– У меня есть идея, но для этого нам нужен бензин. Так что до парковки далеко еще?

– Ты что фильмов американских пересмотрела. По-твоему, тут каждый школьник гоняет на собственном эскалейде? – парень поворачивается ко мне лицом и начинает идти спиной вперед.

В этот момент из-за туч выглядывает солнышко, отчего сразу становится немного теплей.

– Ну ни на эскалейде прям, но какая-никакая ржавая железяка-то на колесах в арсенале имеется? – Антенна глянул на меня с сомнением, что означало: я сейчас пальцем у виска покручу, но ты же все равно не отречешься от своей безумной идеи? – Что даже учителя передвигаются только на общественном транспорте?

– Среди одноклассников тачка есть у Влада, но смею заметить ты уже и сама в курсе, что его сегодня нет в школе. Да и вообще он часто прогуливает. А из учителей… – задумался на секунду Антенна, а я вовремя заметила препятствие.

– Осторожно! Камень!

Парень подпрыгнул на месте, оглянулся себе под ноги и дальше продолжил бег спиной.

– Спасибо. Так вот, что касательно педагогического состава, то завуч ездит на личном автомобиле. А парковки у нас нет. Все приезжие и уезжие за воротами вдоль дороги автомобили свои оставляют.

– Блин, Антон! Ты что сразу-то не мог сказать, мы уже с тобой половину территории обошли – это нам, что сейчас обратно топать?!

– Почему обратно? – искренне удивился парень, – Идем дальше – по кругу. В данный момент мы находимся где-то по центру учебной оси, а потому нам хоть так, хоть эдак расстояние одинаковое.

Оставшийся путь до ворот преодолеваем в молчании гордом. Антон больше не маячит перед моим лицом, а широкими шагами переступает рядышком по правую сторону от меня.

– Ну давай, показывай? Кого обворовывать будем? – я поднимаю рубашку и достаю маленькую бутылочку, которая все это время держалась под поясом широких джинсов.

– Ты не перестаешь меня удивлять, Таисия, – цокнул Антенна и медленно покачал головой.

У ворот стояли всего два автомобиля, что для нас было слишком палевно и поэтому мы присели на корточки, скрывшись от глаз посторонних за багажником темно-синей «поло».

– А фольц чей, – для полной конспирации я еще и на шепот перешла.

– Чего? – взъерепенился Воробьев.

– Че, ты орешь! – шикнула на него я. – Говорю фольксваген чей?

– А… это… у директора вроде такой же был, но я не силен в марках.

Я насторожилась. Сливать бенз у директора школы, да еще и в первый учебный день. Стоило хорошенько над этим поразмыслить.

– Ну а это, тогда чья? – я махнула ботинком в белую дверь напротив нас.

Вторая машина оказалась попроще по размерам этакий мини-купер, а по классу – любимая колымага дяди Валеры.

– Не знаю. Раньше не видел. Может, трудовик разбогател и с велика на автотранспорт перешел, – развел руки в стороны Антенна. – Слушай, Тась. А как ты сливать собралась?

– В смысле?

Никогда в своей жизни мне не доводилось бывать на краю обрыва, но это утро изменило многое. Точнее, оно открыло мне глаза на то, какая же я на самом деле не отважная, а глупая! Впервые испытала ощущения человека, стоящего у самого края пропасти, и когда земля начинает уходить из-под ног. Камни летят в неизвестность, даже не слышны звуки их приземления.

– Ну, смотри у тебя есть емкость, куда ты собралась слить жидкость, а трубка или груша, чем там еще обычно замещают насос? Тоже имеется?

В моем случае сейчас лучше сомкнуть глаза и не смотреть на этот мир, иначе зрачки очень скоро покинут свою орбиту.

– Я думала, что бутылки будет достаточно.

Наша конспирация летит к чертям, когда Антенна падает задницей на асфальт и покатывается со смеху.

– Ну, Медведева… а-а-а-а-а… я не могу!

– Хватит ржать! – я пинаю парня в ногу, и тот подскакивает с места. – Я тебе, придурку, помочь хотела.

– Да? И зачем мне бензин? – произносит Антенна, борясь с новым приступом смеха.

– Надпись со лба стереть, а то ты так и месяц с ней проходишь. Наверняка маркер был перманентный.

