– Ты же его ассистент, кому, как не тебе, с ним контакт налаживать? Новая метла по-новому метет, так что хотелось бы в общих чертах знать, в каком направлении.

Дергает выразительно бровями, на что-то будто намекая, но у меня в голове вата, совсем невдомек, чего она хочет от меня. Выпив чашку кофе, коллега оставляет меня одну, а я выхожу наружу в ожидании Натана Фазилевича и Димы.

Они не заставляют себя ждать и, радостно переговариваясь, приближаются ко мне.

В глаза снова бросается контраст. Дима субтильный, не такой высокий. У него вытянутое лицо, кожа бледноватая, губы узкие. А от Казарина просто прет харизма. Невольно притягивает взгляд. Красивый, загорелый. Походка, фигура, лицо – он как с картинки модного журнала, где пишут о богатых и успешных.

Смотришь и неумолимо приходишь в смущение. Чувствую, как от его присутствия моментально алеет шея. Знай он меня получше, сразу бы догадался о моих постыдных мыслях. Но он не знает, а потому внимания не обращает. А вот Дима… Всё принимает на свой счет и улыбается мне как-то странно, тоже с намеком.

Да что ж за день сегодня такой! Все от меня чего-то хотят.

Поправляю ворот блузки, чувствуя, словно задыхаюсь, и отвожу взгляд от Казарина. Смотреть на него не стоит, иначе выдам себя. Притворщица из меня плохая.

– Настён, уже и кофе сварила? Моя умница, – слишком приторно обращается ко мне Дима и делает то, что я так не люблю: заправляет прядь за ухо и дует в него. Ласка такая. А мне неприятно, но сказать ему об этом не могу.

Да и что на него нашло? Никогда в общественных местах он себе такого не позволял. От догадки замираю на месте. Неужели почувствовал, что на горизонте бывший потенциальный соперник? Или понял мои метания?

Нет-нет, не может всё быть так прозрачно и прозаично. Так что выбрасываю эти мысли из головы и только едва заметно морщусь. Ускользаю из объятий и несу кофе на подносе в конференц-зал, дверь в который открывает мой босс и заходит туда первым.

– Не знала, какой вы любите, – войдя вслед за Казариным внутрь помещения, огибаю стол и ставлю на край поднос с поставленными на него двумя чашками дымящегося кофе.

– А ты сама что будешь? – интересуется босс, и я вскидываю взгляд, смотря на то, как он усаживается во главе стола, стягивая пиджак и вешая его на спинку стула.

Широкий разворот плеч завладевает моим вниманием, и я снова теряюсь. Хватит уже пялиться, Настя…

– Я… Сейчас, – бросаю короткий ответ и ретируюсь, чтобы принести чашку кофе и себе.

Невольно закрадывается мысль, что Дима такого не делал. Никогда не спрашивал, буду ли я что-то. Просто молча принимал мой кофе без вопросов, воспринимая как должное. А сейчас я увидела, что бывает и по-другому. И от этого незнакомое тепло растекается по груди вниз.

Возвратившись, застаю мужчин, увлеченно общающихся на юридические темы. Адвокаты, что с них взять. Рассказывают друг другу о самых интересных делах, делятся впечатлениями, сравнивают судебные системы разных стран.

По мере разговора на меня обращают мало внимания, я же мысленно записываю всё сказанное на подкорку: пригодится в работе с новым боссом.

К тому же мне любопытно, почему Казарин-младший вернулся на родину. Неужели чужбина не пришлась по душе?

– А что наши? Видишь кого-то? – спрашивает он Диму, и я понимаю, что они перешли к теме общего студенческого прошлого.

– Да нет, – тот пожимает плечами, снова кидает на меня взгляд, – как-то все всегда заняты, сам понимаешь. Некогда встречаться. Но твой приезд надо отметить!

– Обязательно. Как только, так сразу. Устроим встречу, девушку свою приглашай, – бросает короткий взгляд на меня, и я вздрагиваю, чувствуя, как мгновенно оголяются все мои нервные окончания.

На этих словах я замираю. Отметить? В неформальной обстановке? Я, Дима и Натан Фазилевич? Ладошки моментально потеют. Сквозь барабанящий стук своего сердца, отдающий в ушах, слышу дальнейший разговор.

– В пятницу после работы можно собраться.

