Я же надел чёрные брюки и накинул, не застёгивая, такую же чёрную рубашку. Иначе у нас до завтрака дело могло так и не дойти. Продолжили бы начатое в спальне прямо на открытой просторной террасе первого этажа. Здесь, правда, кроме маленького, круглого столика и пары стульев ничего не было. Но нас бы это не остановило. И столик, и стулья и даже пол… вполне подходят…

Эти мысли возбуждали. И я поспешил их отогнать. Пусть Эстер сначала всё-таки поест.

С неба падали очень редкие капли дождя. Посветлело. Неудивительно – ведь настроение моё стало намного лучше.

А сейчас я позволил Эстер встать с моих колен и пересесть на соседний стул. Но лишь чтобы смотреть на её лицо, пока она завтракает.

За маленьким столиком мне ничего не стоило протянуть руку, поймать хрупкую ладошку Эстер, поднести к губам. И нежно поцеловать её запястье. Поцеловать мою метку. Руны, которые говорят на древнем языке, что она – моя. У меня на запястье четыре года назад проступили такие же.

Я ждал её. И она пришла. Спала в моей постели. Целовала меня, отдавалась мне.

С Эстер я разбужу свой спящий потенциал, войду в полную силу и верну всю положенную мне власть. Волей-неволей моя Истинная пара меня усилит.

– Красивое лицо, – я оглядывал её, точно пытался поглотить каждую деталь, втянуть в себя. Знаю, что мои зрачки сейчас вытянулись, а радужка выцвела до прозрачно-голубого почти белого. Пугающее зрелище. Должно́ было быть. Но Эстер не выказывала страха. Не удивительно, ведь она насмотрелась на такие зрачки у всей своей родни. А я продолжил её разглядывать, – у тебя черты лица твоей матери, Эстер. А глаза как у отца. Кобальтовые. Но к счастью – не с отцовским выражением вечного скепсиса.

Потом я попытался изобразить, как смотрит её отец. Алик, Ректор Академии Белого Стана, великий и ужасный Серебряный Змей.

Она звонко рассмеялась, чуть не подавившись куском жареного на огне мяса. Запила нектаром из кубка, продолжая посмеиваться.

– Похоже на папу, – выдавила Эстер отсмеявшись, – а я уж подумала, что у тебя нет чувства юмора. Это было бы ужасно. Думаю со временем, вы с отцом подружитесь.

И мне стало слегка печально. Мы с Серебряным Змеем никогда не подружимся, милая Эстер.

Когда я исполню свой замысел, свою месть – ты уже никогда мне так не улыбнёшься. Твои кобальтовые глаза не будут гореть жизнью и озорным весельем.

Скорее всего, я буду приходить и брать тебя, когда положено. И в глазах твоих будут либо слёзы, либо холод. Ты будешь отворачиваться. И просто ждать, когда всё закончится. Будешь давить волевым усилием ответное притяжение ко мне – ведь любить того, кто убил всех твоих родных – противоестественно. Даже для Змеев.

И тогда вряд ли ты, Эстер, посмотришь на меня ещё так как сейчас.

Мне действительно жаль, девочка.

Кажется, в тот момент, глядя на её улыбку, я впервые усомнился в своих намерениях. Но тут же отогнал эти нелепые мысли. Драконы мстят. До последней капли крови. Это также естественно, как извергать пламя…

– Так что, – Эстер взглянула на меня своими бездонными кобальтовыми глазами, – ты ведь… не передумал… отпустишь меня домой… то есть, в Академию. На учёбу. В идеале мне там появляться каждый день. Ещё полтора года как минимум.

Я вскинул брови.

Неожиданный вопрос. Ты моя. Я никогда тебя не отпущу. Смирись. Ты – женщина Дракона. Будешь сидеть в башне или лежать в моей постели. Лучше последнее. Хотя одно другому не мешает… Что-то из этого.

Но был уверен, что эти ответы её как-то оскорбят. Змеи либеральничали со своими женщинами. И воспитывали детей обоего пола наравне. Подход был любопытен и отчасти имел перспективу. Но как мне теперь перевоспитывать такую жену?

Личность сформирована. Будут проблемы…

– Почему ты молчишь, Гидеон? – её личико стало хмурым. Она отложила столовые приборы.

Я снова мягко пересадил её к себе на колени.