– И стоило из-за этого на улице мерзнуть? – улыбается широко. Ладно хоть больше не смеется, как припадочный.

– Как видишь, нет, – тихонько бурчу себе под нос я.

Сложно признавать свои ошибки, но враз моя идея накрылась медным тазом.

– Ой, Тайка. Забавная ты. У теть Зои на вахте всегда антисептик имеется, пошли!

– Ты иди, а я тебя догоню, – парень бросает в мою сторону вопросительный взгляд.

Сворачиваю импровизированную трубочку и начинаю вдыхать.

– А ты из тех, кто ведет нездоровый образ жизни? – неодобрительно покачивает головой после чего скрывается за дверями.

Фух. Выдыхаю. Разворачиваюсь. И несусь вниз по ступенькам. Где-то я тут по дороге стекляшку видела. Ага! Прыгаю прямо в кусты и там нахожу еще несколько осколков. Запихиваю их все в бутылку, а вот большой кусок стекла отправляю под подошву, чтобы треснуть его ногой. Разбивать точно не вариант – так, навлеку много шума.

Эта токсичная муха по имени Кристина должна ответить за свои поступки. Тем более, у меня до сих пор живот болит. Она объявила мне войну. Она ее получит.

В школу прихожу раньше обычного. И начинаю испытывать небывалый восторг, когда события постепенно набирают оборот точно по сценарию, который я прокрутила в своей голове накануне вечером: полупустой класс и вещи Крис на месте, а самой виновницы торжества и ее свиты след простыл. Антенна тоже еще не пришел. Отлично. Лишние свидетели ни к чему.

На первой парте сидит девочка и увлеченно читает книжку. А прямо за девочкой на другой парте сидит парень в наушниках и играет в какую-то стрелялку на телефоне. В середине ряда еще две девчонки заняты беседой. Вытравить их всех задача – невыполнимая, поэтому поступим следующим образом…

*Шлеп’с* телефон выскальзывает из моих рук и приземляется прямо рядом с партой Кристины.

– Все в порядке. Мобилу уронила, – но мои новоиспеченные одноклассники все как один оказались бездушными тенями. Поэтому никто даже не оглянулся в мою сторону.

Достала бутылочку с особо опасным содержимым и тихонько принялась высыпать стекляшки в приоткрытую сумку Крис. Тара на моих глазах стала пустеть. Я прячу ее снова под рубашку, поднимаюсь во весь свой рост «полторашки» и делаю вид, что осматриваю телефон.

– Всем привет!

– О, Плат! Здарова! – парень в наушниках на секунду отлипает от своего телефона.

– Воробушек прискакал, – доносится голос девчонки с первой парты.

Я поднимаю глаза на этого самого Воробушка и вздрагиваю. Парень стоит в дверях со взглядом гипнотизера. Его зеленые глаза кажутся очень знакомыми, а вот коротко стриженная блондинистая шевелюра вводит меня в состояние крайней растерянности. Вот блин это же… Антенна! Получается, я зря выкрасила свои передние локоны в сиреневый? Обида бьет по затылку чем-то таким тяжеленьким. Может быть учебником алгебры. Я ведь ради нашей зарождающейся дружбы пожертвовала даже семейными ценностями. Батя, когда увидит окрашенные волосы, вой поднимет, что все соседи съедут со своих квартир.

– Антон?

Парень никак не реагирует на мой призыв и первым разрывает зрительный контакт. Он важной походкой отправляется в конец класса. Бум. Рюкзак приземляется на пол у ножки парты, а сам хозяин вальяжно усаживается на стул рядом с моим местом или чье оно там, как сказала вчера Крис. Ой, а может это и есть тот самый Влад?

Я возвращаюсь за свою парту, или его парту, или нашу, или чья она там в итоге-то? И тщательно продумываю, с чего бы начать диалог.

– Тоха и тебя в свой клуб неформалов втянул?

Только я не успела ничего ответить, как прозвенел звонок. В класс повалили остальные ученики. Крис зашла медленно и, виляя своими тощими бедрами, направилась к своей парте. Пошушукалась с подружками. Достала зеркальце из кармана своего малинового цвета пиджака. Покривлялась, словно мартышка из басни Крылова. Вернув зеркальце обратно в карман, она потянулась к сумочке. Барабанная дробь. Я уже приготовилась зажать уши, вот только вместо визга раздался громкий голос соседа справа: