От этого никто не застрахован. Собственно, подавляющее большинство талантливых чародеев не достигает истинных вершин в искусстве магии именно из-за чрезмерной самоуверенности, по причине которой отправляются к праотцам сильно раньше срока. И я, весь такой расфуфыренный и самоуверенный, обладающий многовековым опытом и так далее, получив ранг Архимага умудрился совершить самую постыдную для такого, как я, ошибку — словно сопливый малолетка уверовал в собственное всемогущество и подставился, как малолетний, безмозглый пентюх…
Благо, хотя бы самые основы ума хватило соблюсти. Благодаря Желтым молниям и даруемым ими ускорением — физического тела, магических манипуляций и даже скорости реакции — я успел среагировать. Когда пятый, долженствующий по мнению врага меня прикончить, удар врага рушился на меня, моя правая рука начала тянуть из ножен Меч Простолюдина. В левой же тем временем зарождалось могучее атакующее заклятие — часть моей личной магии, Выпад Багрового Копья. Двадцать процентов Фиолетовой, по двадцать Желтой и Золотой и на сорок процентов — чары магии Крови, сиречь, в моём случае, Багровой Молнии, что сжигала мою кровь и прану, но взамен даровала моим чарам воистину убойную мощность. Моя жизненная энергия, со всеми вкраплениями магии и частичками моей Духовной Мощи, которую Красная Молния, наконец, сумела начать вкладывать в самые сильные мои ударные чары, даровала атаке воистину ужасающую силу. Не за счет количества вложенной магии или даже банальной сложности плетения заклинания — это была моя Личная Магия, полноценный доступ к которой у меня наконец появился. Дело было в громадной мощи преобразованной в ману энергии праны и души, от которых по моим каналам маны прокатилась обжигающая боль… И не только по ним — столь грубое использование магии Духа ударило по самым глубинным слоям моей души. Урон был невелик… Но в моменте, здесь и сейчас, весьма чувствителен. Настолько, что аж и из глаз брызнули кровавые слёзы…
Пятый удар меча рыцаря смерти обрушился на меня подобно падению стотонной плиты. Подобно громадной, неизмеримо тяжелой скале лезвие покрытого странными рунами клинка ударило в сталь засветившихся, вспыхнувших заложенными в них укрепляющими чарами лат — и клинок, вместо того, что бы прорубить сталь зачарованного шлема и прорубить наискось мою дурную голову, рассекая мозг на две неравные половины, отскочил назад, заставив не ожидавшего подобного исхода рыцаря смерти отлететь назад на несколько десятков метров.
В самом ударе, помимо чудовищной физической силы и огромной, значительно превышающей звук скорости, содержались какие-то чары атакующего толка — мой закованный в зачарованную сталь противник решил подстраховаться, что бы наверняка прикончить меня ударом. И магия моего доспеха вступила в противодействие с неизвестным мне некромагическим заклятием на лезвие вражеского клинка. Оглушительный грохот взрыва и чёрно-синяя вспышка молний и магии смерти, сошедшихся в противостоянии, прикончили ближайших свидетелей нашего противостояния, оставив на месте нашего столкновения кратер шириной в сотню и глубиной в три метра.
Шея у самого своего основания жалобно хрустнула, сообщая о паре-тройке переломов в верхней части позвоночника. Череп вспыхнул чудовищной, подобной пожару пламени болью — шлем, хоть и погасил почти всю мощь вражеского удара, до конца погасить импульс чудовищного удара клинком не сумел. Я определенно обзавелся десятком-другим зазмеившимся по нему довольно глубоких трещин…
Будь на моём месте кто угодно другой из известных мне чародеев седьмого ранга, за исключением разве что Ярославы, и его жизненный путь тут бы и оборвался, причем самым бесславным образом. Но мне хватило силы воли, хладнокровия и опыта, что бы абстрагироваться, отодвинуть всю боль и ущерб, полученный от столкновения с рыцарем смерти, и ударить заготовленными чарами. Ну и, разумеется, даже говорить не хочется, насколько сложно было удержать над ними контроль в этот момент, не поддавшись чудовищной боли…
Уже летящий на меня рыцарь смерти, начавший ещё в полёте опускать клинок для последнего удара, получил прямо в грудь разряд Багровой Молнии. Разряд диаметром пять метров, переполненный мощью, раскидывающий на десятки шагов в стороны метровой толщины змеящиеся ответвления от основного удара (да, каюсь, грешен, полностью сфокусировать всю мощь в один удар не сумел, приложил меня ублюдок весьма знатно), он ударил в грудь врага, отбрасывая его далеко назад и выгадывая мне бесценные сейчас доли мгновений.
