– Ты всегда так говоришь, когда у тебя нет объяснения – упрямо вперил в него взгляд Деян. – И я думаю, что ты сам считаешь, что князь ошибся.

– Прекрати, – резко сказал мужчина. – Думай, что ты говоришь и кому. Оставь при себе эти мысли. И живо домой, мать наверняка тебя потеряла.

Нахмуренный Деян подчинился, но всем своим видом показывал, что разговор не окончен. Он нарочно медленно поплелся к крепостной стене. Положение отца позволяло им жить в самой защищенной части столицы, в непосредственной близости от хором княжеской семьи. Воевода проводил его взглядом, и, развернувшись, вернулся к своим обязанностям.

– Эй, Деян! – из-за угла соседнего дома вдруг раздался громкий шепот, после чего высунулась темноволосая голова.

Княжич – верный друг Деяна с малых лет – вновь сбежал из-под присмотра нянек и дядек. Велимир отличался нетерпимостью к любым личным ограничениям и упрямо делал, что пожелает. Слушался старших он только тогда, когда это совпадало с его желанием. Единственный незыблемый столп его мира – отец – также был единственным, чьё слово княжич почитал выше своих прихотей.

– Что, поймал тебя дядя Яровид? – насмешливо спросил он. – Я же говорил, надо просто в толпе подальше встать.

– Ты очень мудр, великий княжич, – хмуро ответил Деян. – Врешь не краснея, дурак! Если бы успел, сам бы влез под помост, но ты слишком медленный.

– Ах так, – недобро ухмыльнулся Велимир. – Тогда тебе повезло. Беги, а как догоню, получишь тумаков!

В крови закипел огонь, унесший плохой настрой прочь. Деян прищурился и быстро рванул вперёд. Мимо мелькали лавки, редкие прохожие с руганью отстранялись с его пути, а за спиной раздавался смех друга. Велимир почти догнал его, но вдруг впереди возник благообразный старец в длинном парадном одеянии, вышагивающий с важностью упитанного гуся, без оглядки по сторонам. Не иначе как чудом Деяну удалось свернуть в сторону, а Велимир все же сильно толкнул жреца плечом, едва не сбив того с ног. Устояв на ногах, старик разразился отборной руганью. Мальчишки скрылись в подворотне, выжидая, пока сердитый старик не перестанет потрясать своим увесистым посохом.

Они уже позабыли о своей гонке, и шикали друг на друга, стараясь удержаться от хохота. Гнев заставил жреца растерять всю его важность, а его метания вызывали усмешки у зевак. Наконец старик выдохся. Бросив очередной грозный взгляд, он оправил одежду и двинулся прочь.

Мальчишки чуть погодя вышли из своего укрытия и неспешным шагом отправились в противоположную пути жреца сторону. Внутренние ворота распахнулись перед ними, стражники, добродушно хмыкая, не задавали вопросов.

– Ты же всё слышал, что сказал князь? – тихо спросил Деян.

– Ага. Только странно это, – с неохотой ответил Велимир. – Уж нашего Митрича равнять со злыми лешаками?

– Вот и я о том думаю, – воодушевился сын воеводы. – Кажется, князь погорячился. Может, он передумает? Представь, и та вила, что наши руки исцелила, её тоже во враги записали?

Поморщившись, Велимир потёр свою ладонь, недавно красовавшуюся глубоким порезом. Тонкая кожица нещадно чесалась.

– Дурацкая идея была, а всё твое любопытство, – упрекнул он друга.

– Мы побратались, на крови, – тон Деяна стал серьёзным. – Это не шуточки.

– Если бы ты не мечтал узнать, какова эта волшба вил, ты бы не придумал брататься. Именно в тот день, – отмахнулся княжич, привыкший к тому, что его друг мог тихо добиться любой своей задумки.

– Это удачное совпадение, – хмыкнул Деян. – Будет тебе. Ты мой друг и побратим, остальное мелочи.

Велимир растянул губы в улыбке, и протянул руку. Деян крепко пожал её, ощущая, как тонкая свежая линия, рассекшая ладонь, натягивается. Это была тайна, которая крепко связала их. Лицо княжича вдруг помрачнело.

– Но брат…Моя матушка, – он скривился, словно от сильной боли. – Может, отец все же прав? Мы не знаем, где границы волшбы. И не только моя мать от неё пострадала.

– Может и прав, – пожал плечами сын воеводы, мрачнея. – Но может и ошибаться. Лишь бы не было вреда невиновным.

– Отец такого не допустит, – горячо возразил Велимир.

