– Роджер, это правда неожиданно.

– Да брось, ты ведь хотела чего-то внезапного! Поехали! Мы не будем привязаны к месту, Дарла. Возьмем машину в аренду, покатаемся по историческим местам; погуляем по улочкам Рима, насладимся красотой Виллы Боргезе… Нам нужно просто дать себе шанс на восстановление наших отношений.

– А когда ты планировал поехать? – спросила нетвердо, пусть внезапный запал Роджера действовал завлекающее.

– Хоть завтра! Собирай чемодан, детка, Италия ждет!

***

Пожалуй, это действительно была попытка отпустить тормоза и посмотреть, куда может привести жизнь; да и где-то глубоко в душе на недолгое время поселилась надежда, что отношения с Роджером могут нормализоваться, стать прежними. Ведь мы действительно погрязли в рутине. Казалось, что совместное путешествие – отдых вдвоем в другой стране, где тепло, где море, где сама атмосфера располагает к чувственности, – сможет дать и нам новое дыхание. Я доверилась мужу, радовалась, что он принимает самостоятельно решения…

Через три дня после вечернего разговора, ранним утром, когда солнце еще не взошло, мы вышли из такси недалеко от Сабаудии.

Мягкий ласковый ветерок был рассветно-прохладен. Солнце только что поднялось над горизонтом, озаряя всю округу золотыми лучами, а воздухе чувствовался приятный аромат цветов и соли, хвои и чего-то неуловимо-пряного. Сердце дрожало от живописных итальянских пейзажей; почти двадцать часов полета с двумя пересадками как-то даже забылись, исчезла усталость…

– А ты сомневалась, – проурчал Роджер мне на ухо, следом оставляя невесомый поцелуй на плече. – Идем в дом, там тебе понравится еще больше.

Солнечный свет ласкал наши уставшие от долгой дороги лица, а мы с Роджером, разговаривая об Италии и грандиозных планах на день, приближались к стильной вилле; признать, я даже потеряла дар речи: то было невероятно красивое место с панорамными окнами, роскошное и элегантное, окруженное пышным садом со средиземноморскими растениями. Мне даже подумалось, что, Роджеру помогли с выбором места, потому что он никогда не демонстрировал изысканного вкуса, и никогда не интересовался моим. А здесь же…

Высокие потолки, шикарная мебель, изящные детали. Просторные комнаты, пряный аромат, антикварные элементы. Особая энергия. Смешение классического стиля и современного технологичного минимализма.

Из-за восторгов я и не заметила, что дом по-особенному обжит: будто не сдаётся в аренду, а является перманентно жилым помещением.

Мы оставили наши сумки в прихожей и первым делом решили отправиться на прогулку по старому городу, где узкие улочки привлекали внимание своей красотой и очарованием. Затем заглянули в уютное кафе, где готовили неповторимую итальянскую пасту, посетили местный рынок и купили свежие фрукты, оливки и сыры. Зашли за бутылочкой вина. После обеда отправились на пляж, и море было бирюзовым, а песок белым и мягким. Солнечные лучи, прозрачная вода. Я и Роджер сидели на берегу, болтали о жизни, вспоминали лучшие деньки, и время неслось с бешеной скоростью, и вскоре уже солнце начало садиться за горизонт, закрашивая небо яркими оранжевыми, розовыми и фиолетовыми оттенками.

На какую-то долю мига я подумала, что нас с Роджером просто сожрал быт, и отпуск вернет и страсть, и взаимопонимание. Словно для меня последняя надежда на сохранение брака. Я мечтала о бесконечно длинных прогулках по уединенным пляжам, о романтических ужинах под сиянием звезд, о ночных разговорах без торопливого тика часов. В моей голове возникла картина идеального отдыха, настолько прекрасного, что все проблемы и тревоги померкли бы на фоне нашей возрожденной страсти.

И даже признание Роджера в том, он решил "удачно совместит наш отдых и научную конференцию в Риме" не сильно омрачило моего настроения. Ну, пусть уделит время своим раскопкам и предметам древностей, мне тоже неплохо было бы провести время с собой, погулять в комфортной тишине, насладиться пейзажами и аутентичной атмосферой уютного небольшого городка. Так что на слова мужа я отреагировала если не с радостью, то точно с довольным смешком: пусть мотается в Рим, а я смогу разгрузиться в одиночестве, понежиться в солнечных лучах и вернуть порядок мыслям.

А, быть может, тоже погуляю в столице. Колизей, Пантеон, Собор Святого Петра – каждое из этих мест олицетворяет вечность, и давно уж я не бродила среди их величия.

– Дарла, ты точно не сердишься? – спрашивал Роджер, приобнимая меня за талию и оставляя легкие поцелуи на плече. Солнце опускалось к горизонту, и визуал пейзажа взывал во мне больше чувств, чем касания мужа.

– Точно.

– В любом случае, думаю, даже во время моих отъездов ты не заскучаешь.

– Уж поверь, я смогу найти, чем себя занять.

– Вообще-то я имел ввиду, что, возможно, у тебя будет компания, – посмеялся мужчина в ответ, но я не придала в ту минуту значения его словам. Перевела тему к планам на грядущий день.

Но смысл слов Роджера слишком скоро стал понятен. И слишком скоро представление о "спасительном для наших чувств отдыхе" разрушилось.

Все изменилось в одночасье вечером, когда мы вернулись на виллу. Роджер решил устроить нам романтический ужин на террасе и попросил меня погулять по садовой территории, пока он готовит "сюрприз" со свечами, вином и пледами, и я не знаю, какой черт дернул меня заглянуть в гараж.

Черный мустанг. Темный и горячий, он выделялся в прохладном помещении, словно магнит притягивая взгляд. Я приблизилась к нему, всматриваясь в каждую линию его кузова и чувствуя, как сердце заклокотало в горле от волнения. Коснулась капота, борясь с нахлынувшими воспоминаниями…

Обнаруженная машина явно принадлежала дьяволу.

Моему собственному дьяволу.

Я всегда была хорошей. Хорошей подругой, хорошей дочерью. Хорошей студенткой, коллегой. И женой я тоже была хорошей. Правильной даже. "Слишком правильной". Амплуа этакой "отличницы" с исключительными моральными принципами – всегда соблюдала правила, избегала сомнительных ситуаций и неприятностей, грязных разговоров и грубых шуточек. И, наверное, именно этой "идеальностью" я безумно и понравилась Роджеру в свое время. Удобная, прилежная, воспитанная и полностью правильная в своих поступках.

Почти. И это "почти" напомнило о себе черным мустангом в гараже.

Спустя два года после того, как мы с Роджером начали встречаться, в общей компании появился старый друг Беннета, школьный еще приятель, с которым мой будущий супруг негласно соревновался в успехах. Друг этот жил "на два города" – постоянно кочевал из Саскатуна в Лиссабон и обратно, – и в дружеских наших сборищах принимал участие изредка… Но с самой первой встречи мое с ним общение не заладилось.

Брайан О'Нил.

Брайан был обаятельным молодым человеком, всегда окруженным толпой друзей и знакомых. Он всегда привлекал к себе внимание: своим веселым нравом, остроумием и талантом во всем, что делал. Искусный в общении, умеющей найти общий язык с любыми людьми. Обаятельный. Привлекательный. Харизматичный. Непредсказуемый и пробивной – всегда знал чего хотел, и шел к поставленной цели прямо и твердо.

Мы сталкивались с ним в словесных перепалках. Обменивались саркастичными "любезностями" и сыпали в сторону друг друга отборнейшие остроты – уже тогда одним из вечеров Роджер заявил, что не узнает меня, мол, когда это я научилась ругаться и почему вообще позволяю себе указывать его друзьям на их место. Но если Беннет на мои выходки отвечал неприятиям, то глаза О'Нила загорались любопытством. Я ловила на себе его взгляды – во время танцев, когда замолкала музыка, когда менялся свет. Говорящие взгляды. Хуже было лишь то, что нас тянуло друг к другу. Оказаться ближе. Переброситься парой фраз – с нарочитой издевкой, преднамеренным уколом. Будто соперничество "кто кого смутит первым".