Как правило охотники, так и не ходят, громко разговаривая, обсуждая бабский сплетни. Поэтому, скорее всего это люди местные, но засланные на разведку. А так как отца все знают, а бабушку уважают, охотники просто отрабатывают свой гонорар. Делаю я вывод. Если бы видеть их лица, я бы точно знала кто это и зачем тут. Но как я уже сказала. Я лежу почти на спине и не могу даже подумать о том, чтобы развернуться и посмотреть вниз.

Я смотрю на Сашу, а он внимательно разглядывает меня. Я прижимаю палец к губам, давая понять, что нужна полная тишина и он, моргая, показывает мне что он понял.

Когда голоса становятся еле слышными, Саша спрашивает:

– Нам нужно спускаться?

– Нет, мы дождёмся, когда они уйдут назад.

– А они уйдут?

– Конечно, они дали нам понять, что идут по нашему следу. И им нужно доложить, что они никого не обнаружили и следов не нашли. Как только они пойдут обратно, мы спускаемся и идём дальше. У меня только один вопрос, что дальше? Нужна цель, конечная точка к которой идти. Если просто плутать по тайге и запутывать их следы, этим можно заниматься очень долго. Но интересно бы понимать и их мотивацию твоего поиска. На сколько быстро они будут удовлетворены, что ты растворился или же они не успокоятся, пока не найдут тебя живым или мертвым. Мне не нужна твоя история, расскажи к чему мы должны прийти.

– И все-таки тебе не шестнадцать.

– Ты сейчас не о том думаешь.

– Мне нужно попасть в село Майма, там мои документы и путь отхода.

– Есть сроки?

– Нет.

– Тогда это сделать проще простого. Нам нужно много идти и мало отдыхать, по возможности. Мы выйдем к Майме сегодня к вечеру

– А ты хочешь поехать со мной?

– Куда? – спрашиваю я.

– В Москву.

– В качестве кого? Восемнадцатилетней любовницы? А что дальше, когда я тебе надоем, вернёшь обратно? Или там пристроишь?

– Зачем ты так? – спрашивает Саша.

– У тебя азарт приключений, необходимость выжить, в совокупности с романтическими обстоятельствами.

– А тебе не шестнадцать лет. – утверждает он понимая, что на этот раз, я сказала правду.

– Мне тридцать, и я Джеймс Бонд в юбке. – говорю я

– Так сколько тебе лет?

– Так зачем ты сюда заплыл?

И мы затихаем, слыша, как голоса приближаются и становятся громче.

– Как ты думаешь, может он пошёл в село Чоя – спрашивает громко первый мужчина

– Да конечно в Чою, туда дорога получше. «Нужно идти в том направлении», – говорит второй.

А я жалею, что не воспользовалась возможностью повернуться на живот в их долгое отсутствия и сейчас рассмотреть кто такие, а проговорила с Сашей. Но время упущено. А ним нужно выдвигаться дальше.

– К сожалению чай остыл, но он ещё вкусный. И есть немного бутербродов. – говорю я.

– Тогда давай позавтракаем и в путь, – предлагает Саша – А что за мужики были, ты их знаешь?

– Если бы я смогла увидеть их лица, то, наверное, узнала. Но у нас есть шанс, что они поведут наших преследователей по ложному следу.

– С чего ты взяла?

– Они знали, что мы где-то тут, поэтому сказали про Чою, вслух и громко, это село, достаточно большое, но в другой стороне.

– А откуда они взяли, что мы тут?

– Они не нашли дальше наши следы, поэтому достаточно быстро вернулись туда, где они обрываются. И я не подумала об этом. Можно было увезти их дальше и в другую сторону. Но тогда бы они не сообщили нам о своём планируемом направлении. Да и мы не знаем, смогут они убедить тех, кто их нанял. Но выдвигаться нам уже действительно пора.

– В Чою они не пойдут. – говорит Саша.

– Почему?

– Потому, что я оттуда и сбежал.

– Это меняет дело, значит всё-таки пойдут по нашему следу.

К обеду мы прошли достаточно большое расстояние и вышли на берег горной речки.

– Что за речка? – спрашивает Саша.

– Честно скажу, не знаю, тут их очень много, они горные, но почти все стекают в Бию. Тут они холодные, но чем ближе к Бии, тем теплее. Но и тут есть запруды на солнце, где можно искупаться в относительно тёплой воде.

– И у нас будет такая возможность?

– Если мы не устроим себе пляжный уикенд. То почему нет?

– У тебя есть с собой купальник? – загадочно смотрит на меня Саша.

