Существа с штормовках, резиновых сапогах и с рюкзаками за плечами растворились в воздухе. Исчезли, как будто их здесь никогда и не было.

Что-то уму непостижимое, невероятное, непонятное творилось вокруг Роголева и Ликновой. Они почти рядом с собой увидели не совсем обычную овцу. На ней была волчья шкура, и это трудно было не заметить. Смешно она не выглядела. Скорей, она со стороны любому существу показалось бы несчастной и потерянной.

До Дмитрия и Майи, наконец-то, начало доходить то, что все живые, условно мёртвые существа, предметы и явления – на определённом условном временном этапе, всего лишь, марионетки Тёмных Сил, А ведь бесы, если разобраться, по сути, не добрые и ни злые. Они просто вершители бесконечного множества судеб. Не только человеческих. Зачастую у них многое получается.

Здесь, да и во всех других точках, зонах и секторах Мироздания, они всё, казалось бы, невозможное делают реальностью. Но этим они не только дискредитируют, но и уничтожают самих себя.

Получается, что тот, кто много раз солгал, говорит правду, но только не ведает об этом. Он пытается кого-то обмануть с пользой для себя, но не способен кого-либо ввести в заблуждение и лжёт только самому себе.

– Парадоксально, но в такой ситуации, – сделал вывод Дмитрий, – даже самый злой умысел не становится вымыслом. Получается, что, если бы захотел тебе солгать, то не смог бы этого сделать при всём моём желании. Страшный парадокс!

– Значит, всякое существо имеет право на то, чтобы говорить вздор, – предположила Майя. – При этом оно не просит, а требует от всех, чтобы его считали мудрым. Всё слито воедино. Но каждая даже самая мельчайшая частица Великого Бытия считает себя центром Мироздания.

– Всё так и происходит, Майя. При этом ни одна тварь не ошибается. Ведь в бесконечности всякую точку можно считать центром.

– Но меня это не устраивает. Я хочу, Дима, и жить, и мыслить проще.

– Совсем не ты этого хочешь, а эти назойливые и ненужные нам советчики Алексей и Полина. Они пытаются заставить нас мыслить и чувствовать так же, как они, примитивно. Эти двуногие существа умышленно искажают, деформируют пространство.

– Зачем им это нужно?

– Это нужно не им, а тем сутям и сущностям, которые пытаются ради собственных благ и вселенских преступлений, превратить всё живущее в послушное и безвольное стадо овец и при этом объявить их волками.

– Кто же такие, эти Алексей и Полина?

– Я почти уверен, что они – жалкие лакеи Тёмных Сил, и стали такими за блага, которые им обещаны. К ним, к примеру, относится даже и тот трёхглазый инопланетянин с четырьмя руками, посчитавший себя школьным учителем. Ему надо бы сидеть дома, на своей планете, а не устанавливать там свои законы и правила, где его никто не ждёт.

Дмитрий и Майя предположили, что они – не просто существа, затерянные в чужом пространстве, а путешественники, изменившие не суть свою, а физическую форму. Возможно, они посланы сюда в это страшное место Великим Создателем для того, чтобы изменить в лучшую сторону суть всего происходящего.

Получается, что уже не по воле Алексея и Полины, а Великого Энергетического Ядра им предстоит внести добрые перемены в те ситуации, которым в данной вариации Вселенского Бытия казались Тёмным Силам неизменными и прогрессирующими. А ведь Алексей и Полина не порекомендовали, а фактически пытались им приказать не совать свои носы в чужие дела. Этакие… добрячки. Не просто существа, а роботы с чётким программным обеспечением.

Сейчас им явно не следовало загружать свое текущее сознание, тем, что уже было. Память о недавних светлых временах угнетала их. Но запретить себе самому думать не запретишь. Погружение сознанием в минувшее – неуправляемый процесс, его невозможно остановить. В принципе, все есть всегда и везде. Если возникнет такая необходимость, то Создатель подключит их к той памяти, которая не потеряна, а просто в данной ситуации не нужна. Она сейчас им ни к чему.

