– А это еще что такое? – он наконец-то сдернул с глаз очки и круто развернувшись вперил в меня ненавистный взгляд бездонной пропасти. Ведь радужка была настолько черной, что сливалась со зрачком. – Ну-ка стой! Ты… маленькая мер… хм… что ты только что здесь делала? – он обвел пальцем воздух, обозначая границу передней части его автомобиля.

– Ничего, – беспечно бросила я и теснее прижалась к отцу.

Хищный взгляд еще больше демонстрировал миру такие гладкие и невероятно острые скулы.

– Мельник, что там у тебя еще? – показался человек в форме.

– Это все эта девчонка, – он стал махать руками. – Надо ее задержать!

– Что? – от возмущения у меня воздух в легких закончился.

– Ладно, разберемся. Пройдемте все в помещение.

– Минуточку! – отец смерил каждого из нас задумчивым взглядом и остановился на Бизоне. – К вашему сведению перед вами стоит майор Медведев. Значит, поступим следующим образом… Вот наши пропуска, вы сейчас же проведете досмотр, а потом отпустите меня и мою дочь!

Раннее, раннее утро. Под ногами полупустые дороги незнакомого города, а над головой сквозь мрачное и тусклое небо пробивается слабое свечение солнца. Вокруг лишь единицы людей, да редкие автомобили. Сама атмосфера такая, будто бы перед сном пересмотрел «Чернобыль» и попал в прошлое. Возможно, так оно и было, если вспомнить вчерашний наш переход через пункт пропуска.

Мрачный город совдеповских времен по всему периметру был огорожен колючим забором. К тому же проволока тянулась сразу в несколько рядов. Это я еще вчера на КПП успела заметить, мгновенно почувствовав подкатывающий к горлу ком, что нервно сжимался и сотрясался, словно лист кленовый на ветру.

Жилые дома – те и вовсе выглядели пугающе. В основном постройки представляли собой старые и обветшалые малоэтажки, как после великой бомбежки: куски осыпанной штукатурки, художества местных подростков –надписи, которые, если вслух произнести бабушки около подъезда сразу начинают тарахтеть о том, какая же нынче невоспитанная молодежь пошла.

«Ну спасибо, папочка! Надеюсь, здесь мы не задержимся надолго».

Приближаясь к центру, я мысленно готовилась столкнуться с рынком той эпохи, когда вещи примеряли, стоя на картонке, а продавцы верещали: это же фирма! Бери, дорогой. Не пожалеешь! Продукты и те взвешивали на циферблатных весах на одну сторону – колбаску там, фрукты, либо овощи, а на другую чашу – гирю.

Опасения мои рассыпались в труху, как только я ступила на центральную площадь, во главе которой красовалось старое двухэтажное здание местного гастронома, только первая буква названия перегорела и покрылась трещинами, зато остальные сияли ярко, выстроив наименование совсем другого значения. А вот дальше от гастрономного-астронома высились две свеженькие постройки это – бассейн «Дельфин» и ледовый дворец «Ласточка». Разглядывать остальные достопримечательности городка у меня совсем не было времени и поэтому, затерявшись на одной из узких улочек, я вдруг вспомнила вчерашнего негодяя. Неудивительно, если сейчас повалит дым из ниоткуда, а после появится черный ворон. Вот блин! Этот тип такой мутный. Надеюсь, я его никогда больше не увижу.

Из мыслей меня выдернул покрытый коррозией кованый забор, в который я чуть не врезалась замечтавшись. Но через решетку перед глазами замаячило кирпичное здание. Так вот ты какая? Моя новая школа… Примерно так я ее себе и представляла.

Попав внутрь меня чуть, не снесло ветром старины. На вахте дежурила ворчливая старушка и она же заведовала гардеробом. Я сдала верхнюю одежду и, оглядываясь по сторонам, стала осторожно двигаться вдоль по длинному коридору. Пол под ногами поскрипывал, как расстроенный инструмент, но я посмотрела на бегающую сломя голову школоту, раз они до сих пор не ушли под землю, то и я не должна провалиться. Наверное.

Только выдохнула спокойно, подняла глаза, а там… Впереди меня ждало еще одно препятствие.

– Гребаный «Форт Боярд!».

