Начальник гвардии только и сказал:

– Будет сделано.

Он уже собирался выходить, но я остановил его и спросил:

– Богиня Ролл и Боевой Зверь выехали на север?

– Нет, Великий Прот. Они, как мне кажется, сегодня поссорились, сразу после вашего ухода. Оба во дворце. Он в своих палатах, она в библиотеке в вашем кресле, – зачем-то с такими подробностями рассказал он.

Я медленно закрыл глаза.

– Когда все сделаете, пригласите их ко мне. И Алекса тоже.

– Будет сделано, – кивнул он и, ударив рукой по кожаному нагруднику, вышел из спальни.

Я честно старался расслышать хоть легкий шум снизу. Хоть один выстрел прозвучал бы – и я бы напялил броню, взял в руки винтовку и пошел бы вниз. Это был мой крест, но я послал своего слугу. Я доверил ему. И он выполнил мою работу.

Когда начальник гвардии вернулся с докладом, я уже накинул на себя халат и сидел возле окна, рассматривая такой странно непривычный для Ивери с ее солнцем и такой абсолютно земной закат.

– Все задержанные находятся в подвале, – доложил начальник гвардии. – Связанные и под охраной. Богиня Ролл, Боевой Зверь и гость по имени Алекс идут сюда. Прикажете впустить?

– Да, – кивнул я. – А сам, пока я не спущусь, будь с задержанными. Это слишком важное дело.

– Будет сделано, Великий Прот, – четко сказал он и добавил: – Спасибо за доверие.

– Иди. Не подведи меня, – покачал я головой.

Игорь и Ролл, встретившись у моей двери, вошли одновременно и молча присели на кровать, куда я им указал. Следом вошел Алекс.

– Присаживайтесь, Алекс, – я указал ему на второе кресло перед камином. – Мне есть что вам сказать.

Он сел и внимательно посмотрел на меня.

– Как добрались до Тиса? – спросил я прежде.

– Спасибо, отлично. Никогда в жизни не летал на дирижабле. Вначале я испытывал некоторую неуверенность в конструкции, но, как оказалось, зря. Спасибо вам за удовольствие.

Я улыбнулся и сказал:

– Не за что. – Продолжая улыбаться, я сообщил ему: – Адмирал любезно выслушала меня. Как хорошую новость могу сказать, что она не испытывает к вам личной ненависти или неприязни и не отождествляет вас с мятежниками. Хотя состав преступлений за вами есть, она обещала подробно рассмотреть лично ваше дело, и я уже передал ей записи наших разговоров. Не унывайте. Я думаю, она вам поможет. Адмирал – тетка справедливая.

Я говорил так громко и мягко исключительно для «ушей» разведки, если они были во дворце. Показывая, что человек, который находится у меня, не требует немедленного задержания и что адмирал в курсе.

– Спасибо вам. Если я еще не у ее дознавателей, значит, и правда шанс есть, – сказал Алекс. – Она не сказала, когда окончательное решение примет?

– Сказала. У вас есть минимум два дня, как я понимаю. Я бы настойчиво рекомендовал вам проехаться на поезде до Ристы и обратно. А то все впечатления, которые у вас останутся от Ивери, – это южные лагги, которые употребляют в пищу сырых ящеров. Прогуляйтесь, посмотрите. Вы увидите, какая разница между районами, куда мы еще не совсем добрались, и теми, где вовсю уже процветает цивилизация. Оцените. Будет что рассказать девушкам. – Я улыбнулся и добавил: – Я выделю вам сопровождение. Просто так торчать во дворце, ничего не повидав, поверьте, не самое лучшее решение. Поедете?

Алекс кивнул. Я сказал, что это замечательно. Попросил его идти пока отдыхать и поздним вечером непременно присоединиться к нам за ужином. Когда он ушел, я сказал Игорю, чтобы пересел в кресло напротив, но заговорил я не с ним, а с его женой.

– Ролли… – начал я, подбирая слова, – человек, который только что вышел… Алекс… стал в общем-то по большому счету невинной жертвой спасенной вами девушки. Я его обнадежил, что у него есть шансы. На самом деле у него их мало. Адмирал может помочь, а может и не помочь. Пятьдесят на пятьдесят. Нас здесь слушают… но все-таки я скажу… Если она не поможет ему, я хочу, чтобы ты его спрятала так же, как ее. Чтобы не только ты, но и Орден, и я, и еще кто-либо никогда не смогли бы его найти. Уж если кто достоин спасения, так это именно он.

Она, понимая, кивнула.

– С ним поедут твои офицеры. Они должны быть готовы по приказу вытащить его… Если даже он сам начнет сопротивляться, они должны будут спеленать его и увести в безопасное место. Они, насколько я помню, прекрасно обращаются с излучателями? – Ролли кивнула. – Вооружи их в моем арсенале.

