– ой, надеюсь, это не вернётся никогда, – чистая правда. когда расстаешься с человеком, которого любишь, готов свою жизнь положить, лишь бы он вернулся. потом, конечно, ты его забываешь, начинаешь наслаждаться жизнью, своими увлечениями, интересами и собой, но по ночам тихонько просишь не разрушать только что найденное равновесие и никогда не возвращаться.

слишком долго Лину преследовало приторное ощущение. такое случается, когда спустя невыносимо долгую зиму и первую слякотную весну, наконец проглядывает солнце. оно окрашивает ярким жёлтым всё. хочется улыбаться, смеяться и дурачиться, держась за руки с тем самым человеком. только вот вы той зимы не выдержали вдвоём. теперь весна возвратила и тоску, и надежду. как же сложно не стучаться в давно закрытые двери.

– как думаешь, может ли любовь закончиться, если она существовала в действительности? – Лина по природе своей была романтиком, хоть и тщетно это отрицала, пытаясь себя защитить.

– это опять какие-то твои рэперы подкидывают размышления? – Илья знал, что некоторые фразы из песен заедают у Лины в голове и становятся чем-то вроде гиперфиксации, пока она внимательно не обдумает каждую буковку.

– неа.

– кажется, что просто каждая новая любовь отличается от прошлой. и на фоне новой старая не может соперничать. поэтому и есть ощущение, что это вообще не любовь была, а так себе, разминка.

– а ты вот как любишь? избирательно, постепенно? – девушке всегда было интересно разобраться в ощущениях других людей, так как свои чувства она часто совсем не понимала. как другие люди слышат музыку? что они чувствуют, когда просыпаются, а за окном первое весеннее солнце? кого они любят обнимать после тяжелого дня?

– да, наверное так. чтобы полюбить свою первую девушку, мне надо было с ней несколько лет проучиться в одном классе. и то, как видишь, не особо хорошо вышло. иногда просто выдаешь желаемое за действительное. может, это я себе что-то выдумал, какой-то образ, а потом он сломался, – Илья, конечно, имел ответ на все вопросы мира.

– так интересно, что тебе нужно время, чтобы укрепиться в своих чувствах. кажется, я умею только с первого взгляда влюбляться, – Лина задумалась. – в этом есть определенная проблема.

– как можно полностью изучить человека с первого взгляда? – для молодого человека любовь с первого взгляда осталась в мультиках про принцесс. – ты же даже не знаешь, может он плюет в собак или чавкает.

– не знаю, как-то так выходит, что он не плюется в собак.

– зато в тебя – ещё как.

– всё равно лучше, чем в собак.

отсутствие надёжного мужчины рядом с самого детства сказалось на отчаянной нужде в заботе. знаете, в такой самой простой, как за цветочком. чтобы спросили как Лина выспалась, похвалили новый маникюр или погладили ласково по руке. об этом скромном желании нельзя было знать никому постороннему! слишком просто привыкнуть к хорошему. только Лина примет постоянное внимание и бескорыстную заботу – они непременно тут же закончатся. её бросят. а что дальше? боль, слёзы и самобичевание. без конца. нет, такого допускать нельзя.

мама говорила Лине, что надеяться в этой жизни можно только на себя. лучшие подруги в самый важный момент перестанут с тобой общаться, а брат улетит в Новый Уренгой (такое было, поверьте). чтобы не привыкать к хорошим отношениям, Лина пыталась научиться пугать мужчин раньше, чем они успевали сильно ей увлечься. в ход шло всё: скверное настроение по утрам, встречи только в свободные временные окошки, страшные рассказы про депрессии и панические атаки. но никто из них так и не убегал в страхе! наоборот, они часто воспринимали это как вызов. им нужно было завоевать красивую и нежную принцессу, вызволить из власти дракона или кого там. это Малине не нравилось ещё больше.

– мальчик, я знаю, как решаются мои проблемы, ты здесь лишний.

и уходили мальчики ни с чем. ещё и с разбитым сердцем.

