— Дыши, пожалуйста — повторяю движения, но толка никакого.

Проделываю всё ещё раз. Неужели всё? Отчаяние накатывает волной.

— Да дыши ты уже — кричу ему и бью со всей дури ему в середину груди.

Он очень хрипло и тяжело втягивает воздух.

— Давай, молодец.

Он только хрипло выдыхает.

Ему, наверное, глаза промыть надо, ведь болит всё наверняка.

Бегу на кухню. Поражаюсь, как у него всё убрано и чисто. В первом же ящике нахожу кастрюлю. Набираю холодной воды и подхватываю полотенце.

Выбегаю на крыльцо. Петя так и не шевелится, но дышит слава Богу, хоть и тяжело.

Присаживаюсь рядом с ним и перетаскиваю парня головой к себе на колени. Мочу полотенце и прикладываю к его глазам. Он резко выдыхает. Кожа вокруг глаз воспалённая, припухшая и очень горячая. Протираю, стараясь максимально промыть.

— Прости, если бы я только знала, что будет с тобою — говорю ему.

Мочу полотенце снова и промываю его глаза.

Он очень тяжело дышит. Может прохладная вода снимет спазм и ему станет легче?

Мочу полотенце в холодной воде и протираю его лицо, спускаясь к шее. Замечаю, что он начинает расслабляться. Снова охлаждаю полотенце и решаюсь протереть его грудь. Поднимаю футболку и прихожу в ужас от увиденного. Поперёк рёбер и почти до пупка протягивается кривой шов. Что с ним случилось? Опоминаюсь и прикладываю прохладную ткань к его груди. С его губ срывается рваный выдох. Он вздрагивает.

— Тише — придерживаю его за плечи и убираю полотенце.

— Ещё воды — говорит хрипло.

— Пить хочешь? — поражаюсь.

— Глаза — сипит и тяжело выдыхает.

— А, сейчас.

Стараясь почти не отжимать полотенце, кладу ему на глаза чуть выжимая.

— Да блин! — он приподнимается стягивает полотенце и в слепую шарит руками вокруг. Нащупывает кастрюлю с водой и склоняется к ней. Зачерпывает ладонью воду и промывает глаза.

Раз ему стало лучше, пора сваливать.

Поднимаюсь и тихонько стараюсь уйти с крыльца.

— Спасибо, что не оставила подыхать — слышу его голос, который заставляет замереть на месте.

Он говорит спасибо? Разворачиваюсь и поражённо смотрю на Петьку.

— Вот же, блин — он шарит по брюкам — ну надо же — раздосадовано. У него такой растерянный вид.

— Не говори никому — говорит тихо.

Он стесняется?

— Эй ты слышишь? — говорит громче и начинает вертеть головой.

Стою тише воды ниже травы. Он же всё равно не видит.

— Ушла — говорит очень тихо и опускает голову.

Он снова мочит полотенце в кастрюле и прикладывает к глазам.

Глухо выдыхает. И можно уже уйти спокойно, но совесть моя не позволяет.

Поднимаюсь по крыльцу и присаживаюсь рядом с ним.

— Я никому не скажу — говорю ему. Он вздрагивает и стягивает полотенце с лица.

— Думал ты сбежала — говорит хрипло.

— Я более человечная, чем ты!

Он меняется в лице.

— Ты не знаешь ничего обо мне, чтобы так судить! — говорит резко.

— Конечно, но твои поступки говорят сами за себя. За что ты так относишься к Яше? Он ничем не заслужил этого?

— Не спорю. Он же самый несчастный. Все вокруг только и жалеют этого придурка. Который живёт как сыр в масле!

— Он не живёт так! Ты о чём?

— Он! — горько усмехается — он не видел никогда пьяных вдрызг мать и отца, когда спасаешься, от того, чтобы в тебя не прилетело ножом или чем-то похлеще — говорит хрипло.

А я непроизвольно вспоминаю его шрам…

— А, у тебя четверо младших, которым ты не должен показывать страха и уберечь, когда получается — тяжело выдыхает — ведь ты же пример для них.

— У тебя не всегда получалось? — душа сжимается от догадки — я видела твой шрам.

Он вздрагивает.

— Это были твои родители?

Он кивает, поджимая губы.

— Господи — от всего ужаса по спине холодок пробегает.

— Я попал под горячую руку — говорит безжизненно.

— Петь — беру его за руку.

— Разбил драгоценный напиток, отец — он не может нормально выдохнуть, словно собирается с силами — отец одел меня на розочку на глазах у Саньки. Он до сих пор нормально спать не может. А я ссусь, когда перед глазами схлапывается свет. Если бы мелкий на помощь не позвал, Богу душу отдал бы.

Это сегодня он снова пережил что-то подобное из-за меня, раз реакция была такая?