«Поднимешься по лестнице, там рядом с кабинетом директора будет твой класс», – всплыли вчерашние слова отца. А у меня лишь эхо в голове: поднимешься по лестнице… поднимешься по ле… поднимешься…

Раз ступенька.

Два ступенька.

Три ступенька.

И ничего не страшно даже. Подумаешь, на шестой, вон сбоку дырку заколотили. Главное же что заколотили?

– Медведева? – и развернуться бы не мешало, но мало ли нас таких Медведевых. Распространенная фамилия как-никак. – Таисия! – Ух, а голос-то какой, до мурашек пробирает. Стальной. Холодный словно воздух на вершине Эльбруса.

– Здравствуйте? – передо мной в двух шагах стояла женщина примерно возраста, как мой отец, а может, она была постарше его. Только эти милые белые кудряшки ей очень шли и делали лицо более моложавым, а еще совершенно не соответствовали командному тону. – Можно просто Тася.

– Ты у нас новенькая, верно?

Очевидный факт я подтвердила кивком головы.

– Класс знаешь, где находится?

– Да.

– Отлично! Меня зовут, Паулина Романовна. Твой классный руководитель, а это… – она протянула мне толстенькую папку, листы которой были сшиты прочной нитью, – журнал. Отнеси его и положи мне на стол. Вернусь со звонком, так представлю тебя ребятам. Как раз у вас сейчас классный час намечается.

Паутина Романовна, не ну а как еще называть женщину, у которой вместо волос на голове одно сплошное сплетение на сплетении? В общем, училка отдалилась от меня на довольно приличное расстояние, но цоканье ее острых каблучков до сих пор трезвонькало у меня в мозгу. А потом еще эти странные звуки в конце коридора за неведомо куда ведущей закрытой дверью.

– Стоять! – схватила за капюшон так вовремя подвернувшегося мальчишку младших классов. – Что это за дверь?

Он посмотрел на меня, как на полоумную, но быстро смекнул, что мне лучше правду ответить.

– Там пожарная лестница. Только… туда не стоит соваться, если не хочешь огрести.

– От учителей? – догадалась я.

– И от них тоже, – тяжело вздохнул мальчишка при этом плечи его сразу же осунулись. – Часто там старшаки всех прессуют, кто не так посмотрел в их сторону или сказал не то.

Наверное, мне было больше всех надо, но признаться честно я просто любила всякие такие заварушки. Когда мы жили на Дальнем Востоке, за год я успела сменить две школы. Потому что в одной мне не понравилась училка математики. Строгая Жаба Ивановна. Реально не помню, как ее звали, но она была такой же толстой и зеленой, как это болотное существо. И вечно квакала протяжно и заунывно:

– Садись, Медведева! Два, Медведева! Не знать теорию вероятности, – и качала своей заплывшей головой. – Ай-яй-яй, Медведева!

Я один раз ей стул клеем намазала, так та разворчалась и вцепилась в меня своими мелкими черными глазенками. Почему-то сразу же именно на меня и подумала. Жаба, она и есть жаба! Так и воевали! Постоянно отца дергали, а у него разговор короткий причем со всеми и выдержка такая же. Поэтому сразу же перевел меня в другую школу. Впрочем, там я завела дружбу с Гришкой Маршалом, его, кстати, все так и звали по говорящей фамилии «Маршал». Он пока вахтершу отвлекал, я на десять минут раньше звонок давала. А когда должна была состояться очень важная контрольная по информатике, мы вообще разработали гениальный план. Перед звонком на урок побежали в подвал, у нас там было два спортзала один маленький, а другой для старших классов. Так вот, в подвале том обычно только в начале коридора работали лампы, а между спортзалами царила атмосфера ночи. У стены вдоль стояли несколько стульев. Я была на целую голову выше Гришки, поэтому важная миссия целиком лежала на мне. Мальчишка поджег лист бумаги и я, забравшись на спинку стула, пыталась тянуться к потолку туда, где зиял пожарный датчик. Ноги тряслись, но, несмотря на щуплого Маршала, он крепко держал меня своими тонкими руками-ниточками. Пришлось повозиться, но план сработал. Раздался пронзительный визг… Ой, сколько шуму было. Сколько суеты вокруг.