Во Фракии известно еще несколько купольных гробниц, открытых недавно, в начале 30-х годов текущего столетия, на территории южной Болгарии, в районе селения Мезек.61 Это прежде всего круглая в плане гробница Маль-тепе IV в. до н. э. Она имеет длинный дромос, вход в который завершен уступчатым перекрытием, совершенно тождественным уступчатым сводам дромосов в боспорских склепах типа Мелек-Чесменского кургана. Но самый дромос Маль-тепе и два находящихся перед купольной гробницей четырехугольных склепа хотя и покрыты ложным сводом, но все же значительно отличаются от боспорских склепов, так как выдвинутые с двух сторон плиты перекрытия косо стесаны и поэтому последнее имеет форму двух сомкнутых вверху наклонных плоскостей. В Курт-кале круглая купольная гробница (второй половины IV в. до н. э.) сочетается с расположенной перед ней квадратной камерой, имеющей уступчатый свод особой, неизвестной на Боспоре, конструкции (с диагональным расположением уступов).
Что касается круглых купольных гробниц, то и в Маль-тепе и в Курт-кале они чрезвычайно сходны с микенскими толосами типа микенской сокровищницы Атрея и по технике кладки и но характеру эллиптической кривой купола, хотя по своим масштабам фракийские гробницы значительно меньше микенских.
Некоторыми болгарскими археологами высказывалась мысль, что фракийские купольные гробницы являются прямым продолжением микенских культурных традиций, удержавшихся во Фракии вплоть до классической эпохи.62 Тезис этот в отношении купольных гробниц остается пока не доказанным, поскольку во Фракии такого рода сооружения известны по памятникам не ранее IV в. Таким образом, между самыми поздними эгейскими гробницами-толосами Фессалии и Крита (IX — VIII вв.) и наиболее ранними фракийскими аналогичными сооружениями получается разрыв по крайней мере в четыре столетия, и, следовательно, преемственность в смысле непрерывной линии бытования данных архитектурных форм на территории Фракии, начиная с поздне-микенской эпохи, не установлена. Но если принять во внимание, что в VII—VI вв. строительство монументальных гробниц по принципу микенских толосов продолжало жить в Этрурии, а также в Малой Азии, то следует признать, что античное зодчество, в широком его понимании, не забывало микенского наследия и в более раннее время, т. е. еще до возникновения подобных гробниц во Фракии.
Возможно, опыт строительства фракийских купольных гробниц был использован при возведении первых подкурганных склепов с уступчатыми покрытиями на Боспоре в IV в. до н. э. Культурные связи Боспора с Фракией, несомненно, существовали; важную роль в их развитии могло играть, в частности, фракийское происхождение династии Спартокидов. Все это делает вполне вероятным вышеуказанное предположение, том более, что вторая область, откуда Боспор испытывал определенное культурное воздействие — Малая Азия — и где также известны гробницы с уступчатыми покрытиями,63 не дает столь близких аналогий Боспору, как, например, указанная выше фракийская гробница, открытая близ Лозенграда.
Однако следует особо подчеркнуть, что хотя строительство курганных каменных склепов с уступчатыми покрытиями на Боспоре и возникло в IV в. или в конце V в. до н. э., вероятно, под влиянием Фракии оно приобрело в Пантикапее и на азиатской стороне совершенно самостоятельное развитие, результатом которого явилось создание оригинальных и вполном смысле боспорских архитектурных памятников. Ни в Этрурии, ни во Фракии, ни в Малой Азии мы не найдем таких величественных, превосходно выполненных — и технически, и с точки зрения художественного воплощения архитектурного замысла — сооружений, как, например, гробница Царского кургана. Глубоко своеобразны и многочисленные гробницы типа Мелек-Чесменского кургана, представленные серией вариантов, свидетельствующих о непрекращавшихся творческих поисках боспорских строителей.