– Пятница уже завтра, – смеется Дима, – счастливые часов не наблюдают? А ты с кем будешь? Шилова уже, наверное, марафет наводит?

Упоминание негласной королевы университета и девушки Казарина звучит как недоброе предзнаменование.

Регина в свое время попортила мне немало нервов, заставив прятаться от нее по углам, поскольку эта красотка решила, что таким толстушкам и серым мышкам, как я, не место в университете, травила и унижала меня, издевалась со своими подружками.

А я всегда завидовала ее стройной фигуре, роскошным черным волосам и идеальной красоте лица. И месту возле Натана… Ведь она была той самой, что идеально подходила под все его запросы…

Я же… Всегда на задворках… Невзрачная серая мышь, на которую никогда не обратит внимание такой Аполлон, как Казарин. И отчего он смотрит на меня сейчас так странно, словно… Чушь…

– Мы с Региной не виделись с универа, – радует меня ответом босс, и я готова уже выдохнуть с облегчением, как он добавляет: – Но на вечеринку позову, а то обидится. Всё же, считай, встреча выпускников. Всю группу надо позвать.

Они смеются над его шуткой, а я… Обтекаю и бледнею, представив, что меня ожидает… Снова Регина… И снова я серая мышка…

***

Посиделки вскоре заканчиваются. И Дима как-то неохотно оставляет меня наедине с шефом. Я пожимаю плечами и виновато улыбаюсь, хотя не понимаю зачем. Но почему-то рядом с ним я часто испытываю это чувство. Неприятное ощущение подспудной вины.

– Какие будут распоряжения, Натан Фазилевич? – скупо улыбаюсь, желая поскорее покинуть общество босса.

– Пройдем в мой кабинет, – он пружинисто поднимается со своего места и быстро шагает в сторону отцовского кабинета, а я понимаю, что с этого дня буду выполнять его команды и слушаться беспрекословно.

В голову лезут крамольные мысли.

Слушаться… Подчиняться… Встряхиваю головой, прогоняя все те образы, что проносятся в моей голове.

– Итак, Настя, какие у тебя есть ко мне вопросы? – вольготно расположившись в черном кожаном кресле, лениво показывает мне на то, что стоит напротив, и я незамедлительно сажусь.

Нас разделяет стол, на котором царит идеальный порядок. И годы, которые прошли с окончания университета.

– Вопросы? Скорее, вы должны мне их задавать. Слушаю ваши указания, – стараюсь говорить как можно более по-деловому и строго, но всё равно чувствуется, что мой голос слегка дрожит.

Так всегда происходило в прошлом в его присутствии. Хотя раньше я и слова выдавить из себя не могла, а спустя столько лет приобрела сноровку и решительность. Или же повлиял сам факт моих отношений с Димой. Да, этого и стоит придерживаться, я занятая девушка, а он…

Взгляд невольно падает на его руку, но ни ободка, ни следа от него не наблюдается. Впрочем, это ничего не значит. У такого мужчины по-любому есть постоянная девушка. И не простушка вроде меня, а наверняка модель. Он, вероятно, что-то видит в моих глазах, так как его взгляд лучится лукавством.

А затем губы странно изгибаются, будто сказанные мной слова пробудили в нем что-то неправильное. Краснею от стыда. Может, веду себя излишне подобострастно?

– Мой отец очень хвалил тебя как ассистента за аккуратность и исполнительность, – взгляд скользит по моему телу, еле сдерживаю себя, чтобы не тронуть ворот блузки и проверить, не расстегнулась ли верхняя пуговица. Тем временем он продолжает: – Ценил как человека за вежливость и порядочность. Но у меня другие принципы работы. Я люблю инициативных работников, которые не боятся высказать мнение, противоположное моему. Это главная заповедь любого юриста. Если ты будешь молча соглашаться, так и останешься девочкой на побегушках.

– Что это значит? – хмурюсь, не понимая, чего он хочет.

Но от его слов неприятно зудит внутри, будто слышу укор моей бесхребетности. Но я просто отзывчивый и понимающий человек. Не всем же быть акулами юридического права.

– В нашей профессии крайне важно уметь высказывать свое мнение. Разве ты не юрист по образованию? Почему ты на должности ассистента, а не практикующего юриста? – Натан прищуривается и оглядывает меня с интересом.