Зелёные, Желтые и Золотые молнии охватили меня, стремясь как можно скорее исцелить хотя бы часть повреждений, а я тем временем утвердился на ногах, продолжая через боль и страдания вливать безумную мощь в Багровую Молнию. Два заклинания высшей магии одновременно было поддерживать чудовищно тяжело — и те, и другие чары были полновесного седьмого ранга, более того, атакующее заклятие было близко к пиковой мощи для ранга Архимага, но я держался.
Рыцари смерти и баньши навскидку примерно четвертого ранга ринулись на меня со всех сторон, обрушивая вал боевых чар и удары мечей, стремясь не дать оклематься — явно следовали приказу отброшенного мной противника, выжимающего из ситуации максимум, но исцеляющие чары уже начали действовать, гася боль и возвращая в моё пострадавшее тело жизнь. Вспыхнув облаком Фиолетовых Молний, я погасил и разрушил все удары Магии Звука от баньши и атакующие чары рыцарей смерти, а следом ударил вокруг себя Воздушной Волной громадной мощи — и потоки взбесившегося воздуха расшвыряли моих неудачливых в разные стороны. На короткий миг на меня обрушилось чудовищное давление абсолютного вакуума — в спешке я не встроил в Воздушную Волну элементы предохранительных механизмов, что должны были защитить меня от чудовищного перепада давления, но крепкое тело Архимага, тем более усиленное Печатями моей возлюбленной до крепости и физической мощи слабого Мага Заклятий, без туда выдержало всё.
Моего противника не просто отбросило — он пролетел, под давлением моего чудовищного заклятия, до самого оборонительного вала наших солдат. Зачарованный и подготовленный для отражения как минимум нескольких магических ударов вплоть до магии уровня Младших Магистров, вал не выдержал близкого знакомства с трехметровым телом рыцаря смерти уровня сильного Архимага и моим атакующим заклинанием аналогичного ранга.
Тело врага миновало все четыре с лишним километра и смело вал с его защитниками. На полсотни метров в рядах наших оборонительных позиций образовалась брешь, и я четко понимал — сейчас, по моей вине, погибли несколько сотен солдат и десятка полтора-два чародеев. Однако думать об этом тем паче раскаиваться в произошедшем времени не было. Я отбросил окружающих врагов, а уходящие в стороны паразитные разряды Багровой Молнии частично проредили их ряды — но задерживаться здесь возможности не было. Мне попался под руку могущественный враг, один из генералов наступающей армии нежити, возможно даже сильнейший из них — до сего дня ни один мой противник из тех, что были ниже ранга Мага Заклятий, не обладал даже близкой к такому уровню мощью. Скорее всего этот монстр, до того успешно маскировавший свою ауру под рядового рыцаря смерти, должен был по сигналу врага неожиданно прорвать нашу оборону и истребить пару-тройку Старших Магистров, сунувшихся для локализации этого прорыва. И если бы мы сегодня не появились на поле боя, то к вечеру эта тварь бы уже покончила с сопротивлением наших сил.
Признаться честно, из всех Архимагов, что я видел в Магаданской губернии, дать бой этому порождению неизвестного мне гения Магии Смерти (без шуток, создатель этой твари более чем заслуживает именоваться гением. Рыцаря смерти такой силы сотворить — я подобного никогда не видел. Обычно их потолок слабенький Архимаг) этой твари могли бы дать бой пожалуй лишь я да Ярослава. Смолова закованная в зачарованную сталь тварь прикончила бы может и не играючи, но в течении одной минуты, а то и раньше… И я очень сомневаюсь, что у врага много настолько могучей нежити. Собственно, на данном участке фронта это порождение Магии Смерти наверняка сильнейшее…
