— Константин Антонович, если вам еще нужны доказательства, мне прислали два видео, как я выхожу также с другими клиентками и сохраняю такое же выражение лица. Они сделаны совсем недавно.

— Не надо, я во всем убедился. У меня больше нет сомнений в верности Даши.

Психолог встал и улыбнулся.

— Тогда можно считать, что наша консультация прошла успешно, и я помог семье разобраться с проблемой. Можно позвать Дарью Леонидовну.

Она вошла, и я хотел тут же подбежать к ней, и обнять. Просить прощения. Но сдержался, и, судя по ее выражению лица, Даша все поняла, тепло улыбнулась.

— Костя, ты плачешь?

— Я тупой осел.

— Не говори так, мы оба ошиблись. Спасибо вам, Андрей Андреевич.

— Дарья Леонидовна, Константин Антонович, всего вам доброго. Всегда к вашим услугам.

Когда мы вышли на улицу, я посмотрел на нее совершенно по-другому, вкладывая в мой взгляд нежность и теплоту. Моя Даша и большая любовь к ней. Ее глаза сияли и дарили надежду, что чувства взаимны, иначе зачем она хотела доказать невиновность? Я ласково сказал:

— Даша, поехали домой. Мне нужно многое тебе сказать.

И услышал в ее голосе любовь:

— Костя, и мне.

Я завел машину, и только сейчас понял, что стал по-настоящему счастливым.

Константин

Через час мы были в квартире. В машине разговаривали о пустяках или молчали. И оба понимали, что время серьезного разговора еще не наступило. Но я уже принял для себя решение, и как только снял пальто, подошел к Даше и обнял. Она не оттолкнула меня и уткнулась в мою грудь. От этого сердце забилось чаще.

— Даша, я люблю тебя. Давай начнем все сначала? Сейчас обсудим наши ошибки, и больше никогда не будем их допускать.

Она подняла сияющие глаза, и я увидел ответ. От этого хотелось счастливо рассмеяться.

— Костя, я люблю тебя. Давай начнем все сначала. Я согласна.

Я нежно погладил ее по щеке и наклонился, чтобы легко поцеловать. Она ответила, и показалось, что я слегка пьян.

— Пойдем на кухню.

Когда мы сели за стол, я взял ее за руку, ощущая теплые пальцы.

— Прости меня, пожалуйста, что не верил тебе и называл предательницей. Теперь я знаю, что ты никогда не изменяла.

Она всхлипнула и тепло улыбнулась.

— И ты меня прости. Я все равно причинила тебе чудовищную боль, но тогда я думала, что поступаю правильно.

Мое сердце сейчас выпрыгивало из грудной клетки от боли за нее. Казалось, что меня режут наживую. Я возвращался на два года назад, вспоминая, как Даша одна переживала потерю нашего ребенка, а я ничего не знал.

— Я прошу тебя. Давай не будем больше ничего скрывать друг от друга. Сделаем выводы из наших ошибок. Мне чудовищно трудно осознавать, что ты не дала мне возможность помочь тебе справиться в нашем общем горе. Это же был и мой ребенок.

Она заплакала, а я резко переставил стул и стал гладить по волосам, утешая.

— Я понимаю, что ошиблась, и больше никогда не буду так делать.

Даша прижалась к моей груди, и я услышал ее грустный голос:

— Костя, скоро родится Вероничка. Я не думала, что мы будем снова вместе. И хочу спросить тебя, что ты к ней чувствуешь?

Снова погладил ее по волосам. В горле пересохло, и я не знал ответа на этот вопрос. Просто был рад, что с ребенком все хорошо, но отцовских чувств к ней не испытывал. И меня это пугало. Липкий пот пополз по спине, когда я понял, что надо отвечать честно.

— Даша, пока я знаю только одно, я дам Веронике мое отчество и фамилию. Ты мне поможешь не совершить ошибку родителей?

Она внимательно посмотрела на меня и кивнула, в ее глазах блестели слезы.

— Мне было больно узнать, что родители тебя не любили, Костя. И это при том, что я любила Марию Федоровну. Никак не могла ее понять, но и осуждать не имела права. Спасибо, что сказал честно. Ты не обязан любить чужого ребенка. Но я верю, что мы справимся с этим вместе.

