— Но на самом деле у него была другая причина. Я бы ничего не узнал, если Джесси, парень, с которым я работаю, не сказал бы, что Жальбер припарковался сзади школы, хотя от парковки для персонала, которая летом пустует, до входной двери всего несколько шагов. Это меня насторожило. Я проверил машину и нашел маленький конверт под водительским сиденьем своего пикапа. — Он протягивает ей коробочку от жареного пирога. — Он здесь. Может быть, это героин, но я думаю, что это кокаин.

Впервые с момента их встречи профессиональная маска Дэвис дает трещину. Она приоткрывает коробку и заглядывает внутрь.

— Я держал конверт только за края. Сомневаюсь, что он оставил какие-то отпечатки, он слишком умен для этого, но на всякий случай можно проверить.

Профессиональная маска быстро возвращается.

— Давай уточним. Ты обвиняешь Фрэнка Жальбера, который более двадцати лет служит инспектором КБР и имеет полдюжины наград, включая две за храбрость, в том, что он подбросил в твою машину наркотики?

— Уверен, что он — крутой коп, но он убежден, что я — убийца. — Хотя это не совсем правильно, не совсем точно. — Точнее, он одержим, и я удивлюсь, если ты этого не заметила.

— Ты мог сам себе это подбросить, Дэнни.

— Это ещё не всё. — Он рассказывает ей о театральной остановке на шоссе и о том, как патрульный Кальтен проводил обыск, заглядывая в основном под водительское сиденье. — Все остальные места он осмотрел поверхностно, потому что знал, где искать. А насчет того, что я сам себе это подбросил... спроси Джесси Джексона о том, как Жальбер припарковался сзади школы. Он расскажет.

Подходит официантка с заказом Дэнни. Дэвис смахивает коробку от пирога в свою сумку. Когда официантка уходит, Элла указывает на его тарелку и говорит:

— Выглядит как собачья отрыжка.

Дэнни смеется и принимается за еду.

— Вот! Наконец-то в тебе проглянулся человек.

— Да я — человек, и ничто человеческое мне не чуждо. А ещё я работаю в Канзасском бюро расследований, и поэтому я — сомневающийся Томас[43].

— Жальбер выдал мое имя той газетёнке. "Плейнс Трут".

— Это лишь твои слова. Ты так же одержим им, как и он тобой.

— Мне приходится, он пытается повесить на меня преступление, которого я не совершал. И как я могу дать отпор? Спустить ему шины? Приклеить на его черный пиджак записку “ПНИ МЕНЯ ПОСИЛЬНЕЕ”? Только поговорить с тобой, хотя это огромный риск. Мой адвокат сказал, что ты можешь арестовать меня за хранение.

— Я не собираюсь этого делать.

Она наблюдает, как он ест, и теребит маленький золотой крестик на шее.

— Допустим, Фрэнк выдал твое имя тому изданию и подбросил кокаин в твой пикап. Предположим, это не тальк или маннитол. Просто предположим это. Доказывает ли это, что ты не изнасиловал и не убил Ивонн Уикер? Как по мне, так нет.

Дэнни не может это оспорить.

— Я отправлю на анализ то, что находится в твоем конвертике, и поговорю с тем парнем из "Плейнс Трут", Андерссоном. Пришли мне смс-кой номер твоего помощника, и я свяжусь с ним тоже. Теперь мне пора. — Она начинает вставать.

— Этот маленький золотой крестик — он для показухи или ты верующая?

— Я хожу на мессу, — настороженно отвечает она.

— Значит, ты можешь верить в Бога, но не в то, что мне приснился сон о трупе Уикер. Правильно?

Она быстро касается маленького золотого крестика.

— Иисус совершил тридцать чудес, Дэнни. Ты видел один сон. По крайней мере, так ты говоришь. Оплати счет. Я пила только кофе.

Дэнни говорит:

— Леди, вы не представляете, как сильно я жалею, что видел этот дурацкий, нет, этот грёбаный сон.

Элла Дэвис делает паузу. На ее лице появляется едва заметная улыбка.

