"Стоит ли говорить о том, что квартирная хозяйка, у которой Ницше снимал комнату в Турине, заглянув однажды в замочную скважину, увидела его танцующим в голом виде? Или о том, что он, желая отвадить одну молодую поклонницу, преподнес ей подарок - жабу, завернутую в окровавленный носовой платок? Или о том, что Рихард Вагнер распространял слухи, будто все проблемы Ницше происходят от неумеренной мастурбации, а может быть и от педерастии? Или что Ницше позволял себе предаваться гомоэротическим приключениям в Сицилии?

В последние десятилетия такие вопрошания о сексуальных привычках гениальных художников, философов, ученых, их чудачествах, их политических симпатиях или антипатиях, сделались расхожим явлением. Совершенство и мощь их творений выводятся из личных слабостей и несовершенств. Творения гениев психоанализируются, демонтируются, подвергаются холодной отстраненной разборке.

Но когда внимание обращается к Ницше, как это сделано в книге Иоахима Кёлера, такого рода копание во внутренней жизни возвращается к своим корням: это ведь Ницше настаивал на том, что идеи рождаются не в антисептической атмосфере чистого разума, а в крови и плоти их творцов.

"Мало-помалу для меня выяснилось, - писал Ницше в 1886 году, - чем была до сих пор всякая великая философия: как раз самоисповедью ее творца, чем-то вроде мемуаров, написанных им помимо воли и незаметно для самого себя". В случае самого Ницше, исповедь и воспоминания были столь открыто явлены, что один его близкий друг прямо сказал, что это не что иное, как блестящее упражнение в интимном самоописании.

Действительно ли философия Ницше нечто большее, чем закодированная исповедь его тайных переживаний? Безусловно, большее, если помнить тот факт, что его интеллектуальное влияние вот уже век с четвертью действует на самые чувствительные нервы культуры.

Как бы там ни было, но книга Кёлера исследует в основном одну, как говорит автор, великую тайну, определившую жизнь Ницше. Это тайна - его гомосексуальность, слухи о которой постоянно сопровождали его жизнь.

Конечно, книги и эссе, доказывающие гомосексуальность множества знаменитых людей, стали общим местом. Часто соответствующие исследования заходят слишком далеко, что можно сказать и о сочинении Кёлера. Но они также часто открывают неизвестные аспекты личности, или обнажают страсти, скрывающиеся за творчеством, или показывают, как сексуальные аффекты влияют на всё человеческое поведение. Как писал сам Ницше: "Степень и характер сексуальности человека формируют высшие достижения его духа".

Дальше Эдвард Ротстайн приводит некоторые хорошо известные факты из жизни Ницше, связанные с его творческой карьерой: профессорство в Базельском университете, ранняя отставка по болезни, скитальческая жизнь по различным европейским курортам - и напряженная работа над книгами, которые далеко не сразу принесли ему славу.

"В течение жизни Ницше его сочинения разошлись в количестве всего 500 экземпляров. Однако он был убежден в том, что его работа разрешила вопросы тысячелетия.

Постепенно с ним стали соглашаться и другие. Рихард Штраус написал симфоническую поэму, вдохновленную его книгой "Так говорил Заратустра". Малер задумывал посвятить ему одну из своих симфоний. Фрейд ревновал Ницше как провозвестника многих своих идей. Юнг провел четырехгодичный семинар, посвященный работам Ницше. Томас Манн в 1947 году характеризовал Ницше как "явление огромного культурного диапазона, подлинное резюме европейского духа".

Эта репутация была сильно скомпроментирована сестрой Ницше Елизаветой Форстер, подыгрывавшей нацистам и представившей философию своего гениального брата как провозвестие фашистских идей и практик. Но после Второй мировой войны идеи Ницше были усвоены европейскими левыми, в том числе западными марксистами, интересовавшимися, как идеи делаются орудием власти, - одна из главных тем Ницше. Самый знаменитый из ницшевских эпигонов - Мишель Фуко; самый знаменитый из недавних оппонентов -американский философ Аллан Блум.

Современные аргументы в пользу культурного релятивизма всё еще пользуются мыслями Ницше. У нас есть сейчас Ницше-фашист, Ницше-фрейдист, Ницше-экзистенциалист, Ницше - психолог контркультуры, Ницше - домодерный постмодернист. А сейчас появился Ницще-гомосексуалист.

Все эти воплощения находят основания в работах Ницше. Давно известно, что во многих отношениях его работы прямо связаны с событиями его биографии: короткая дружба с Вагнером сформировала его трактовку греческой трагедии; его экстатические гимны здоровью и силе вышли из-под пера человека, не обладавшего ни тем, ни другим; его женоненавистничество было инспирировано его матерью и сестрой. Именно в его случае философия и психология нерасторжимо связаны.

В книге Кёлера на этом и делается упор. "В какой отравленной атмосфере прошло мое детство!"- вспоминал Ницше. Его болезненный отец умер, когда Фридриху было четыре года. Его суровая мать, обожавшая дочь, никогда не позволяла выказать по отношению к сыну какой-либо намек на слепую материнскую любовь. Иоахим Кёлер утверждает, ссылаясь на многочисленные документы, сохранившиеся о ранних годах Ницше, склонность его к аффектированной дружбе со сверстниками, подчас переходившей некоторые общепризнанные границы. Так однажды, уже в университетские годы, он, заболев, писал другу, что мечтает о его ночном визите в качестве некоего исцеляющего инкуба. Позднее Ницше говорил студентам, что на знаменитом автопортрете Ганса Гольбейна его рот кажется созданным для поцелуев.

В Базеле, где начал профессорствовать Ницше, подобные разговоры и слухи продолжали распространяться. Выдающийся историк Якоб Бурхард говорил, что Ницше неспособен вести себя как нормальный молодой человек. Ему настоятельно, подчас довольно бестактно, советовали жениться, в то время как люди, хорошо его знавшие, говорили о скрытой женственности его натуры. И в книгах своих, и в письмах Ницше начал намекать на свои секреты, особенно когда описывал свои частые поездки на юг Франции и Италии, воспевая их жизнеутверждающую культуру, за каковыми дифирамбами, по мнению Кёлера, таились метафоры его гомосексуальных приключений. Такой громадной метафорой и метафизическим преображением этих его склонностей, утверждает Кёлер, стала самая знаменитая книга Ницше "Так говорит Заратустра".