Заметим, что нигде вне Боспора нет столь совершенно разработанной конструкции прямоугольного склепа, покрытого пирамидальным уступчатым сводом. Все прямоугольные в плане гробницы с уступчатыми покрытиями во Фракии и Малой Азии устроены гораздо примитивнее, чаще всего путем последовательного диагонального расположения горизонтальных плит сначала над угловыми частями самой камеры, а затем над угловыми промежутками каждого нижележащего ряда плит.64
Использовав конструктивные принципы микенских купольных гробниц, возможно через фракийское посредничество, зодчие Боспора создали весьма интересные и в высокой степени оригинальные памятники гробничной архитектуры, наиболее выдающиеся образцы которой являются, безусловно, ценным вкладом в сокровищницу мирового зодчества.
Мы рассмотрели выше некоторые погребальные комплексы пантикапейского некрополя эпохи расцвета Боспора, характеризующиеся в своих основных чертах греческим обрядом, который соответствовал преобладавшему в указанное время греческому укладу культурной жизни в боспорских городах. Однако в некрополе Пантикапея и в ближайших к нему районах известны погребения той же эпохи, совершенные по скифскому обряду и сопровождающиеся скифскими вещами.
Самым замечательным погребальным памятником этого рода является знаменитый курган Куль-оба (по-татарски «холм пепла»), расположенный в 6 км западнее Керчи. Открытие в названном кургане погребения произошло случайно. В сентябре 1830 г. холм Куль-оба был облюбован как подходящее место для добычи строительного камня на постройку казармы в Керчи. Ломая камень, солдаты наткнулись на скрытую в насыпи кургана древнюю гробницу. К месту открытия были немедленно вызваны из Керчи представители власти. Сюда же прибыли и археологи Дюбрюкс, Ашик, Карейша; под их наблюдением было произведено расследование кургана. Дюбрюкс составил детальное описание склепа, а также обнаруженных в нем захоронений и вещей. Найденные в склепе кургана предметы были вскоре отправлены в Петербург, где они вошли в музейное собрание Эрмитажа, образовав там основное ядро мировой коллекции древностей Боспора Киммерийского.65
Исследование кургана, к сожалению, не обошлось без весьма досадного осложнения Описание гробницы и изъятие из нее вещей было произведено вчерне в течение трех дней. На третий день с наступлением вечера работы были прерваны, но с тем, чтобы их потом еще продолжить. Пользуясь тем, что приставленный к месту раскопок караул был снят, ночью в склеп проникли посторонние люди, которые, выворотив каменные плиты пола, обнаружили тайник. В нем оказалось ценных вещей, повидимому, не меньше, чем было найдено внутри склепа. Все эти находки из тайника были похищены, и лишь незначительную часть их удалэсь впоследствии скупить у населения Керчи.66
В архитектурном отношении склеп Куль-оба является сооружением такого же типа, как и рассмотренные выше склепы Юз-оба. Короткий дромос с уступчато-стрельчатым покрытием ведет к входу в склеп. Последний представляет собой четырехугольное, почти квадратное, помещение, перекрытое уступчатым пирамидообразным сводом, состоящим из семи горизонтальных, последовательно выдвигающихся вперед рядов квадровой кладки (рис. 45).67 В склепе были похоронены три человека: двое мужчин и одна женщина.
Восточную половину склепа занимало погребение знатного скифа-воина, лежавшего в деревянном саркофаге или на катафалке. Рядом с покойником находилось его оружие — железный меч с обтянутой золотом рукояткой, на которой посредством тиснения изображены в скифском стиле борющиеся звери; рукоятка кожаной нагайки, оплетенная золотой лентой; горит с золотой обивкой, украшенной рельефными изображениями. На обивке представлены гиппокамп (фантастическая лошадь с рыбьим туловищем) и дерущиеся звери: грифон и лев терзают оленя, леопард нападает на антилопу, конец обивки горита занят маской льва; вытисненное на обивке имя Порнах68 является подписью мастера, изготовившего эту вещь. Вместе с оружием лежал точильный камень в золотой оправе и роскошная золотая фиала — плоская чаша, богато орнаментированная чеканными изображениями, занимающими почти всю поверхность чаши. Последние образуют прекрасный узор, в который мастерски вкомпанованы много раз повторяющиеся маски горгоны и бородатая голова скифа; вокруг центральной части чаши изображены ритмично чередующиеся дельфины и рыбы.