— И я буду верить, Даша. Мне уже почти не больно, но это чудовищно осознавать теперь, когда у нас есть Вероника. Ей такого не желаю и верю, что у нас все получится просто потому, что мы другие. Не как мои родители. Мама не имела права возлагать на тебя непосильную ношу с этой правдой. Ты столько лет молчала и никому не сказала. Я тобой горжусь.

Даша подняла на меня заплаканные глаза, а я смахнул слезы с ее ресниц.

— Теперь нам осталось решить еще один вопрос. Хорошо, что ты не успела купить кроватку, коляску для Вероники. Я не хочу жить в наших квартирах. Предлагаю снять жилье рядом с моей работой и жить пока там. А потом решить, что делать дальше?

Она согласно кивнула и прижалась снова ко мне.

— Главное рядом с тобой. Мне неважно где.

Ее слова отзывались самой лучшей музыкой.

Мы сняли просторную двухкомнатную квартиру и стали там обустраиваться, понимая, что возможно будем жить здесь долго. Я был счастлив приходить домой и видеть любимую Дашу, которая встречала меня с улыбкой и любовью в глазах. Всегда окружала заботой, и я видел, что нужен ей. И сердце каждый день счастливо билось. Я снова жил полной жизнью и знал для кого. В моем сердце была Даша, а в глазах любовь к ней. Мне больше не нужны были подработки, и я после работы оказывался на моем островке любви. Обнимались и предавались мечтам. После рождения Вероники мы почти сразу будем планировать нашего малыша. Мы его очень хотели.

Нас расписали быстро и на следующий день. Мы захотели быть официально женаты перед рождением ребенка. А уже через неделю я встречал Дашу из роддома с огромным букетом ее любимых хризантем. Роды были платные, но я весь извелся, не находя себе места от тревоги за нее. И пришлось снова отпроситься с работы.

Когда Даша появилась, я подумал, что она самая красивая на свете. Ее глаза искрились от любви, а на лице играла счастливая улыбка. Она прижимала к себе ребенка. Я поцеловал ее и обнял. Жена показала мне Веронику и сказала:

— Костя, она наша дочка. Мы не допустим ошибки. И справимся.

Я тоже в это верил, помня, что когда-то себе говорил, читая письмо мамы. Мои дети не познают того, что было у меня в детстве. Но сердце было глухо, и я проклинал себя за это. Сейчас я просто был счастлив за жену.

Так мы прожили три месяца. Наша любовь с Дашей крепла. Мы обожглись в молодости и теперь были очень внимательны друг к другу. Вероника росла и нас радовала. Подолгу гуляли с дочкой на детской площадке, несмотря на то, что уже наступила зима. Я постоянно брал Веронику на руки. Жена помогала мне привыкнуть к ней, и мы проводили с ребенком много времени. У меня появилась к ней теплота и симпатия.

Однажды я шел с работы, и мое сердце отчаянно колотилось от важных новостей, которые я хотел обсудить с женой. Но не знал, как она отреагирует. Будем вместе принимать решение. Мы же семья.

Едва я открыл дверь, как меня обняла Даша. Ее глаза были влажные от слез и губы дрожали. Я не мог понять, что случилось, и сердце снова тревожно забилось. Она приложила палец к губам и позвала на кухню. Облегченно выдохнул, значит, с Вероникой все хорошо.

— Костя, я беременна.

Сердце остановилось и казалось, что меня накрыло волной радости, которой хотелось поделиться со всеми и кричать от счастья. Улыбка появилась на моем лице. Я подхватил ее на руки и страстно поцеловал.

— Ты не представляешь, как я рад, Даша. Спасибо, любимая. У меня тоже есть для тебя новости.

Мы любили разговаривать на нашей кухне и ужинать.

— Владимир Николаевич сделал мне выгодное предложение, и я хотел обсудить с тобой. Ему предложили должность руководителя фирмы, а меня он зовет в Аллубьевск на должность начальника отдела. Сфера тоже торговая, и зарплата намного выше. Здесь меня ценят, но вот карьерного роста нет, а там я буду работать с начальником, которого уважаю. Скажи мне, что ты об этом думаешь?

Даша задумчиво смотрела куда-то вдаль и помешивала макароны в тарелке.

— Куда ты, туда и я. Я считаю, что это очень хорошее предложение, и его надо принимать. Меня здесь ничего не держит, Костя. А как же твой отец?