— Ты обаятельный парень, Дэнни. Разумный. Дружелюбный. По крайней мере, такое лицо видит весь мир. Что скрывается под ним, я не знаю. Но открою тебе секрет. — Она склоняется над ним, маленький золотой крестик покачивается. — Я бы хотела тебе поверить. Может быть, даже поверила бы, если бы это был не единственный грёбаный экстрасенсорный сон, который тебе приснился. Почему именно ты, спрашиваю я себя?

— Отличный вопрос, — говорит он. — Парни, выигравшие в лотерею, наверное, задают себе тот же вопрос. Только здесь всё наоборот — я проиграл. И я не знаю, почему именно мне приснился этот сон. Тебе проще поверить, что я её убил, да?

— Безусловно.

— Сделай мне одно одолжение. Будь осторожна с Жальбером. Он может быть очень опасен. Дело не только в подбрасывании наркотиков или передаче моего имени прессе. Эта его мания считать — это что-то странное. Я посмотрел, как это называется, это...

— Арифмомания, — вырывается у неё, а потом она словно жалеет, что это сказала. Она уходит, не оглядываясь, ее большая сумка раскачивается из стороны в сторону. Подходит официантка и говорит:

— Оставь место для черничного пирога, сладкий.

— Постараюсь, — молвит Дэнни.

40

По пути в отель Жальбер звонит по одноразовому телефону.

— В его машине не было наркотиков, — сообщает Кальтен. — Ни под сиденьем, ни где-либо ещё.

— Всё в порядке, — говорит Жальбер, хотя это не так. Всё совершенно не в порядке. — Он нашел их и избавился, вот и всё. Как волк, учуявший капкан. А что касается вас, патрульный, вы ничего не знаете, верно? Вы просто остановили его, потому что он вилял по дороге.

— Верно, — подтверждает Кальтен.

— Было бы разумно удалить этот звонок.

— Так точно, инспектор. Извините, что не получилось.

— Я ценю ваши усилия.

Жальбер завершает разговор и прячет одноразовый телефон под сиденье. Он оставит его у себя еще на некоторое время, может, дней на десять (пять плюс пять, четыре плюс шесть и так далее), а потом выбросит и заменит на новый.

Знает ли Кофлин, что Жальбер подбросил наркотики? Конечно. Может ли он что-то с этим сделать? Нет. Полиция скажет, что он сам их себе подбросил. Но то, что он их нашел... Жальбер этого не ожидал. Кофлин действительно похож на волка, который может учуять ловушку, как бы хорошо она ни была замаскирована. Он будет убивать снова и снова, если его не остановить. И его нужно остановить, не только ради бедной мисс Ивонн, но и ради других девушек, которым может не повезти оказаться с ним на узкой дорожке.

"А если он уедет в Колорадо", — думает Жальбер, — "мы можем потерять его из виду. Животные умеют прятаться. Умеют скрываться в зарослях".

Его нужно остановить здесь, в Канзасе.

— Арестуйте меня, — шепчет Жальбер, обрушивая кулак на руль. — Какая самоуверенность. Какое нахальство. Но знаете что, мистер Кофлин? Игра еще не закончена. Далеко не закончена. — Он вспоминает лицо Кофлина. Его постоянные отрицания с честным лицом. Его наглость.

"Арестуйте меня".

Жальберу нужно успокоиться, чтобы обдумать свой следующий шаг. Ему нужно посчитать.

41

Портье гостиницы "Селебрейшн Сента" просматривает пикантный каталог под названием "Какого чёрта". Он раздумывает над покупкой футболки с надписью "Для медведей люди в спальных мешках — это мягкие тако[44]". Его занятие прерывает гость, который уверенно шагает к стойке... и это не просто гость, а инспектор из КБР. К тому же он выглядит злым, даже разъяренным. Лицо у него раскраснелось, вплоть до его лохматого мыса вдовы, который комично растрепался... хотя портье сейчас не до смеха. Глаза инспектора широко раскрыты, они выпуклые и налиты кровью. Портье в спешке запихивает порнокаталог под стойку и спрашивает, чем может помочь.

— Стулья пропали.

— Какие стулья, сэр?

— Складные стулья. У меня было четыре складных стула из конференц-зала, или бизнес-центра, или как вы там это называете. Я расставил их так, как мне нужно, и они исчезли!

— Должно быть, уборщицы...