Я смотрела на сливающиеся в линии огни ночного города и хотела отдохнуть – какое-то моральное истощение, честное слово. И, наверное, злость на себя, что старалась раз за разом оживить труп наших с Роджером отношений.

Что я только не делала: попытки пробудить взаимные чувства, постоянные уступки и компромиссы, диалоги и разговоры, участливость к его интересам; забота и нежность, всевозможные изыски в постели – ничто из этого не приносило нам ни малейшего улучшения. Наши отношения тонули в рутине и невозможности достичь настоящего и взаимного понимания, углублялись в пропасть. Роджер стал чувствовать меня удобной мебелью, декором своей жизни, роскошной куклой, которой можно покрасоваться. А во мне росло омерзение. Непонимание. Не супруги, а два измученных серым совместным бытом человека… Может Роджер считал иначе. Может не замечал. А я – изнывала от тоски и где-то на грани сознания я признала уже иллюзорность наших отношений, понимала, что пора остановиться. Время уйти от Роджера и найти себе новые горизонты, где я смогу по-настоящему расцветить и реализоваться. Казалось бы, что сложного перестать жить чужими иллюзиями и найти себя в настоящем? Но оковы чужих ожиданий и привычек не так легко сбросить.

Вечер укутывал прохладой, и тревога плела свои путы вокруг сердца.

А ведь когда-то всё было иначе. Когда-то мы были юными и влюбленными. Сияние глаз, доверительные разговоры, живая искра в сердцах обоих. Наверное, в какой-то период времени мы даже были уверены, что любовь и страсть пронесем через вечность, но что-то пошло не так. Время, которое казалось неиссякаемым для нашего союза, превратилось в тихую муку и подавленность. Страстные объятия сменились холодными спальнями. Улыбка на губах Роджера, раньше вызывавшая тепло и радость, лишь обманчивая тень. Мы словно в разных мирах, и каждый ищет спасения внутри себя. Рядом, но в одиночестве, утоляющие свои жажды далеко друг от друга.

Молчание, когда нужны слова, и слова, когда нужны прикосновения. Невысказанные обиды, тайное желание уйти и начать новую жизнь, но что держит вместе? Я знала, что у каждого своя версия того, что именно пошло не так. Но в конечном итоге, оба обвиняем друг друга, а не смотрим в глаза правде: мы всегда были разными.

Мы не обратили внимания на то, что у нас разные интересы, приоритеты и ценности. И осознание различий пришло слишком поздно. А теперь утопаем в несказанных словах и непонятых подчерках. Наши чувства, как и потребности, разделились ощутимой чертой на два противоположных полюса. Кажется, что уже давно мы перестали видеть друг друга и слышать. И когда в очередной вечер не хочу возвращаться домой, понимаю, что это совместное мучение длится уже несколько лет. Вроде идем по жизни вместе, но далеко друг от друга. Вроде еще живет в одном доме, но чужие друг другу.

Вышла из такси, прикрывая глаза и подставляя лицо вновь заморосившему дождю. Пахло весной.

Неспешно миновала дорожку к входной двери. Неспешно вошла в дом. Неспешно скинула плащ на вешалку. Все неспешно. Потому что уже успела увидеть горящий в гостиной свет.

Сосредоточенный Роджер сидел за ноутбуком. Растянутая футболка. Странного синего цвета джинсы. Встрепанные светлые волосы (а ведь были времена, когда мне это даже казалось милым). Активно печатал, а на лице его читалось видимо удовольствие.

Самое большое заблуждение в жизни каждой женщины – верить, что именно она сможет исправить мужчину. Нет. Это не работает. Вдохновляй, мотивируй, "приучай" – глупости и кромешный бред. Если человек сам не захочет, никто не сможет его переменить. И Роджер (несмотря на то, что я все равно продолжала восхищаться его работоспособсность, продуктивностью и стремлением зарабатывать) оставался тем же Роджером, который был и семь лет назад: магическим образом сочетал обескураживающую неуверенность в себе и убежденность в том, что "лучше его мужчины не найти"; был скучен, слеп к эмоциям окружающих и не авантюрен. Возвращение мужчины в последние месяцы к исследовательской деятельности в перерывах между работой более интересным собеседником из него не делало – даже в собственном увлечении археологией ему удавалось оставаться занудным.