В княжеском тереме и ближайших постройках бурлила жизнь: сновали слуги, бегали дети челяди, с ранних лет приставленные к простым делам, на псарне зашелся лаем один из псов, а следом разошлись и остальные хвостатые. Мальчишки чуть старше побратимов помогали с чисткой конюшни, а конюх неторопливыми размеренными движениями вычёсывал княжеского жеребца. По левую руку от мальчишек раздался громкий грудной голос, от которого они вздрогнули и одновременно постарались изобразить на своих лицах смирение.

– И где же вас двоих носит, бесята? – спросила их высокая женщина, скрестив руки на груди. – А? Сыновья воеводы и князя, которые не слушают своих родителей?

Её крупная фигура лучилась здоровьем, тяжелая коса, уложенная вокруг головы, была прикрыта платком, но в глазах наряду с досадой затаилось беспокойство. Дивна – супруга воеводы Яровида – носила на редкость подходящее ей имя, призывавшее в её жизнь благополучие. Родив пятерых детей, как на подбор одних мальчишек, она оставалась полной сил и кипучего движения. Она всегда относилась к княжичу так, словно он тоже был ей сыном, шестым по счету, и легкие затрещины за свои шалости он получал наравне с родными детками.

– Матушка, не серчай, – пряча глаза, начал Деян. – Уж очень хотелось услышать, что князь повелит.

– А то от вас, обормотов, можно это утаить? Все равно сегодня и узнали бы. Ты мне не юли, сынок, – сурово взглянула она.

– Тетушка Дивна, простите, что убежали, – предпочёл покаяться княжич. – Я так волнуюсь из-за матушки, и Деяна я попросил со мной сходить.

Переведя взгляд на него, женщина ощутимо растеряла грозный настрой. Плечи расслабились, тень сочувствия пробежала по её лицу. Уверенным жестом притянув мальчишку в крепкие объятия, она погладила его по непослушным волосам.

– Досталось тебе, бедный ты мой, – едва слышно сказала ему она. – Но мы рядом, и княже, батюшка твой тебя не оставит. Боги помогут, ты верь только.

Велимир кивнул ей в плечо, вдыхая успокаивающий аромат дома, настоящего дома. Он никогда не ощущал такого в холодных лощеных руках матери, и каждый подобный миг грубоватой заботы был для него истинным даром.

– Спасибо, тётушка, – он мягко отстранился от неё, благодарно склонив голову.

Коротко попрощавшись с тётушкой и Деяном, Велимир отправился к княжескому терему. Многострадальное ухо сына воеводы вновь схватили уже пальцами матери, выговаривавшей ему за непослушание. Понуро кивнув, мальчик отправился к своему дому в её сопровождении.

Велимир вбежал по крыльцу, шустро поднявшись по внутренним лестницам. Задумчивость поглотила его, и он не обращал ни малейшего внимания на встреченных, кланяющихся ему слуг. В покоях было пусто. Внимательно оглядевшись, княжич тихо позвал:

– Митрич! Дядюшка-домовой!

Из тени соткался малорослый мужичок, приосаниваясь и поглаживая бороду. Он слегка склонился перед мальчиком, сохранив важный вид, и молчаливо ожидал.

– Дядюшка, вам бы куда спрятаться, – прошептал Велимир. – Отец всех нелюдей гнать велел.

Глаза домового удивленно расширились, и он хмыкнул себе в бороду.

– Меня попробуй ещё выгони, княжич. Но за твое предупреждение благодарю. Ценный дар, запомню твоё добро.

Митрич шагнул в тень и растворился в ней, словно его и не было.

Прохладный ветерок пронесся над лесным озером. Невена подставила лицо солнечным лучам, показавшимся из-за легких облаков, затянувших все небо. Она сидела на искривленном столе дерева, нависавшем над водой, и покачивала ногами.

Новый день её одинокого служения.

Слух уловил шаги в лесной чаще неподалеку. Замерев в середине движения, она склонила голову к плечу, стараясь разобрать что-то ещё, но неведомый шум успел приблизиться к самой грани, где начинался рост деревьев. Напротив неё зашевелились колючие ветви елей, и опустились вниз, отодвинутые громадной рукой. Следом показалась и вся фигура пришельца – она достигала двух человеческих ростов. Сплетенная из древесных корней, кое-где покрытых мхом и проросшими грибами, она была нетороплива и внушительна в своих движениях. От него веяло древней силой, тяжелой и земной. На мест лица держалась резная маска из коры, древняя, как эта чаща.