–Я видел, как ты целовалась с Ангулемом, сестрица! – обвиняющим тоном начал он.

–Только не сейчас, Шарль! – умоляющим тоном произнесла девушка.

–Как это «не сейчас»? – повысил голос молодой человек. – Ведь ты почти обручена с шевалье де Оре! Или хочешь, чтобы я сообщил ему обо всём?

–Ты ничего не скажешь ему.

–Почему? – брат Луизы так удивился, что даже слегка растерялся.

–Потому что я заплатила банкиру де Нери все твои долги.

–Всё равно, если герцог будет снова приставать к тебе, я сам вызову его на поединок! – после паузы хмуро сказал Шарль.

Луиза устало вздохнула: весь её мир терпел крушение и у девушки не было сил объясняться с братом. Поэтому она попыталась отвлечь его:

–А как ты здесь оказался?

–Тётушка послала меня за тобой.

–Наш господин желает видеть Вас, племянница, – печально сообщила девушке Изабель.

Вместе с баронессой де Оре Луиза отправилась в приёмную короля, где собрались те, кто хотел проститься с ним. Сначала умирающий принял королеву, потом своих дочерей и близких друзей, в числе которых был герцог де Лонгвиль с супругой. Однако внимание Луизы привлекли не они, а герцогиня Бурбонская. В отличие от остальных, та не плакала, и девушка проводила почтительным взглядом дочь Людовика ХI, у ног которой когда-то лежала вся Франция и которая была готова отдать всё ради любви старика, умиравшего в соседней комнате. Вскоре оттуда вышел исповедник короля Гильом де Парви.

–Можете войти. Король ждёт вас, – сказал он баронессе де Оре и девушке.

Едва сдерживая внезапно возникшее волнение, Луиза в третий и, вероятно, последний раз следом за тёткой вступила в королевскую опочивальню. Сквозняк, гулявший по обширным покоям, вздымал обивку на стенах. Пламя свечей колыхалось, бросая причудливые дрожащие тени на пол и высокий потолок. На королевском ложе едва можно было разглядеть осунувшееся лицо Людовика, лежавшего с закрытыми глазами. Подойдя ближе, девушка услышала его бормотанье:

–Клод, моя маленькая Клод! Лишь бы твой муж не отверг тебя, чтобы жениться на королеве Марии, как я когда-то бросил свою первую жену ради любви к твоей матери…

–Сир, они здесь, – громко сообщил королевский духовник.

Открыв глаза, Людовик увидел тётку Луизы и слабым тоном произнёс:

–Это Вы, госпожа де Оре?

–Да, сир.

–Жаль, что я не могу проститься с Вашим мужем и поблагодарить его за верную службу…

–Приблизив нас к себе, сир, Вы дали нам всё, чего мы желали.

–Хорошо. А сейчас я хочу поговорить с Вашей племянницей.

Переведя взгляд на девушку, Людовик ласково сказал:

–Подойдите ближе.

После чего добавил:

–Я скоро умру. Так надо. Над могилой моей дорогой Анны я поклялся, что до конца этого года приду к ней. Но сначала мне нужно открыть Вам одну тайну…

Вероятно, у короля перехватило дыхание, потому что он снова закрыл глаза и замолчал, пока вновь не собрался с силами:

–Вы – моя дочь. Я – Ваш родной отец, а не барон де Монбар.

Девушка словно заледенела. Слышно было, как завывал ветер в каминной трубе. А Людовик продолжал свою исповедь:

