– О-о-о… – еле слышно простонала Олеся, коснувшись члена пальцем и почувствовав, как он дернулся от ее прикосновения. В моей голове взрывались тысячи фейерверков, когда Олеся, учащенно дыша, проводила пальцем по выпирающему из брюк стволу. Яйца ныли и раздувались, вырабатывая сперму в промышленных масштабах.

– Ты и вправду хочешь меня! – выдохнула Олеся, но спустя секунду убрала руку. Голос ее стал чуть более серьезным, когда она прошептала мне на ухо: – Но я должна проверить, насколько сильно. Вдруг у тебя также стоит на других девушек, когда ты их трогаешь.

Я бы и хотел убедить Олесю в том, что настолько сильного желания я не испытывал никогда в жизни, но, во-первых, шел урок, и откровенно перешептываться значило бы нарваться на замечание учителя. И, во-вторых, я не мог от возбуждения даже осмысленно говорить. Все, что я хотел это чувствовать Олесину грудь и ее руку на своем члене. Поэтому я собрался с силами и выдохнул:

– Как ты хочешь это проверить?

– Я должна увидеть с каким напором ты на меня кончаешь, – смущенно произнесла раскрасневшаяся Олеся: – Тогда я буду знать, насколько сильно твое желание. Мне это важно…

Я согласно кивнул, чувствуя, как внутри у меня все горит от предвкушения того, что Олеся увидит мою мощную эякуляцию. Если бы я хотел, я бы мог кончить прямо сейчас, забрызгав боксеры и брюки: я был абсолютно уверен, что сейчас в моих яйцах закипает еще больше спермы, чем вчера, ведь я всю ночь мучился от эрекции, обмениваясь с Олесей смс-ками.

– Только я хочу, чтобы ты позволила мне трогать свою грудь, пока я буду изливаться, – прохрипел я, глядя Олесе в глаза. Девушка стыдливо заморгала и, отведя взгляд, коротко кивнула. Я продолжал водить пальцами по ее вставшей груди, с каждой секундой ощущая как напор кипящей спермы подступает к критической отметке.

– Больше не могу терпеть, Олеся, – простонал я: – Выйди за мной через несколько минут.

Я с усилием оторвал пальцы от Олесиной груди, поднял руку и отпросился в туалет. Учительница, не глядя на меня, согласно кивнула, и я почти бегом вышел из класса, стараясь полами пиджака прикрыть распирающий брюки кол. В коридоре я отдышался, утер со лба испарину, отошел от дверей класса и стал ждать, пока выйдет Олеся. Она покинула класс через несколько минут, но эти минуты показались мне неделями: я изо всех сил напрягался, чтобы случайно не начал эякулировать, и это было настолько непросто, что я скрипел зубами от усилий.

Олеся закрыла за собой дверь и посмотрела на меня: немного неуверенно и даже опасливо. Ее грудь, обтянутая шелком, вздымалась от возбуждения, и я, вновь загипнотизированный невероятной красотой ее упругого бюста, на секунду замер. Олеся приблизилась ко мне.

– Ты… все еще хочешь? – пробормотала она, косясь в сторону и отчаянно краснея.

– Идем, – только и смог вымолвить я, и мы поспешили на третий этаж. В правом крыле располагались кабинеты администрации, зато во врем урока там никого не должно было быть. Я оказался прав – коридор был пуст. В каком-то исступлении я завел Олесю на лестничную площадку под пожарную лестницу, и, больше не в силах владеть собой, положил обе ладони на ее круглую грудь. Я сжал ее шарики и испустил сдавленный стон. Олеся вторила мне. Она, тихо всхлипывая и постанывая, невпопад говорила:

– О-о-о… Как же ты меня трогаешь! У тебя так сильно стоит! Неужели ты действительно так сильно хочешь мое тело? Я так ждала, когда ты захочешь меня, милый… Но я должна увидеть, как сильно ты на меня кончаешь, милый, и тогда я буду знать, что это все не сон…

Я расстегнул ремень, спустил брюки вместе с боксерами, и мой раздувшийся до каких-то неприличных размеров член задрожал от напряжения. Увитый толстыми венами ствол часто пульсировал, опухшая головка была вся мокрая, и с члена продолжала течь смазка. Олесины глаза широко распахнулись, и с губ девушки сорвался стон.

– Я сейчас так возбужден, что я начну кончать, как только ты возьмешь его в ладонь. Тогда ты увидишь, как на самом деле я хочу тебя, Олеся, – сказал я, дрожа от нетерпения.