– хочется, чтобы вечером было к кому вернуться домой. у меня всегда куча дел, сам знаешь. даже летом! то посиделки, то курсы какие-то, то маме помочь на работе, всегда получается непоседливо. представляю на секунду: я целый день даже ни разу не присела, захожу домой, а там он. обнимает меня, говорит, как соскучился, а я начинаю ворковать от удовольствия. и потом мы просто целый вечер при тысячах моих зажённых свечей (я что, зря их покупаю), болтаем, танцуем и смотрим какой-то добрый сериал. это же так просто, – Лина рассказывала о том, что никогда и не надеялась испытать.

– это совсем непросто. надо ещё найти человека, которого ты не убьёшь утром. ты же почти как самка богомола, только не зелёная, – Илья за небольшой промежуток совместной жизни с сестрой усвоил правило: лучше утром вообще с ней не встречаться, чем пытаться запомнить все её правила.

Лина просто обожала утренние и вечерние ритуалы. они помогали ей настроиться на день, включиться в работу и безопасно выйти в люди в хорошем настроении. утром она ни с кем не разговаривала, а все присутствующие в квартире люди прятались по углам. это не было особым требованием Лины, но все сошлись на мнении, что лучше уж пусть она ходит одна и молчит. иначе потом девушка откроет рот и то, что она скажет, никому не понравится.

вести хоть какой-то примитивный диалог с ней можно было только после двадцатиминутной ванны. после водных процедур следовал завтрак с ноутбуком, приём пищи также занимал двадцать минут. ещё столько же уходило на нанесение макияжа, причёску и одежду. выполнив эту непреложную последовательность, Лина становилась человеком и переставала пугать других людей.

не то, чтобы она была тираном, но страх окружающих существовал вполне оправданно. Лину это беспокоило:

– слушай, ну чего меня так боятся по утрам даже собственные родители? я же молчу обычно. а если что-то и скажу, то сдержанно.

– когда ты приходишь в плохом настроении, всем в комнате сразу становится холодно. ты можешь ничего не говорить, но твоё недовольство само собой распространяется и переносится на других.

вот так останется у неё кто-то на ночь, а потом убежит в слезах и обиде. какая уж там любовь.

– а ты не пробовала присмотреться к кому-то из своего окружения? говорят, что крепкая любовь из дружбы начинается, – Илья не терял надежды пристроить свою сестру в хорошие отношения, потому что видел, как без романтики Лина понемногу начинала увядать.

– так, ну, во-первых, я уже проверила этот факт и меня дико кинули. во-вторых, из мужчин у меня рядом мой брат, то есть ты, и лучший друг, который скорее станет морским котиком, чем начнет отношения со мной. я уж тоже его воспринимаю как брата, это как-то противоестественно что ли. – Лина поморщилась.

– у тебя же был вроде в группе мальчик? – со своими одногруппниками и друзьями Илья принципиально сестру не знакомил.

– да, один. он не пришёл на первое занятие второго курса, потому что оказался в заключении. – Лина усмехнулась. именно ей пришлось сказать преподавателю по английскому: «Иван не придёт, он в тюрьме».

– что ж у вас за институт такой? – братец поднял брови. единственный мальчик и тот плох.

– институт культуры.

кажется, о любви можно говорить целую вечность, причем в самых разных контекстах. когда у тебя её нет, а очень хочется, чтобы была. когда она есть и надо всем-всем о ней рассказать. когда кажется, что она есть, а потом вмиг исчезает. будто показалось всё это.

а пока ребята подошли к скрытому ото всех уголочку – японскому саду. вокруг ни души, даже говорить расхотелось. так тихо и спокойно только здесь. это место слишком далеко, чтобы здесь гуляли дети или дамы с собачками. вокруг маленькие, пустые и строгие беседки, холодные и величественные стелы с иероглифами и пруд, заросший кувшинками. кажется, что если достаточно разогнаться, можно попрыгать по ним, словно плоский камень-блинчик, рассекая гладь. так можно побеспокоить местных жителей, лягушек, которые как раз сейчас стали выводить своё потомство. Илья с Линой именно тогда впервые увидели головастиков и обалдели. даже сначала подумали, что это такие странные рыбы.