княжеству, оформляя тем самым ядро будущей Российской Империи. Обратите внимание - мирными средствами. Его походы на Новгород не привели к тем разрушительным последствиям, что походы его внука столетие спустя. На территории княжества наступает процесс мощного хозяйственного развития. По данным архивов, на Севере - вплоть до будущего Архангельска наступает мощный подъём. Увеличивается население, запашка. Страна переживает бурный расцвет. Он продолжается вплоть до конца 50 годов следующего века. Как продолжение такой политики происходят крупные присоединения земель на Юге и Юго-востоке страны. Происходит событие гигантского исторического значения - присоединение Сибири, пушной промысел которой не дал стране исчезнуть в тяжёлую эпоху Смутного времени. Как продолжение усилий Ивана III происходит кодификация законов, создаётся первое правительство - Избранная Рада. Однако неожиданно всё меняется. Начинается опричнина, уничтожается лучшая часть тогдашней политической элиты, начинается процесс разрушения крепкого крестьянского хозяйства. Это всё общеизвестно. Но до сих пор учёные спорят о причинах такого поворота. Я считаю, и это суть моего сегодняшнего доклада, что Иван Грозный, опираясь на духовенство совершил свою, самодержавную революцию, уничтожил представителей старой, ещё родовой аристократии, и создал новую систему управления страной как своим удельным княжеством. Таким образом можно сказать, что абсолютизм в России вырос на месте полностью уничтоженного слоя старой элиты. Старый политический порядок управления страной князем и Боярской Думой был заменён на новый, самодержавный, по-гречески, автократический. Получается ,что Октябрьский переворот большевиков имеет глубокие корни в нашей истории. Тогда, в 16 века, Грозный сумел уничтожить старые роды, создав централизованное государство, не скованное даже тем традиционным «общественным договором», который был характерен для государств Запада. И причина того, что этот переворот удался лежит в основе русской культуры, да и всей жизни народа. Это православие. С момента падения Константинополя в 1453 году Москва осталась единственным центром греческой ортодоксии в окружении чуждых религий. Это вызвало два последствия: первое - резко усилилось влияние церкви на повседневную жизнь и политику. Религия, а не государство стала основным идентификатором народа. Православный, а не русский - так определялась принадлежность человека практически до наших дней. Второе - это то, что страна превратилась в осаждённую крепость по своему мировосприятию. С одной стороны латинство, с другой - ислам. Эти прозелитические религии определялись народом как враждебные. Поэтому когда духовенство поддержало Грозного и выдвинуло идеологию сильной власти, как единственного способа выживания народа - всё было решено. Остается вопрос - а почему церковь приняла именно такую позицию, позицию безоговорочной поддержки власти. Сейчас нам понятны все ужасные последствия этого шага. Церковь утратила роль духовного лидера народа, что привело к атеизму XIX века и, в итоге, к кровавым событиям последних лет. Ответ на него заложен в церковной дискуссии, которая началась ещё при Иване III, а закончилась при его внуке. Поддержав программу нестяжателей об отказе церкви от земных благ, Иван III, привёл к усилению позицию иосифлян, которые в итоге, борясь за поддержку власти в деле сохранения монастырских земель, выдвинули лозунг о божественности царской власти его внука. Это и поставила всех противников Грозного в предатели национальных интересов. Более того, взаимная поддержка церкви и Грозного довела тогда страну до национальной катастрофы. Логика провозглашения Москвы Третьим Римом требовала своего направления экспансии - на Запад, с целью сокрушить проклятое «латинство» и восстановить сияние православия на исконно христианских землях. Тем самым было загублено столь успешно начатое Адашевым и Избранной Радой продвижение на Юг. Более того - крымская и ногайская орда, воспользовавшись тем, что армия завязла в Ливонской войне и была качественно ослаблена опричниной дошла до Москвы, сожгла её и разорила самые плодородные земли страны. Центр разорила опричнина, а Юг татары. Такой демографической катастрофы страна не испытывала больше никогда.