– Конечно и даже шезлонги и зонтики от солнца.

Саша улыбается, своей очаровательной улыбкой.

– Пойдём, тут рядом есть запруда, там искупаемся и перейдём на другую сторону речки. – говорю я Саше, и он подхватывает рюкзак идёт в другом направлении.

– Сашка, нам в другую сторону.

Он подходит очень близко, ставит рюкзак на землю, берет меня за руки:

– Скажи ещё раз.

– Сашка, нам в другую сторону, – повторяю я, а моё дыхание тяжелеет как от слов, так и от мужской близости.

Мы набрасываемся друг на друга как изголодавшиеся влюблённые.

Мы целуемся и начинаем снимать друг на друге одежды в порыве одержимой страсти. В какой-то момент Сашка просит:

– Танька, останови меня.

Я уже прочувствовала вкус его губ, его поцелуев и глубокого, тяжёлого дыхания, которое возбуждает порой ещё сильнее, чем прикосновение. Но все-таки нахожу в себе силы:

– Сашка, остановись. – на одном выдохе шепчу я в надежде, что он никогда не остановится.

И он останавливается. Он долго смотрит мне в глаза, молча берет рюкзак и идёт в нужном направлении.

Когда мы доходим до запруды, Сашка раздевается, полностью не глядя в мою сторону, берет вещи и переносит их на другую сторону речки.

А я стою как заворожённая и смотрю на его полностью обнаженную фигуру сзади и еле сглатываю слюну. Он поворачивается и смотрит на меня находясь по пояс в воде. А я проделываю тоже самое. Раздеваюсь полностью и уже ступая в воду, вижу, как его зрачки темнеют, грудь поднимается от тяжёлого дыхания и судя по всему, холодная вода никак не влияет на его желание. Он подходит, забирает вещи и кидает их на другой берег. Потом оборачивается ко мне и прижимает к себе так сильно, что начинает хрустеть позвоночник. Он отстраняется, смотрит мне в глаза и произносит:

– Не могу больше.

И мы сливаемся в единое целое, не смотря на холодную воду и мелкую гальку под ногами.

И в этот момент вся природа замирает, прислушиваясь к стонам удовольствия двух влюблённых друг в друга молодых людей. Вода и фейерверк удовольствия скрашивают неприятные ощущения и все снова и снова взрывается от новых фееричных вспышек эмоций. Сашка подхватывает меня на руки, выносит на противоположный берег, ставит на ноги и не отрывая взгляда говорит:

– Никому, никогда тебя больше не отдам. Теперь ты только моя, слышишь? Навсегда и только моя.

– Навсегда, – повторяю я следом. Закрываю глаза и с сожалением продолжаю – Сашка, нам нужно идти.

Сашка тоже закрывает глаза и произносит так искренне:

– Не хочу, никуда не хочу. Хочу, как сейчас, мы вдвоём и больше никого в этом мире. – и он снова прижимает меня к себе.

– Впереди деревня, но там очень мало жилых домов, а жителей так вообще почти нет. Мы можем дойти до туда и передохнуть. В Майме мы можем быть сегодня поздно вечером или завтра. Все зависит от того насколько мы торопимся. – говорю я Саше.

– Можно я сегодня проведу эту ночь с тобой? – спрашивает Саша.

– Тогда нам нужно идти. – повторяю я.

Мы одеваемся и идём в направлении уже заброшенной деревни.

Любовь притупляет чувство опасности и тревоги, потому что твоё сознание принадлежит ему, тому, кого ты выбрала, кем не можешь надышаться и даже просто оторваться от него.

Мы не торопимся, каждый из нас в тех недавних воспоминаниях близости и ощущении счастья. Поэтому в деревню мы заходим на закате. Каждому из нас хочется новых прикосновений друг к другу, страстных поцелуев и этих взрывных ощущений полного блаженства, поэтому мы заходим в ближайший дом и быстро располагаемся, чтобы вновь оказаться в объятиях друг друга. Мы успеваем расположиться, я на скорую руку накрываю на стол, а Сашка пытается организовать спальное место. И в этот момент заходят три взрослых мужчины в камуфляжах. Сашка хватает ружьё, но выстрелить не успевает, звучит опережающий выстрел, и Саша хватается за руку из которой оно и падает. Я рывком выбрасываю в стреляющего охотничий нож, который был у меня в руках, и мужик хватается за своё горло из которого уже хлещет кровь, но тут раздаётся новый выстрел, который мгновенно обжигает мне грудь, и я падаю. Сашка что-то кричит, но моё сознание начинает уплывать и последнее. Что я слышу.