– Вам очень рады.

После чего король протянул руку для поцелуя другим испанским дворянам, удостоив графа Мелито, фаворита Филиппа II, особым приветствием.

Когда Генрих II, взяв Альбу под руку, подвёл к королеве, тот облобызал руку Екатерины и, не дожидаясь дальнейших представлений, приблизился к Елизавете, встал на колени и почтительно поцеловал край её платья. Побледнев, принцесса, в свой черёд, протянула ему руку и сказала:

– Прошу Вас, герцог, встаньте с колен!

Поприветствовав её от имени своего господина речью на испанском языке, герцог затем преподнёс принцессе письмо от католического короля, шкатулку с великолепными драгоценностями и миниатюрный портрет Филиппа II, украшенный бриллиантами, который можно было носить на шее. Во время приветственной речи Елизавета поднялась с кресла и до конца выслушала Альбу стоя. Если письмо и шкатулку она приняла с милостивой улыбкой, то портрет жениха поднесла к губам и поцеловала. Как только Альба представил ей остальных приехавших с ним вельмож, те расположились полукругом по бокам её кресла, образовав живописную группу. Отдав также дань уважения прекрасной Марии Стюарт, стоявшей по правую руку от Екатерины Медичи, Альба подошёл к Маргарите Валуа, сестре короля, и галантно произнёс:

– Хочу заверить Ваше Высочество, что герцог Савойский уже выехал и скоро будет в Париже!

В конце приёма испанские послы проводили королеву Екатерину и принцессу Елизавету до дверей зала.

Под резиденцию Альбы во французской столице был отведён отель Вильруа, где герцога ожидали с пяти до десяти часов вечера прево Парижа и другие представители городских властей в парадных одеяниях. Если свита Альбы явилась туда в назначенный срок, то герцог на протяжении пяти часов так и не появился. Узнав от испанцев, что их господин отправился прямо в Лувр, прево послал туда одного из своих лучников. Оказалось, что после окончания королевской аудиенции Альба принял приглашение маршала де Сент-Андре на ужин в его отеле. Когда делегация городских властей прибыла туда, банкет уже закончился и герцог на кастильском языке любезно заверил прево в любви и уважении, питаемом его католическим величеством к муниципалитету Парижа.

20 июня, на следующий день после приезда герцога Альбы, в зале Лувра в присутствии собравшегося двора кардинал Бурбон совершил обручение принцессы с королём Филиппом. До того в присутствии членов королевской семьи в личных покоях королевы был впервые публично зачитан брачный контракт Елизаветы. В этом документе король и королева Франции обещали дать своей старшей дочери в приданое 400 000 золотых экю. Причём третья часть этой суммы должна была быть выплачена сразу после свадьбы; вторая часть в годовщину этой церемонии; а остальные в течение последующих шести месяцев. Его величество католический король Испании назначил со своей стороны в качестве приданого своей будущей супруге на случай её вдовства ежегодную сумму в 133 333 золотых экю, что составляло доход, пропорциональный одной трети её приданого. Кроме того, Филипп пообещал подарить своей невесте драгоценностей на сумму 50 000 золотых экю. Было также решено, что Елизавета будет пользоваться этим доходом в случае, если она переживёт своего королевского супруга, без ограничений или вычетов; и что она сможет свободно вернуться во Францию, взяв свои драгоценности, и другое вышеперечисленное имущество. Ещё король Испании пообещал предоставить своей супруге доход, достаточный для содержания её двора во всём великолепии, как до сих пор было в обычае у королев Испании. Елизавета также отказалась от прав наследования в отношении всего имущества по отцовской и материнской линии.

Контракт был подписан и подтверждён герцогом Альбой от имени Филиппа II. Затем последовала церемония обмена кольцами; в честь чего были даны бал и банкет. Во время всех торжественных церемоний принцесса, по свидетельствам очевидцев, держалась с восхитительным достоинством, приличествующим невесте католического монарха. Когда герцог Альба начал при ней восхвалять своего господина, она лишь сдержанно улыбалась. Вероятно, её поведение вполне удовлетворило главного министра Филиппа II. По крайней мере, слышно было, как на протяжении всего вечера он несколько раз повторил:

– Без всякого сомнения, истинно королевское изящество этой августейшей принцессы изгонит из сердца короля, нашего господина, все сожаления, которые он может испытывать по поводу потери своих предыдущих супруг, португалки и англичанки!

