– Ваши шуточки настолько плоские, что окружающие воспринимают их всерьёз! С незнакомыми людьми нужно вести себя как-то сдержанней, не находите?

Девица протягивает мне ладонь, а я брезгливо поглядываю на неё.

– Меня Надя зовут, – гордо говорит. – А вас?

Я молчу, смотря пристально в её большие глаза цвета янтаря. На их радужке вырисовывается необычайно интересный узор. Подобно беспорядочной россыпи тёмных вкраплений внутри драгоценных камней. Меня аж передёргивает оттого, насколько это знакомо мне.

– Максим, – прочищаю горло от сухого кома, который мешает мне не только говорить, но и дышать, и даже думать. – Меня зовут Максим.

– Макс, значит? – растягивает застенчивую улыбку, хлопая длинными ресницами.

– Максим, – через губу повторяю, стараясь больше не смотреть на неё, поскольку меня начало затягивать в пучину воспоминаний.

– Что, Максим, едете покорять столицу Сибири? – спрашивает новая "знакомая".

Я только открываю рот, чтобы ответить, но…

– Я вот впервые буду в Новосибирске! В таком большом городе я ещё никогда не была, но без меня они там не справляются совсем.

– Где?

Надя громко цокает языком.

– В Новосибирске, алло, вы чем слушаете?

Наш увлекательный диалог настолько информативный, что меня то и дело клонит в сон, а она всё балаболит и балаболит. Не заткнёшь.

За каких-то пять минут я успел узнать, что её жених приедет к ней ровно через неделю. Кавалера, кстати, зовут Алёша Попович, но, насколько понял, до богатыря ему как на хромой лошади до тридесятого царства. Также узнал, что в её краях она – местная знаменитость, но в чём именно заключается её успешность я так и не понял, вернее прослушал. На секунду закрыл глаза и уже задремал.

Не то её трёп знатно нагоняет сон, тоску и уныние, не то мой организм так борется с её влиянием.

Спустя какое-то время девица уже выпытывала из меня адрес, где я живу. Якобы для того, чтобы посылкой отправить мне заготовки солений, которые она собственноручно делала на зиму.

– Огурчики с помидорчиками просто пальчики оближешь, – самодовольно улыбается, я отстраненно киваю. – Ну, диктуйте, я записываю.

В этот момент самолёт начинает стремительно набирать высоту. Я-то к перепадам давления уже давно привык, полётов за моими плечами – не счесть, а вот соседка моя бледнеет, как полотно, и скрюченными пальцами хватается за подлокотники.

– Где же пакетик? – растерянно копошится, обшаривая своё место. – Господи, как же я боюсь летать! Говорила же себе поехать на поезде.

– Не так часто летаешь.

Она мотает головой, нервно жуя свою нижнюю губу.

– Впервые. Боже, а вдруг мы разобьёмся?

– Просто дыши, – успокаиваю, а та цепляется мёртвой хваткой за меня. – Вдох-выдох, вдох-выдох.

Она пристально смотрит на меня и дышит, подстраиваясь под мои слова. Так продолжается, пока мы не набираем полную высоту.

Свалилась же на мою голову…

– Спасибо, вы настоящий друг, – застенчиво она улыбается. – Да и человек, вижу, вы хороший!

А потом я становлюсь ей неинтересен. Облака за бортом привлекают всё её внимание. Она фотографирует их, ахая и охая от восторга, а я откидываюсь на спинку кресла и пытаюсь уснуть, стараясь забыть о том, что рядом со мной находится тикающая бомба.

Нет, совсем не та бомба, о каких привыкли говорить мужчины, а именно та, с которыми приходится работать сапёрам. Пока я нахожусь в опасной близости к этой взбалмошной девушке, меня не покидает мысль, что всё вокруг может взорваться от её чрезмерной импульсивности.

Хотя, если быть честным, приведи эту девушку в относительный порядок, да приодень, она сойдёт за натуральную бомбу. Фигурка у неё, по крайней мере, хорошенькая, да и мордашка запоминающаяся, а вот всё остальное: манеры, волосы, ногти, одежда – далеки от идеала.

Да уж.

Давненько я не спал. Может, поэтому я становлюсь таким раздражительным? Работа в последнее время отнимает у меня все силы.