Бросив сумку, направилась в кухню.

– Дарла, детка! – воскликнул Роджер, поднимая наконец взгляд от монитора на меня.

– Я много раз просила не называть меня кратким именем, – проговорила устало, открывая грейпфрутовое мороженое. – У меня прекрасное полное имя.

– Я тебя "Дарлин" называть должен? – Роджер сипло посмеялся. – Может еще и по фамилии обращаться? "Миссис Беннет"?

– Как хочешь, – пожала плечами.

Прошел период, когда я пыталась разговаривать с Роджером, обсуждать проблемы, недосказанность и скандалы. Каждый раз он все выворачивал таким образом, чтобы в ссорах я оставалась виноватой: это янедопоняла, это я неправильно среагировала на его безобидную шутку, это яслишком многого хочу. Попытки найти общий язык стали напоминать разговор со стенкой. Сначала было больно и страшно. А затем стало плевать. Кажется, хуже ничего и быть не могло: превратилась в отрешенную, чужую, безэмоциональную и ничего не чувствующую. Мне не хотелось больше разговаривать. Не хотелось больше пытаться ничего исправить. Если бы Роджер в один день собрал вещи и ушел из дома; заявил, что у него есть любовница или даже другая семья, я не просто бы не расстроилась, я бы вздохнула с облегчением.

Последние недели наше отдаление стало особенно заметно… Но, как оказалось, в момент, когда я уже распрощалась с этими отношениями, Роджеру вдруг захотелось попробовать их "починить".

– Слушай, Дарла, – он не назло вновь обращался ко мне такой формой имени; он это делал случайно, а оттого еще неприятнее то воспринималось; Роджер не слышал, никогда не слышал моих просьб, – у меня есть важная информация и классная идея, я еле дождался тебя дома; хотел звонить и еле вытерпел не проговорить ничего раньше времени, – он выждал заговорщическую паузу, продолжая хитро улыбаться. – Я думаю, нашим отношениям требуется что-то особенное. Мы недостаточно общаемся, все время ссоримся по мелочам… Я прямо чувствую, что мы стали далеки друг от друга.

"Да неужели?" – хотелось сказать мне и горько рассмеяться; но вместо этого, проглотив ложку пломбира с кусочками цитруса, лишь качнула головой:

– Да, с этим тяжело не согласиться. Последнее время у нас все больше негативных эмоций и меньше положительных моментов.

– Угу, и я про то же. Мы ведь с тобой прекрасная семья, нас постоянно ставят всем в пример, – и то была правда; картинка, которую мы с Роджером рисовали для родственников и друзей, оказывалась идеально вылизанной и сверкала радугой и чертовыми блестками; далека от реальности, но на кой-то мы продолжали этот визуал чужого восприятия поддерживать, – и я думаю, что нам нужно что-то сделать, чтобы вернуть гармонию и любовь между нами. Мне пришла в голову одна идея, которая, я думаю, может помочь нам. Что если мы совершим путешествие вместе? Настоящий отдых, чтобы "перезагрузить" наши отношения.

Я скептически вскинула бровь.

– Интересная мысль, – ответила почти искренне. – Неужели у тебя даже есть предложение?

– Есть, – Роджер улыбался, а я даже прекратила есть мороженое; неужели за столько лет он принял самостоятельное решение, что-то приготовил для нас? Не скинул подготовку, планирование и генерацию идей на меня? Сам? – Представь: побережье Средиземного моря. Италия. Лацио. Какой-нибудь тихий пригород. Весна. Ты и я. Полностью отключимся от повседневной суеты и просто насладимся пребыванием друг с другом, без телефонов, работы и проблем? К тому же, зная твои вкусы… – Роджер развернул ноутбук ко мне монитором, где красовался притягательный зеленый пейзаж, – в Лацио есть множество исторических мест, парков и уединенных уголков, где мы сможем наслаждаться друг другом и переживать все эти ощущения вместе.

– Звучит заманчиво… Но очень неожиданно.

– Я знаю, что ты в отпуске. Я тоже немного подразобрал работу, выделим себе десять дней…