– Ты с ума сошел… – сказал Игорь.

– Наверное. Я хочу, чтобы при любом решении адмирал не додумалась послать на перехват десантников. Будь он один или с простой нашей охраной, думаю, она отдала бы приказ на захват. А когда его будут охранять одни из лучших бойцов да еще с излучателями… Думаю, она не решится послать десантуру. Она потом в жизни не оправдается, зачем ради сомнительного подозреваемого послала на убой в чужие владения своих подчиненных. Паритет, – напомнил я, обращаясь к Ролли, и сказал: – И пожалуйста, внуши им мысль… хотя нет, твои и так все поймут. Раз ты снимаешь их со своей охраны, чтобы защитить его, значит, его жизнь очень важна.

Она кивнула снова.

– А теперь иди. Мы с Игорем будем говорить об очень неприятных вещах. Уходи, чтобы не травмировать свою нежную психику, – сказал я, откровенно насмехаясь над ней.

Она поджала губы и произнесла:

– Мы и так попали в передрягу по моей вине, я хочу остаться.

Я пожал плечами и жестко начал, обращаясь к Игорю:

– Внизу в подвале под охраной четырнадцать мятежников. Сейчас мы с тобой одеваемся. Надеваем броню. Грузим этих господ в капсулу и везем адмиралу.

Игорь, молодец, не стал разводить сопли с сахаром, а просто кивнул. Зато Ролли поднесла ладони к губам и тихонько застонала.

– Скоро стемнеет, и начнем грузить. Гвардейцы помогут, – продолжил я, не обращая на нее внимания. – Думаю, до утра обернемся. Там надо будет массу протоколов подписать. Показания с нас быстро снимут.

– Их же убьют?! – проговорила с ужасом Ролли.

Я согласно кивнул:

– Их будут судить. Вести расследование. Выяснять меру их причастности к бунту на базе ВКС. А потом, да… убьют. Казнят.

– Неужели ничего нельзя сделать? – почти моля спросила Ролли.

Я пожал плечами:

– Если бы на них не было столько крови, можно было бы что-то придумать. Но когда они нажимали на курки, они отказывались от милости. Единственное, что для них можно сделать, так это самим быстро их прикончить. Но у меня не хватит сил. У тебя, Ролли, не хватит духу. А Игорь просто не будет этого делать. Я прав? Вот видишь…

– То есть мы тем самым откупаемся от адмирала? – подвела жестокий итог Ролли. – Их жизнями выкупаем свое пособничество девочке?

Я пожал плечами и сказал:

– Если хочешь, считай так.

Какая-то странная грусть овладела мною после удивленно-восхищенного рассматривания заката. Грусть, от которой все перестает быть важным. Не апатия, нет. Но что-то очень похожее. Мне даже стало все равно, как Ролли будет после такого относиться к нам.

– Она была права, эта Катя… – покивала головой Ролли.

– В чем? – спросил Игорь.

Ролли поднялась, собираясь уходить и отдавать распоряжения офицерам своей охраны. На пороге она обернулась и пояснила:

– Я смотрела копию твоих, Виктор, разговоров с Алексом. Она говорила, что все на свете можно оплатить кровью. Так вы сейчас оплачиваете кровью наше помилование.

– Стой! – рявкнул я, словно просыпаясь и не давая ей уйти. Она остановилась, а я, жестко глядя ей в глаза, сказал: – Никогда. Повторяю, НИКОГДА не говори эту чушь. Ее придумали те, кому просто нечем платить, кроме чужой невинной крови. У кого нет ни мозгов, чтобы придумать достойную плату, ни копейки за душой. Ее придумали те, для кого страх – это оружие, а смерть человека – звонкая монета или еще одна ступенька к их цели. Ее придумали те, для кого честь, слово, правда… ничего не значащие слова. Ты не такая. Игорь не такой. Я, надеюсь, не совсем такой. Но эти люди сделали свой выбор. И я не хочу, чтобы я или Игорь… или тем более ты… стали очередной звонкой монетой для них. А адмирал без зазрения совести прикажет арестовать нас и судить вместе с ними. Сейчас наше время выбирать. Мы должны выбрать: хотим ли мы погибнуть, прикрывая этих… тех, кто убивал только ради им одним понятных идеалов… И если вам совесть не позволяет сделать такой выбор – их жизнь или ваша, – то кто-то должен сделать его. Пусть это буду я. Я выбираю вас. А эти уроды пусть строем идут в газовую камеру. Они не невинные жертвы, какими сейчас кажутся. Надеюсь, я буду спать спокойно после всего этого. И кстати… поймаю ту сволочь… которая организовала все это… Короче, до адмирала она не доживет. Вы не поняли, что они сделали. Они принесли на Иверь страшное проклятье человека. Никто из вас не понял. Поняла, как ни странно, одна герцогиня. Ну, и мне подсказала.