Я и впрямь уснул, поскольку открываю глаза, когда командир информирует пассажиров о погоде за бортом.

Моя соседка тоже дрыхнет, так некстати склонив голову на моё плечо.

– Эй, просыпайтесь, – передёргиваю плечом, но никакой реакции не следует. Я тормошу её, но та спит мертвецким сном. Мне ничего не остаётся, тело жутко затекло, потому я шлёпаю её по щеке. – Да проснись ты уже!

– Что я? Где я? – подскакивает с места, выпучив ошалелые глаза. – Приехали?

– Прилетели! – с кислой миной отвечаю.

Я выпускаю свою соседку, достаю с полки её сумку и вручаю ей.

– Что у тебя там? – спрашиваю, обратив внимание на то, какая она лёгкая, а по виду и не скажешь.

– Концертные наряды. Я не смогла сдать их в багаж, они очень дорогие, – весьма неожиданно она шлёт мне воздушный поцелуй, спиной вперёд шагая по проходу. – Ну, как-нибудь ещё встретимся. Земля ведь круглая.

– Не дай бог. Не дай бог.

Настроение со знаком минус, силы на исходе, в карманах гуляет пустота. Ещё и новость сегодня малоприятная до меня дошла. Не день, а дребедень. Повод для радости только один… Но до него ещё нужно постараться добраться.

На паспортном контроле меня обуревают мысли о чашечке крепкого кофе, а лучше чего-нибудь покрепче. Вовремя вспоминаю, что мне ещё следует садиться за руль. Я уже подумываю остановиться в кофейне, расположенной в самом аэропорту, но в мозгах моих лязгает отвратительный звук мелочи, стоит вспомнить, что денег у меня нет даже на жалкий глоток эспрессо. Да и Тамара Александровна, наверное, уже с ума дома сходит. С утра же я дал ей обещание созвониться с ней перед посадкой. А тут такое…

В мыслях я уже принимаю душ, а по факту лишь подхожу к раздвижным дверям главного выхода, ведущему в город. Я практически сумел выбраться из аэропорта без происшествий. Практически!

Да чтоб мне на месте провалиться.

Уже знакомая девушка вихрем подлетает ко мне и чуть ли не опрокидывает с ног, набросившись на меня с удушающими объятиями.

– Максимка, как хорошо, что я вас встретила! – оглушает меня визгом в ухо, пока я постепенно выбираюсь из ступора. – Почему в этом городе все какие-то недоброжелательные? Я поняла, что без вас совсем не справлюсь. Один только вы у меня здесь, – задыхается она от потока собственных слов, а сама жизнерадостная, аж бесит. Подобно энергетическому вампиру, она выкачивает из людей позитивные эмоции и безжалостно присваивает их себе.

– Эм-м… – слова застревают в глотке от наглости дамочки. – Мы разве знакомы? – авось прокатит.

Надя кривит лицо, будто я оскорбил её чем-то, а затем уголки её губ медленно ползут вверх и вот – она уже расплывается в хитрющей улыбке.

– Не прокатит, – закатывая глаза, отвечает она на мой немой вопрос. – Максимка, помогите мне, прошу вас. Просто подскажите как мне добраться до моей съёмной квартиры. Мне объяснял тот мужик, который сдаёт комнату, но у меня по жизни топографический кретинизм, я даже выход отсюда найти не могу.

– Так вот же он, – махнув рукой, резким жестом указываю на дверь, над которой красуется весьма информативная табличка со словом "выход", причем на двух языках сразу.

– Ой, – глянув на табличку, краснеет она. – Я не обратила внимание, извините. Что ж, – виновато склонив голову к груди и насупившись, она цепляется за ручки своей сумки и нетвёрдым шагом направляется к той самой двери.

В который раз за сегодня проклинаю впервые проявленную мной невнимательность.

Ну что я в самом деле.. Не будь ты таким козлом!

– Слушай, тут такое дело…, – неуверенно бросаю ей вслед.

Развернув голову, Надя смотрит на меня из-за плеча. С надеждой в глазах. Для неё я – спасительная соломинка.

– Мне нужно позвонить кое-кому, у тебя случайно…

– Конечно-конечно, – она перебивает меня, в суете вынимая свой телефон из заднего кармана джинсов. С широкой улыбкой на лице подбегает ко мне и передаёт трубку. – Всё, что угодно вашей душе!