– Не уверен, что смогу.

– Я вернусь, – с чувством выдохнула Эстер, обвивая мою шею руками. Вот теперь она говорит искренне. А когда отпрашивалась в первый раз, лгала. Я почувствовал. И всё равно чуть не отпустил.

– Эстер…

Она коротко поцеловала меня в губы.

– Пожалуйста.

– Хорошо, Эстер. Но всё, что я сказал тебе в силе. Полночь крайний срок для возвращения… – я притянул её для нового поцелуя. Получилось нежно. Долго. Не как в спальне. Мы просто изучали друг друга. Поглощали. Мы были очень близки к началу любви…

И Эстер не обратила внимания, как зарябило пространство моей магической тюрьмы, впуская непрошеного гостя.

Она – не обратила внимания, я – проигнорировал. Намеренно чуть добавил нашему поцелую огня. И лишь когда Эстер начала тихонько постанывать в моих объятиях и полезла рукой мне под рубашку, где-то совсем рядом с нами показательно кашлянули.

Эстер вздрогнула, тут же прервав поцелуй, вперив взгляд в… источник звука.

А я широко улыбнулся гостю и произнёс:

– Какая приятная неожиданность! Здравствуй, папа.

Гидеон

– Здравствуй, папа, – я намереваюсь выбить у Серебряного Змея почву из-под ног этой фразой. Своим тоном. И тем, как его дочь льнёт ко мне… У меня к нему есть незакрытый счёт.

Но меня ждёт неожиданный ответ.

– Здравствуй, сынок, – цедит Серебряный Змей, преспокойно беря свободный стул, и усаживается, закидывая ногу на ногу.

Терпеть не могу этот немигающий взгляд. Так смотреть умеют только Змеи. Это то чем они радикально отличаются от Драконов. Холодные, манипулятивные… и крайне редко моргают.

Ты смотришь в эти ужасные глаза и понимаешь: существо, что сидит напротив, лишь кажется человеком. Этот холодный разум сейчас раскладывает тебя на тысячи вариантов, бездушно анализирует твоё поведение и просчитывает на тысячу шагов вперёд и в стороны.

Да если бы на месте Алика сейчас сидел какой-нибудь Дракон… дочь которого я только что, очевидно, поимел (да, я был в своём праве, но отца-Дракона это бы не успокоило)… Будь Серебряный Змей… каким-нибудь, скажем, “Серебряным Драконом”… мы бы уже катались по траве, частично трансформировавшись, рвали друг друга зубами и когтями, по ходу схватки откалывая куски каменной террасы или ломая деревья в саду…

Но он… просто смотрел. И всё ещё не моргал.

Он сведёт меня с ума!!!

Терпеть не могу Змеев.

От его взгляда мне хочется метаться. Хочется разбить его голову, чтобы он прекратил выдумывать свои серые схемы.

"А ведь его дочь – моя жена. Наверняка она тоже такая… Я просто этого пока не понял", – мельком отметилась ещё одна раздражающая мысль.

Ладно, Серебряный Змей. Этот ход ты выиграл. Выбесил меня. Хотя я рассчитывал, что будет наоборот.

– Пап… – с укором прозвучал голос Эстер, – пап, ну хватит… Пап, ну, пожалуйста.

Алик моргнул.

И улыбнулся. Эти жуткие кобальтовые глаза не улыбались. А вот жёсткий рот растянулся в псевдо-дружелюбной улыбке.

– Мы немного не так планировали организовать вашу встречу…, – как ни в чём не бывало заговорил Серебряный Змей, пододвигаясь к столу. Положил себе на пустую тарелку мяса с овощами. Налил в кубок тонизирующий нектар. Достал из-за пазухи какую-то флягу, терпко пахнущую чем-то иномирным… растительным… явно намереваясь капнуть себе в кубок, но сперва взглядом спросил, не капнуть ли мне.

Он совсем уже? Думает, я вот так позволю себя отравить?!

– Пап… убери это, – снова заговорила Эстер, она так и сидела у меня на коленях, приобнимала за шею, – Гидеон – Дракон. Они обычно плохо переносят это… иномирное растение, ты же знаешь.

Алик пожал плечами и налил только себе. С запахом грозы смешались горьковатые бодрящие… пожалуй, приятные нотки неведомого напитка. И мне захотелось его попробовать…