–Мы познакомились с Вашей матерью в Новаре, которую я захватил во время первого итальянского похода ещё при короле Карле. Лоренца тогда спасла мне жизнь, сообщив о заговоре, подготовленном против меня правителем Милана, считавшимся нашим союзником. С первой же минуты я был поражён её красотой, а затем, когда узнал её душевные качества, возжелал её ещё больше. Но Ваша мать отвергла меня, хотя до того дня ни одна женщина не могла устоять передо мной. Возможно, она чувствовала, что моё сердце навек отдано одной единственной – моей дорогой Брет. Однако после возвращения во Францию я поссорился с королевой и был вынужден покинуть двор. Тогда я отыскал Лоренцу в Париже и предложил ей уехать со мной в Блуа. Наверно, она тоже чувствовала себя одинокой, потому что, наконец, согласилась. Эти три месяца, проведённые с ней в моём замке, навсегда остались одним из самых приятных воспоминаний в моей жизни. А потом Лоренца сама покинула меня. Как она объяснила мне позже, из-за того, что я любил королеву, а не её. Узнав о том, что она родила от меня ребёнка, я решил забрать Вас у неё. Но Ваша мать слёзно умоляла меня не делать этого и я согласился с тем условием, что она сохранит в тайне, кто Ваш отец. Ещё мы договорились, что я вызову Вас к себе в возрасте четырнадцати лет, чтобы дать Вам положение, достойное принцессы. К сожалению, мне не удалось этого сделать, так как, став королём, я женился на Брет и мне не хотелось ничем огорчать её. Тем не менее, от Вашего дяди я знал, что Лоренца вышла замуж за барона де Монбара, который удочерил Вас. После смерти Анны, женившись вновь по политическим соображениям, я написал письмо барону де Монбару и под благовидным предлогом вызвал Вас к себе. Но, к сожалению, не успел устроить Вашу судьбу…

–Дайте мне руку, – помолчав, попросил король.

Коснувшись его худой холодной кисти, девушка невольно вздрогнула, Людовик же спросил:

–Где Ваш перстень?

–Я была вынуждена продать его, сир.

Отец Луизы кивнул:

–Мне известно об этом. Ювелир, купивший кольцо, предложил его мне для королевы. Достаньте его из-под моей подушки.

Когда девушка достала перстень, Людовик ХII надел его дочери на палец со словами:

–В Италии мне преподнёс его один богатый купец, а я подарил его Вашей матери. Он обошёлся мне в десять тысяч ливров, но я надеюсь, что Вы больше не продадите его. Потому что это единственное, что останется у Вас от меня.

–Обещаю, сир, что так оно и будет, – по щекам Луизы потекли слёзы.

–Да, вот ещё что. Если будет необходимо, мой духовник засвидетельствует, что Вы – моя родная дочь. Однако разрешаю Вам побеспокоить его в связи с этим только один раз.

Затем король перевёл свой тускнеющий взгляд на тётку Луизы:

–Я даю своё разрешение на брак моей дочери с Вашим сыном, госпожа де Оре. Пусть они будут счастливы. Теперь я всё сказал и хочу отдохнуть.

Когда же девушка присела перед ним в реверансе, Людовик прибавил:

–Вы похожи на мою покойную матушку, Марию Клевскую. Она была очень красива и любила носить золотистые платья и прозрачные чепцы, чтобы были видны её роскошные волосы…

Уже выйдя из покоев короля, Изабель сказала:

–Мы с мужем знали, кто Ваш настоящий отец, племянница. Но это была тайна короля, поэтому мы не могли её Вам открыть. Даже моим сыновьям ничего не известно. И, как мне кажется, будет лучше, если это останется тайной и впредь.

–Я тоже так считаю, тётушка.

Тогда баронесса, обняв девушку, спросила:

–О чём Вы сейчас думаете, племянница?

Немного помедлив, Луиза тихо ответила:

–Мне кажется странным, тётушка, наконец, обретя родного отца, чувствовать, что теряешь его вновь.

Первого января, в день, который был так холоден, что Сена покрылась льдом, а на улицах находили трупы замёрзших людей, ровно в десять часов вечера Людовик ХII скончался. После похорон короля Марию Тюдор отвезли во дворец Клюни на улице Матюрень-Сен-Жак. Там под присмотром двух дам – баронессы де Оре и герцогини Неверской она должна была по обычаю провести сорок дней траура. Кроме них вдовствующей королеве не разрешили больше взять с собой ни одного человека из свиты. Помощником же Гриньо, охранявшего англичанку, стал брат Луизы.

Распоряжались всем графиня Ангулемская и её сын. Хотя молодые друзья Франциска уже провозгласили его королём, официально он мог стать им только через шесть недель. Да и то, если за это время вдовствующая королева не объявит, что она беременна. Однако Ангулем, переехавший из своего отеля в Лувр, уже чувствовал себя властелином Франции, завладев государственной печатью и принимая иностранных послов. Об этом Луизе сообщил Флеранж перед тем, как она перебралась из Турнеля в дом Льва. К тому времени во дворце уже не осталось почти никого из свиты англичанки, а сама девушка не могла вернуться домой из-за непогоды. Буря, наконец, прекратилась, но все дороги были занесены.