Доклад был, мягко говоря скандальным. Дискуссия разгорелась нешуточная, и Николай отдыхал душой в этой интеллектуальной грозе.

Шевырёв вышел из аудитории возбуждённый. Было видно, что доклад его заинтересовал, да нешуточно.

— Здравствуйте, здравствуйте, Николай Эдуардович. Вы уже вернулись или ещё не ездили?

— Уже вернулся. Может быть пойдём в ресторацию, поужинаем? А я Вам расскажу о берлинской жизни.

Они пошли во всё тот же ресторан на Никольской. От музея это было недалеко.

— Ну и каковы результаты расследования? - поинтересовался профессор

— Самые интересные. Похоже, что это всё-таки спланированная акция, только спецслужбы не иностранные, а наши.

— Позвольте - удивился Шевырёв - зачем большевикам воровать деньги у самих себя?

— Вы когда уехали в эмиграцию?

— В 1918, в начале.

— Понятно. Для Вас большевики все ещё выступают сплошной единой массой. На самом деле это не так. Они расколоты на множество групп и направлений. Вот в борьбу между ними и попал вопрос о германском кредите. Кстати, Вам привет от господина Лемберта.

— Вы с ним виделись? Какое он произвёл впечатление?

— Это крупный финансист. Скажите, а какого Вы мнения о Фридрихе Герхарде?

— Ну, это просто демоническая фигура. В российско-германских отношениях он везде и всюду, как Фигаро. Он обладает гигантским потенциалом в решении разнообразных вопросов и широким кругом знакомств.

— Меня немножко удивляет его интерес к Востоку и всей сопутствующей ему эзотерике.

— О, это очень модное поветрие в кругах России и Германии. Англичане переболели им на сто лет раньше, да и для них Восток не экзотика, а головная боль, с которой надо справляться. Вы посмотрите, что делает Ганди. Он ведь поднимает страну, а власти ничего не могут. Для нас же это пока ещё экзотично. Я прекрасно понимаю немцев - страна в пучине национального поражения, отсюда надежда на чудо. Хочется, знаете ли, резкого изменения судьбы. Но к сожалению, в истории так не бывает. Причём обратите внимание, многие связывают возможность изменить мир с научно-техническим прогрессом. С успехами химии, например. Но опыт Мировой Войны показал, что использование химии в военных целях не дало ничего, кроме тактического, местного успеха. Так же и в жизни. Ну, появятся новые материалы, новые технологии - а жизнь в целом останется прежней.

— Ну, не скажите. Впрочем, как Вы считаете, это увлечение Фрица Востоком может находить понимание в серьёзных кругах?

— Да. Всегда найдутся люди, готовые исследовать неведомое. В том числе и в высших эшелонах власти. Эзотерика манит. Она ведь предлагает легкий выход. Тем более немцы подготовлены Ницше к мудрости Востока. Поэтому весь этот бред ложиться на подготовленную почву.

— Вы что-нибудь слышали про подобное здесь?

— При царе был широко известен кружок Петра Бадмаева. Туда входили весьма влиятельные люди. Он был крестник Александра III, поэтому Николай прислушивался к нему. Был даже ряд весьма разумных экономических проектов - железная дорога в Китай, или развитие порта на Северном Море.

— Архангельска, что ли?

— Нет, Порт Романов. Это более удобное место.

Николай в недоумении задумался. Потом вспомнил - это же Мурманск.

— Вполне разумно и дальновидно. Ну, а что большевики?

— Ну, большевики тоже проявляли большой интерес к наукам о Востоке. Это легко объяснимо - ведь именно туда был в последние сто лет направлен вектор нашей экспансии. Может быть, они сами этого не понимают, но заложенная логика строительства империи будет управлять ими также как Скобелевым и Муравьёвым-Амурским.