Господи если бы я только знала, что происходит в их семье.

— Сколько тебе было? — не узнаю свой голос.

— Десять — говорит глухо.

— Отец ответил за это?

Он мотает головой.

— Откупились от участкового, не дали делу ход.

— Кошмар, какой — поражаюсь его рассказу.

— Поэтому твой несчастный попал под тёплое крылышко соседской старушки в пять и покинул наш дом и не жил с нами. А я остался в нём. Мы все остались в нём. И как мне по-твоему относиться к нему? — говорит хрипло.

— Он не виноват в этом.

— Я знаю — говорит горько — никто не виноват- он опускает голову.

Замечаю мурашки на его руках.

— Ты замёрз?

Он усмехается.

— Мне бы глаза промыть не вижу нифига.

— Пойдём — поднимаюсь и тяну его за руку.

Он поднимается и медленно шагает к двери. Я понимаю, что он ничего не видит. Надеюсь это временная реакция на спрей.

— На кухню к раковине — просит хрипло, когда заходим в дом.

— Хорошо идём — тяну его в сторону кухни. Он хромая идёт, еле переставляя ноги.

Притворяется беспомощным? Или я ему хорошо двинула коленом?

Доходим до раковины. Отпускаю его. Он открывает холодную воду и подставляет лицо под кран. Пока он умывается закрываю дверь, а то комары уже налетели.

Прохожу на кухню. Петька сидит на диване, опираясь локтями о стол и прижимает к глазам мокрое полотенце.

— Сильно болит? — решаюсь спросить.

Он стягивает полотенце, и я прихожу в ужас от его глаз.

Припухлость немного спала, и он может немного открыть глаза. Белки его глаз очень красные, капилляры полопались. Его зрачки стоят на одном месте и смотрят совсем не на меня. Он становится очень бледным. На лице читается паника. Он не видит?

— Ты не видишь?

Он мотает головой и зажмуривается.

— Прости — тянусь к его руке.

— Надеюсь пройдёт, а то до конца жизни моим поводырём будешь — усмехается.

— Прости, я не хотела — оправдываюсь.

— Ага, чуть не прикончила.

— Я не знала, что ты астматик.

— Ну да это на лбу не написано. Могла бы просто сказать, что тебе не понравилось — опускает голову.

— И ты бы отстал? — поражаюсь ему.

— Не знаю, может быть — пожимает плечами.

— Да ну? — присаживаюсь, напротив.

— Ну силой брать тебя я не собирался.

— Зачем тогда к себе приволок, напугал?

— Хотел узнать тебя лучше.

— Ну у тебя и способы знакомится — усмехаюсь.

— Ты всё время убегала и не давала возможности сделать это.

— Поэтому ты решил притащить меня к себе.

Кивает и улыбается.

— Прости за баллончик — произношу то, что вертится на языке.

— Хорошая штука, срубает на раз- грустно усмехается.

А мне жутко становится от одной только мысли, если оставила его и убежала. Он ведь мог и умереть по моей глупости.

— Прости ещё раз.

— Спасибо, что не бросила — говорит серьёзно.

— Я бы не смогла.

— Да я помню, про человечность. Всё равно спасибо.

— Ладно мне пора — поднимаюсь из-за стола.

— Провожать не буду — усмехается — от меня толка сейчас никакого.

— Так и не видишь?

Он мотает головой.

— Мне так жаль — беру его за руку.

— Может хоть сейчас скажешь мне своё имя? — он скромно улыбнулся.

— Полина — говорю ему.

— Красивое — он погладил мою кисть большим пальцем и отпустил.

— Пока Петь — отхожу в коридор.

— Пока Полин.

Тихонько выхожу за порог его дома. Надеюсь ты восстановишься.

Глава 30

Полина.

Выхожу за ворота дома Петьки. Очень надеюсь, что его зрение восстановится. Не хотелось бы стать причиной его слепоты. Вспоминаю про телефон и достаю из кармана. Он выключился. Зарядка садилась и падение видимо сделали своё дело. Пытаюсь включить, он медленно загружается. Я поражаюсь, что Петька живёт не так далеко от нас с Яшей. А я раньше и не видела его здесь. Всю неделю пропадал где-то, хотя он сказал, что неделю встать не мог, после прошлого раза. Произошедшее сегодня в голове не укладывается. Очень надеюсь, что с сегодняшнего дня он отстанет от Яши и меня. Думаю, ему хватило сегодняшней встряски. Но чувствую себя виноватой в его слепоте и том, что чуть не убила ненароком. Знала бы, даже не стала бы баллончик применять. Ведь он и так уже отпустил и могла уйти спокойно. Нет решила отомстить за Яшу, дура. Чуть парня не угробила. До сих пол мурашки по спине от осознания, что чуть не случилась беда, по моей дурости. И последствия ещё неизвестны…