После окончания всех торжеств по случаю обручения Елизаветы король и королева в сопровождении своей дочери проследовали во дворец кардинала-епископа Парижа неподалёку от Нотр-Дам, где этикет предписывал королевским невестам проводить ночь перед публичной церемонией их бракосочетания.

Рано утром в четверг 21 июня 1559 года все колокола в столице радостно зазвонили. А залпы пушек разбудили достойных горожан, чтобы они смогли насладиться зрелищем королевской свадьбы. Улицы в окрестностях Нотр-Дам вскоре были запружены шумной толпой, мосты и крыши церквей и домов тоже заполнили зрители. Молодость и красота Елизаветы, а также слухи об её жестоком и холодном женихе возбудили к ней всеобщее сочувствие и любопытство. Перед собором мастер Шарль ле Конте воздвигнул открытый павильон, потолок которого был покрыт искусной резьбой и расписан геральдическими эмблемами. На равном расстоянии к нему были подвешены знамёна из голубого шёлка с гербами отца Елизаветы и её жениха. Пол же покрывали турецкие ковры. Около одиннадцати часов дня отряд швейцарской гвардии возвестил о приближении Альбы. Ему предшествовали пятьдесят пажей, одетых в ливреи дома Толедо. «Жених по доверенности» ехал в сопровождении принца Оранского в одежде из золотой парчи, сверкавшей драгоценностями и орденами, а на голове у него была корона. За ним следовали граф де Мелито и граф Эгмонт. Колокола Нотр-Дам отбили последний звон, когда герцог прибыл в епископский дворец. Через несколько минут показалась свадебная процессия. Первыми шли епископы и архиепископы в ризах из золотой парчи и кардиналы в митрах. За ними следовали двести камергеров, а потом – рыцари ордена Святого Михаила в мантиях. Потом появились великий конюший, граф де Буази, в плаще из золотой парчи, и коннетабль де Монморанси со своим жезлом. Герцогу Лотарингии предшествовал верховный камергер Франции герцог де Гиз. Дофин же сопровождал Альбу, шлейф мантии которого несли двенадцать пажей. Наконец, появился король Генрих с невестой. Елизавета усилила свою красоту золототканым платьем, настолько покрытым драгоценными камнями, что цвет ткани почти не был виден. Очевидцы свидетельствовали:

– Принцесса словно плыла в ореоле света!

На её шее висел портрет короля Филиппа, а корсаж украшала знаменитая жемчужина грушевидной формы, одна из драгоценностей испанской короны, привезённая из Мексики и подаренная Карлу V Эрнандом Кортесом. Шлейф этого роскошного платья несли Мария Стюарт и юная герцогиня Лотарингии. На голове Елизаветы красовалась корона, украшенная драгоценными камнями, между которыми были бриллианты, оценённые каждый в сумму 2000 скудо. Екатерина Медичи и сестра короля шли рядом с невестой. За ними по две шествовали придворные дамы, и у каждой из них шлейф несли две служанки. Последними семенили фрейлины королевы, одетые в одинаковый лиловый атлас, расшитый золотом и мелким жемчугом.

Без сомнения, несмотря на страх перед будущим супругом, всё окружающее её великолепие не могло не нравиться Елизавете. Корона Испании с ранней юности представлялась ей как самое желанное благо, достойное старшей дочери христианнейшего короля. Выйдя замуж за Филиппа II, она не просто уравняется в статусе с Марией Стюарт, но даже превзойдёт свою подругу детства!

Кардинал де Бурбон принял принцессу из рук отца, как только она ступила на помост. По знаку Генриха II к невесте приблизился Альба. После чего были быстро произнесены слова, сделавшие Елизавету католической королевой. Глашатаи по четырём углам помоста громко провозгласили её новый титул и начали бросать монеты в толпу. Пушка Бастилии тоже салютовала ей и процессия в том же порядке, в каком покидала епископский дворец, вошла в собор, где была отслужена месса. Покинув церковь, все отправились обратно во дворец кардинала-епископа на банкет.