Олеся немного помедлила, потом поднесла ладонь к члену, и в следующий миг обхватила горячий ствол. Ее рука была теплой и очень нежной. Девушка начала неуклюже перебирать пальчиками по стволу, коснулась набухших яиц, а затем медленно сделала несколько фрикций и я, будучи возбужденным сверх всякой меры, начал кончать.

Эта эякуляция была похожа на извержение вулкана. Сначала член неистово задрожал в Олесиной руке, часто-часто закапал капелью жидкого предсемени, и потом начал выстреливать длинными мощными струями настолько далеко вперед, что сперма ударяла в стену и рассыпалась мелкими перламутровыми брызгами, некоторые из которых попали Олесе на брюки и туфли. Девять раз член извергал тугие струи, бьющие в стену, потом напор упал, и из головки просто потекло на пол частыми каплями. Горячее семя разливалось на полу лужицей, а я все это время держал Олесю за правую грудь, едва сдерживая рвущиеся из горла стоны и рыки. Последние сокращения члена, последние тяжелые капли с гулким стуком ударились о кафель, подняв небольшой фонтанчик в натекшей луже спермы, и я, отпустив Олесину грудь, схватился за поручень лестницы, чтобы не потерять равновесие.

Олеся между тем пребывала в шоковом состоянии.

– Господи… Я даже подумать не могла, что так сильно! В тебе целая прорва семени! Ты забрызгал спермой всю стену! Неужели это все из-за меня?

– Поверь, Олеся, – заплетающимся языком ответил я, переводя дух: – Это из-за тебя.

Олеся отступила на шаг от забрызганной стены.

– Нужно вытереть, чтобы не попасться, – с сожалением произнесла она.

Мы сбегали в ближайший туалет и убрали сперму комьями туалетной бумаги. Во время уборки Олеся выглядела очень довольной, а я все гадал, что она еще замышляет. И только вернувшись обратно на урок, за минуту до звонка она наклонилась ко мне и сказала:

– Послезавтра я хочу, чтобы ты извергся на мое тело, милый…

Все, что я смог ответить, было:

– Но почему не завтра?

Олеся посмотрела на меня хитрым взглядом и пояснила:

– Хочу, чтобы ты потерпел один день. Хочу посмотреть, как ты справишься, если настолько сильно меня хочешь… И я хочу получить как можно больше твоего семени.

Я согласно кивнул, не подозревая какие сложные два дня ждут меня впереди.

Сейчас

Олеся стояла на коленях в подвальном помещении, освещенная мерцающим светом тусклой лампочки. Скомканная блузка валялась на полу, а юбка повисла на батарее. Ее голая красивая грудь с напряженными сосочками тяжело вздымалась, а Олеся прикусила костяшку пальца, чтобы не стонать по весь голос. Она лишь тихонько поскуливала от набегающих волн оргазма, когда терла себя между ног, глядя на то, как я исступленно дергаю свой член. Сегодня мы впервые увидели друг друга полностью обнаженными…

Я знал, что смогу продержаться еще немного, прежде чем начну извергаться на Олесино тело, и этих секунд Олесе хватило, чтобы кончить, брызнув тонкой струйкой сока на пол. Она заскулила и затряслась всем телом, и вид кончающей Олеси был настолько будоражащим, что я выпустил член из ладони, чтобы не кончить слишком быстро. Но Олеся, не помня себя от похоти и возбуждения, схватила ствол и начала быстро дергать. Член сочился влагой и успел накапать в ладонь девушке, прежде чем потоки семени полились на Олесю как из брандспойта. Я хрипло стонал от наслаждения, когда обжигающая жидкость, вырабатываемая моими яйцами на протяжении последних двух дней, с чудовищной силой летела на Олесину грудь и разбрызгивалась жемчужными каплями на ее плечи, лицо и волосы. Толчки были очень мощными, и семя летело длинными вожжами. Олеся приоткрыла коралловый ротик и в первый раз в жизни почувствовала вкус спермы, когда длинная струя семени врезалась ей в нёбо. Она застонала, но тут же поперхнулась новой порцией эякулята, резко влетевшей ей в рот мгновением позже. Сперма потекла у нее по губам и повисла толстой ниткой на подбородке. Остальные струи забрызгали ее живот, а после того, как давление в члене ослабло, я полил семенем ее ножки, как из садовой лейки. Струйки сменились каплями, Олеся продолжала дергать мой член, выдаивая из него последнее: она не хотела, чтобы пропала даже мельчайшая капля. Но неожиданно, стоило девушке подумать, что она получила все содержимое моих яиц, член резко дернулся и выстрелил последней, где-то по пути застрявшей струей прямо Олесе на губы.