– Пока мы движемся к поставленной цели схоластично, – дала оценку их действиям Майя. – Может произойти так, что, когда мы у намеченной цели, то можем этого и не понять. Это страшно.

– Ты права, Майя, – согласился он с любимой девушкой. – Потому от нас требуется максимум внимания к происходящему и сосредоточенности. Нам не дано с помощью каких-то волшебных, репродуктивных манипуляций вернуть даже малую часть своего недавнего состояния.

– Но стоит использовать любую возможность, даже самую нелепую. Здесь может оказаться полезным и конструктивным то, что раньше нам казалось смешным.

– Да, конечно. Сейчас разум и сознание наше находится в стороне от нас. Нет сомнения в том, что сейчас идёт его интенсивная загрузка. Мы… стараемся.

– Будем же верить и надеяться на то, Дмитрий, что это происходит только во благо.

Они понимали, что попали в полную зависимость от своих переживаний, желаний и стремлений. Но ведь иначе и быть не могло. Дмитрий и Майя надеялись и верили в то, что не горькими, а продуктивными будут плоды их деятельности, и старания принесут свои результаты. Пока они сводились, всего лишь, к зыбким надеждам. Но они не желали признавать того, что движение по замкнутому кругу не даст никаких результатов. Всё равно, они решил подражать тому самому утопающему, который в последние минуты своего существования хватается за соломинку.

Безлюдное селение

Перед огромной ямой человекоподобные офицеры и солдаты в коричневой форме, с короткоствольными автоматами, с весельем, визгом и воем расстреливали «обычных» людей, возможно, даже не арийцев: детей, женщин, стариков… Вместо человеческих голов на плечах вооружённых до зубов негодяев торчали головы даже не волков или шакалов, а мерзких гиен.

Как же, вообще, могло такое происходить? Почему? В этой обители, где всё постоянно менялось,, каким-то не понятным образом, выжили и расплодились потомки страшных монстров… Если это так, то отныне и навсегда нездоровое двуногое семя должно быть лишено права учить другие народы своим невнятным законам морали и нравственности, и даже… свободе. Она ведь у них своеобразная и доступна только… избранным.

Здесь было всё предельно понятно. Такого вида и рода зло наивно и неприлично считать условным и относительным. Оно – явное и не может быть прощено даже за… давностью лет. Сам Дьявол периодически отворачивается от них, делая вид, что никогда не состоял в дружбе с их грязными предками. Стыдно ему будет за них не потому, что они – потомки выродков и монстров.

Он попытается на определённое время отказаться от них по той простой причине, что их «славные» деды и прадеды, как обычно, потерпели очередное поражение. Но откуда-нибудь, из-за Большого Океана он, всё же, будет продолжать творить очередное зло, ковать неосуществимые победы над здравым смыслом чужими, уже давным-давно грязными руками.

Но с Роголевым и Ликновой вооружённые монстры с головами гиен на плечах вели себя скромно и даже застенчиво. Самый старший офицер, по непонятной причине, скромно пояснил Майе и Дмитрию, что считают себя добрыми и любознательными туристами, любителями природы. Вот отправились в организованный поход.

– Нет, такой номер у вас не пройдёт, – возразила Майя. – Вы рассказываете сказки.

– Но кто же мы тогда? – оскал морды этой главной двуногой гиены выражал крайнее удивлёние. – Просто любители природы? Пусть будет так.

– Вы – мёртвая листва давно погибших деревьев из давней осени, – пояснил Дмитрий. – Иного варианта я не вижу.

– Не скоро, не на самом ближайшем отрезке бесконечной Жизни, – убеждённо и твёрдо сказала Майя, – вам предстоит подняться из мрачных миров. А пока вы – мёртвая листва, и таковыми вам быть долго.

Справедливое пожелание осуществилось. Вооружённые палачи начали мгновенно превращаться в жёлтые, оранжевые, красные листья деревьев и падать в густую таёжную траву. Вот и явное волшебство, в которое Дмитрию и Майе не верилось.